Раб моего мужа
Шрифт:
— Ладно. — Элизабет поднялась. — Я, пожалуй, пойду, пока меня никто здесь не видел.
— Да, мэм, лучше идите, — кивнула Люси.
Взявшись за дверную ручку, Элизабет оглянулась. Негритянка, так и сидела за колченогим столом, подперев рукой подбородок. Зыбкий огонек освещал ее печальное, коричнево-бронзовое лицо.
— Спасибо, что заботишься о нем, — тихо сказала Элизабет и вышла за дверь.
Оказавшись на улице, она спряталась между лачугами и прислонилась к стене, чтобы перевести дух. Грудь
Когда сердцебиение унялось, она вышла из своего укрытия. На хозяйственном дворе по-прежнему горел огонек. Прячась за постройками, Элизабет подобралась поближе и выглянула из-за угла.
Двери сарая были заперты на огромный навесной замок, а у стены на бревне сидел человек. Возле него стоял фонарь и лежало ружье. Тень от шляпы закрывала лицо, но, заметив черные усы, Элизабет догадалась — это Томас.
«Нужно его подкупить!» — пришла вдруг в голову спасительная мысль.
Точно! В чайнике куча золота. Она даст Томасу пятьсот долларов… Тысячу… Да хоть все отдаст, только бы он помог Самсону бежать. И сделать это надо прямо сейчас, пока Томас один.
Чуть ли не бегом она припустила к беседке. Туфли хлюпали от росы, ступни и лодыжки заледенели, и Элизабет кляла себя на чем свет стоит за то, что не надела ботинки.
От прудика тянуло тиной, над водой поднимался белесый туман. Самсон как-то показывал место, где спрятал чайник. Элизабет подошла к беседке и опустилась на колени. Юбка намокла, от сырой земли повеяло холодом, но Элизабет не обратила на это внимания. Дрожащими руками она принялась ощупывать фундамент. Сейчас бы не помешал фонарь, но его не было, и приходилось действовать наугад.
Наконец, она нащупала неровность. Один кирпич зашатался. Элизабет осторожно потянула его на себя, и он поддался. Отложив его в сторону, она подвигала следующий, и он тоже оказался свободным.
Вынув из кладки еще несколько кирпичей, Элизабет сунула руку в образовавшуюся дыру. Пальцы наткнулись на холодный металлический бок.
Есть!
За спиной вдруг послышался шорох шагов. Сердце на миг замерло, затем неистово заколотилось. Элизабет оцепенела от страха.
— Так-так, что тут у нас? — раздался ехидный голос, и ее бросило в жар.
Она в панике оглянулась. Позади стоял Джеймс, направив на нее слепящий свет фонаря. За ним во мраке маячило еще несколько человек, но Элизабет не разглядела их лиц. Объятая ужасом, она вперила в мужа ошеломленный взгляд.
— В чем дело, дорогая? — он вразвалочку направился к ней. — Ты что-то ищешь?
Она открыла рот, но из груди вырвался лишь сдавленный писк. Элизабет попыталась заслонить собой раскуроченный фундамент, но Джеймс уже был возле нее.
Он схватил ее за плечо и вынудил подняться на ноги.
— Браун! —
— Слушаюсь, сэр.
Управляющий подошел поближе, сел на корточки и сунул руку в отверстие. Когда в свете фонаря блеснул медный бок, у Брауна вытянулось лицо. Он попытался запихнуть чайник обратно, но Джеймс требовательно протянул руку.
— Что там? Давай сюда.
На Билла Брауна было жалко смотреть. Брови сложились домиком, уголки рта сползли вниз, а на глазах заблестели слезы. Все, что было нажито «непосильным трудом», окончательно и бесповоротно уплывало из его рук.
Медленно, с явной неохотой он протянул чайник хозяину.
— Что это? Чайник? Тот, что у тебя пропал? — поинтересовался Джеймс.
— Н-нет, сэр, — выдавил Браун. — У меня был другой.
— Хм. Что-то слишком много чайников пропадает в последнее время. Прямо какая-то напасть! — усмехнулся Джеймс. Он открыл крышку и присвистнул: — Ничего себе!
Элизабет стояла ни живая ни мертвая, чувствуя, как по спине струится ледяной пот. Джеймс повернулся к ней.
— Дорогая, как ты можешь все это объяснить? — спросил он.
— Я… нашла это в саду, — пролепетала она. — Спрятала под беседкой, а сегодня решила перенести в дом.
— Надо же. — Джеймс глумливо покачал головой. — Да у меня тут не плантация, а остров сокровищ. Чайники, зарытые клады… Не хватает только пирата с попугаем на плече.
Элизабет понуро опустила глаза. Ей казалось, что это дурной сон. Все пошло прахом! Оглушенная, она не ничего чувствовала, как солдат, которому снарядом оторвало ногу, поначалу не ощущает боль.
— Роза, Билл, идите спать! — приказал Джеймс.
«Роза»?
Приглядевшись, Элизабет различила во мраке яркие белки глаз. Негритянка была в темном платье и без светлого тюрбана на голове, поэтому Элизабет заметила ее только сейчас.
Рабыня развернулась и растворилась во тьме. Управляющий же остался стоять, пожирая глазами чайник.
— В чем дело, Браун? — осведомился Джеймс, и его рука потянулась к висящей на поясе кобуре.
Тот вздрогнул, будто очнувшись от наваждения.
— Э-э… Ничего, сэр, — покосившись на оружие, промямлил он. — Если позволите, я пойду. Спокойной ночи.
— Иди, — кивнул Джеймс, и когда тот уныло побрел прочь, подхватил Элизабет под руку. — Пойдем, дорогая. Нам с тобой есть о чем поговорить.
Бесконечная усталость навалилась на Элизабет, наливая свинцовой тяжестью ноги. Ей вдруг стало на все наплевать. Все кончено. Деньги уплыли. Самсон под замком. Надежды больше нет.
— Как ты меня нашел? — бесстрастно спросила она.
— Любимая, я же твой муж. Я читаю тебя как открытую книгу, — самодовольно заявил Джеймс.
— И что же ты «прочитал»?