Пылающая полночь
Шрифт:
— Легионер, значит. Ладно. Веди его сюда. Посмотрим, что за птица, — отрывисто произнес мой носитель, и рентер, закивав, исчез за поворотом коридора. Ха, смотри-ка, не успел Дим обзавестись гербом, как тут же полезли дворянские замашки. И откуда что берется, а?
Глава 6
А птица оказалась та еще. Рост под два метра, вес за восемь пудов, точно. Не обойти, не объехать. Могу поспорить, лет тридцать назад дед выглядел примерно так же. Только у старого природный цвет волос, как у меня, черный. А здесь… тьма его знает. Побрит наголо, и лысина отполирована, усов-бороды не вижу. Зато ряха словно из камня вырублена, квадратным подбородком орехи колоть можно, а челюстями только берцовые кости
— Где служил, легионер? — Я не стал терять времени и задал вопрос, как только гость, предусмотрительно склонив голову, чтобы не разбить лоб о низкую для него притолоку, перешагнул порог моей комнаты.
— Восьмой Держащий Перевалы, — вытянувшись во весь свой немалый рост, неожиданно тихо ответил Гилд.
— О как. Северные Романы и граница с Ниеманом? — уточнил я, и бывший легионер резко кивнул.
Не ожидал, честное слово, не ожидал. Из рассказов бывших легионеров, осевших в Ленбурге, Восьмой легион почти постоянно воюет, хотя никакой войны с королевством Ниеман у нас и в помине нет. Но пограничье — оно и есть пограничье, так что легионеры Восьмого круглогодично охотятся на контрабандистов, постоянно пытающихся проторить стежки через Романские горы взамен перекрытым легионом и то и дело участвуют в стычках с ниеманскими фрайтрами,[11] с упорством, достойным лучшего применения, норовящими прорваться на территорию империи ради грабежа приграничных селений, а порой и близлежащих городков. В общем, с боевым опытом у легионеров Восьмого Держащего Перевалы все в порядке. Тем удивительнее эта встреча. Найти более подходящего помощника в столице, пожалуй, будет очень непросто. Впрочем, посмотрим. Может быть, я и ошибаюсь.
Тудор нас покинул уже через несколько минут, а вот разговор с Гилдом, тридцатилетним отставником-легионером, месяц назад закрывшим десятилетний контракт, затянулся на добрых три часа. Я много чего узнал о его прошлом, в том числе и причины столь теплого отношения рентера к этому спокойному, похожему на саберна[12] мужчине. Он действительно был близок семье моего домовладельца. Одиннадцать лет назад сын известного в столице учителя фехтования сделал предложение сестре Тудора Лиции, но за несколько дней до свадьбы девушка погибла. Практически в то же время девятнадцатилетний Гилд потерял и отца. Лишенный семьи и любимой, он подписал контракт с легионом. А потом была служба в самых беспокойных провинциях империи, охота на контрабандистов в Романах и стычки с наглеющими вольниками Ниемана. Полтора месяца назад Гилд получил предложение о заключении нового контракта, но отказался и вышел в отставку. Так тридцатилетний прим-сержант, командир первого десятка второй роты первого р'eгима Восьмого легиона вновь оказался в столице империи, с туго набитым кошельком и без единого родного человека вокруг. Возможно, он о чем-то недоговаривает, но я бы и сам на его месте поступил так же, в конце концов, мы только-только встретились, а раскрывать душу перед незнакомцем — глупость. Впрочем, есть один вопрос, который
— Но почему слугой? — спросил я, выслушав историю оказавшегося довольно немногословным Гилда. — Насколько я понимаю, вы могли бы пойти по стопам вашего отца, разве нет?
— Денег не хватит, — ответил он. — Аренда невыгодна, а покупка зала мне не по карману. К тому же, как я узнал недавно, разрешение на открытие школы стоит едва ли меньше подходящего для этой цели здания.
— Думаете, я смогу платить вам достаточно, чтобы решить этот вопрос? — удивился я, и мой собеседник смутился.
— На службе мне доводилось встречаться с представителями ленбургского цеха ходоков, и я примерно представляю, какие деньги они зарабатывают на трофеях из Пустошей, — тихо произнес он, справившись с собой. — Я бы хотел присоединиться к их цеху. Думаю, в этом случае за два-три года мне удалось бы скопить достаточно для открытия школы.
— А я здесь при чем?
— Вы — ходок. Я предположил это еще во время разговора с Тудором, когда он рассказывал о постояльце, ищущем слугу на время Похода. И, увидев вас сегодня, лишь убедился в своем мнении. Такую одежду и экипировку я видел только у ходоков.
— Неужто в самом деле было так легко догадаться? — спросил я.
— Тому, кто встречался с ходоками, — вполне, — кивнул Гилд.
— Что ж, теперь я понимаю, почему вы хотите оказаться у меня на службе. Учеба.
— Именно. Я согласен на работу слуги-денщика в Походе, в обмен на обучение приемам и ухваткам ходоков.
— Пять золотых в месяц, пятая доля от трофеев, питание и проживание за мой счет, боевая экипировка за свой, — предложил я. — Исключение — эликсиры и зелья. Их я буду приобретать или готовить сам. Да, экипировку для Похода и коня пойдем выбирать вместе. Будем считать это первым уроком.
— Спасибо, мессир! — Гилд скупо, но искренне улыбнулся. — Вы не пожалеете о своем решении.
— Надеюсь, — кивнул я, поморщившись от щекотки рассмеявшегося духа. И что его так развеселило, интересно?
— Вы не будете разочарованы, мессир, уверяю. Могу я приступить к работе с сегодняшнего дня? — проговорил мой новоявленный слуга, обводя комнату изучающим взглядом, словно прикидывая фронт работ. А сосед не унимался…
— Никаких возражений, Гилд, — пожал я плечами, мысленно дав себе слово расспросить духа о причинах его смеха.
— Тогда сейчас я поговорю с Тудором о комнате для меня, а потом займусь обедом. У него здесь неплохая кухня, кстати говоря, — произнес Гилд.
— А ты умеешь готовить? — удивился я.
— Ну, поваром на кухню имперского дворца меня вряд ли возьмут, но чем отличается припущенное от тушеного, знаю.
— И где же ты этой премудрости научился? — спросил я.
— В легионе… можно сказать, — чуть замявшись, ответил Гилд.
— А если подробнее? — решил я настоять на ответе: уж очень смущенным выглядел в этот момент мой новый слуга.
— Это было в самом начале моей службы. Наш лейтенант — большой любитель хорошей кухни, а найти на границе толкового повара, согласного работать в легионе, та еще задачка. Потому он подобрал несколько человек из новичков и отдал на полгода в учение к повару в имении своего батюшки. Там-то нас и научили с поварешками обращаться.
— Что ж, думаю, домашняя еда будет всяко лучше и дешевле трактирной, — заключил я, сделав вид, что меня ничуть не удивил короткий рассказ Гилда. Хотя на самом деле… таких историй об особенностях службы в легионе я еще не слыхал.
— Это точно, мессир, — кивнул слуга.
— Тогда так и поступим. Договаривайся с рентером о комнате, потом займешься обедом, а после сходим в бронные ряды, поглядим, чем могут похвастать здешние мастера. Да! Деньги на хозяйство… — Я порылся в одной из сумок и, достав из нее кошелек с остатками серебра, отложенного мной на дорогу в столицу, бросил его Гилду. — Держи. Кончатся — скажешь… только не шикуй особо.
— Понял. — Гилд тут же высыпал монеты на ладонь и, быстро их пересчитав, сложил в скрытый за поясом карман. — Двадцать серебряных монет. На пару недель хватит. Какое вино предпочитаете, мессир?