Пытка любовью
Шрифт:
– Юрка, у тебя есть фанерка для портрета?
– спросил Игорь, - Мне срочно надо.
–
– Есть, - ответил Юрий, - Пойдём в склад для бумаг. Там прямо щас и отпилим, пока нет никого.
–
Юрий достал из ящика стола ключ, и они пошли в следующую по коридору комнату. Там он достал из-за стеллажа с горами старых папок с бумагами, довольно большой ещё кусок толстой фанеры и ножовку по дереву. Игорь быстро отпилил нужный ему кусок, на старом табурете без сидения, и они опять вернулись в кабинет. Геннадий тоже, по-видимому, закончил то, что он хотел закончить до обеда, и перед ним на столе уже лежал газетный свёрток с хлебом и ложкой. Юрий поставил
Игорь попросил у Юрия для себя на обед ложку и пару кусков хлеба, чтобы не ходить за своими сейчас в отряд. А до ужина Игорь одолженный хлеб занесёт. Всё это нашлось.
Когда пришёл Марик, они пошли в столовую. В столовой они "забили место" за одним из столов для диетчиков, положив на стол свои свёртки с хлебом, вытерли свои миски тряпочками, и, получив в окне раздачи свои порции, сели обедать. Игорю пришлось взять для компота третью миску, потому что у него не было с собой кружки.
– Игорь, у тебя же "химия" по одной трети срока, - сказал Юрий, подняв голову над своей миской, - Чего ты не поговоришь со своим отрядником? Пусть бы готовил документы на предоставление тебя на комиссию.
–
– Давай не здесь поговорим, Юр. А?
– сказал в ответ Игорь.
– Ну да, - сказал Юрий, поняв, что за столом слишком много свободных ушей, а у Игоря есть в разговоре то, чего не должны слышать другие.
Из окна раздачи диетического питания, некоторые зэки из первого отряда получали и общаковую пищу. В первом отряде числились все заключённые хозобслуги лагеря. Большинство из них покупали себе диетическое питание, либо за деньги, которые, в принципе, были запрещены для заключённых в зоне, либо работая на кого-либо из администрации колонии. Но были в первом отряде и такие зэки, кто не имел возможности получить для себя диету, и им выдавали общак в окне для диетчиков.
Этот общак был несколько лучшего качества, чем для всех прочих зэков, и готовился в отдельных бачках. Но, кроме маленьких блёсток растительного масла в баланде и на кирзе, более он ничем и не отличался от общего общака. Игорь питался таким общаком, когда был художником-библиотекарем в школе. Тогда он числился по первому отряду, и спал тогда в бараке первого отряда. Он помнил презрительные взгляды диетчиков на него, когда он ел свой общак. Но, таким образом, Игорь визуально был "знаком" со многими зэками - зоновскими мерзавцами. Как говорится, - и в плохом можно найти для себя нечто полезное. В общем, за столом диетчиков, да и вообще, и за другими столами в столовой, не принято было зэкам говорить то, о чём не должны знать другие.
Геннадий быстро съел свой обед, и, поняв, что у Игоря с Юрием намечается какой-то разговор, сказал:
– Ну, вы тут доедайте, а я пойду... Покурю ещё на крыльце и опять сяду за работу.
–
Он ушёл, а несколько позже вышли из столовой и Игорь с Юрием. Они пошли к бараку с Отделом труда, не спеша, и тихо разговаривая.
– Игорь, ты думай хоть немного о себе, - говорил Юрий Игорю, - Почему ты вечно помогаешь кому-нибудь? У них есть свои головы, пусть и живут ими... Ты, вообще-то, хоть говорил со своим отрядником насчёт своей "химии"?
–
– Да нет ещё, - ответил Игорь, - А чего разговаривать-то? У меня же три ШИЗО. А четвёртое, тогда, после голодовки, хозяин мне заменил лишением личного свидания. Он сказал тогда, что на меня уже готовы документы в ПКТ на три месяца. Хорошо, что тогда кто-то из соседней
–
– Ты обязательно поговори с отрядником, - сказал Юрий, - Если ты говоришь, что у тебя с ним хорошие отношения, и жена у него в Спецчасти работает, то он может и сделает что-нибудь для тебя... Не у всех в зоне есть такие возможности, - Юрий помолчал немного, а потом опять заговорил, - Ты вообще-то феноменальный человек в этой зоне. У тебя, сколько я тебя знаю, одни "взлёты" и "падения"... Я не знаю, и не видел ещё ни одного больше зэка в этой зоне, кто бы смог такое выдержать.
Обычно после первого падения с высоты здесь никто больше не поднимался. А у тебя... Художник в школе, а затем - бабах, - в самую худшую бригаду, да ещё и на "Свинокомплекс"... Ну, думаю, жаль парня, но помочь ничем не могу... Ты же это сам знаешь... Потом смотрю, - ты уже в самой лучшей бригаде, и кладовщиком... Я тогда обрадовался. Ну, думаю, молодец, Игорь, выжил. Ты же тогда начал уже и бригаду выводить на работу, когда твой бугор суд на химию прошёл. Думаю, вот молодец, опять поднялся.
А через некоторое время опять - бабах... Слышу - в ШИЗО сидит. Один раз, второй, третий. Голодовку держит. В отряде никто не знает где ты, и куда тебя списали. У кого ни спрошу, - никто ничё не знает. Ну, думаю, пропал парень. П...ец!
Потом, - бабах - приходит. Художник отряда, да ещё и на ЖБК. Ну, смотрю, - феномен в зоне... Потом, приходишь, говоришь - бугор... Помнишь, как я тебя уговаривал отказаться? Думаю, ведь сидит-то, - всего ничего... А через какое-то время, - бабах - лучшая бригада среди выездных объектов! И мужики уважают. Ни хрена себе, думаю... Потом, раз - уходишь с бугорства, и опять кладовщик в бригаде. Вот здесь, думаю, - молодец. И работа спокойная, и срок как бы быстрее пойдёт... Где-е-е там. Опять, - бабах - завхоз отряда... Это же самая морока в зоне.
Завхозами становятся уже авторитетные, которым надо "на химию" или на УДО (условно-досрочное освобождение). Нет, смотрю, - пидоров и козлов из отряда повывел, и зэки в зоне начали мечтать, чтобы списаться в твой отряд... Потом, - бабабах - тубик подхватил... Ну, поживи ты хоть на кресту, отдохни хоть немного. Не-ет ведь... Обучает щегла, которого на время председателем СКК поставили. И меня ещё подпряг к этому обучению... Сейчас, вон, опять, - идёшь завхозом, а о себе и не задумываешься... Ты чего не думаешь-то о себе?
–
Они уже подошли к крыльцу барака, где был Отдел труда.
– Пойдём за барак, - сказал Юрий, - Там за кустами на завалинке и посидим и покурим.
–
– Юрка, знаешь?
– тихо сказал Игорь, - Витька Новохацкий себе ведь в сердце стрелял, после того, как свою бабу пристрелил... Я сегодня с ним в душ ходил к Капачу. Своими глазами видел и входное отверстие и лопатку развороченную... Должен бы быть мёртвым. Выстрел точный. Но пуля по ребру чуть соскользнула.
–
– Ты смотри-ка, - сказал Юрий, прикуривая и садясь на завалинку барака, - Серьёзный парень. Зря я так на него... Ты уж, извини... Но дело-то не в нём, а в тебе... Переговори с отрядником обязательно... Ты же знаешь, - в зоне, как и во всём мире, нет ничего постоянного. Используй этот момент, пока он есть. Обещаешь? Пообещай прямо вот здесь.
–