Раб моего мужа
Шрифт:
— Сюда, мэм! — голос Самсона прорезался сквозь шорох дождя.
Кое-как разлепив ресницы, Элизабет увидела, что он машет рукой в сторону раскидистого дерева, смутно проглядывающего сквозь водяную завесу. Повернув Снежинку, она поскакала вслед за Самсоном по мокрой траве.
Посреди луга рос могучий дуб, и они юркнули под него. Густая крона не пропускала капель, и земля, усыпанная опавшими листьями и желудями, была практически сухой.
Самсон спешился, снял Элизабет с седла и привязал лошадей к низко
— Ох, ну и ливень, мэм, скажу я вам, — утирая мокрый лоб, пробормотал он. — Давненько такого не припомню.
— Да уж. — Элизабет перекинула через локоть отяжелевший шлейф амазонки. — Надеюсь, он скоро кончится.
Самсон выглянул в просвет между ветвей.
— Дождь косой, — сообщил он. — Скоро пройдет.
Элизабет не ответила: она как раз наклонилась, чтобы прикрепить шлейф к застежке над коленом. Черт бы побрал все эти неудобные детали женского гардероба! Насколько же проще быть мужчиной и носить штаны!
Тут сквозь шорох дождя она как будто услышала что-то еще. Странное негромкое стрекотание… Испуганно заржали лошади…
В траве промелькнула рыжая лента, и ногу над ботинком пронзила жгучая боль.
— Ай! — взвизгнула Элизабет, невольно отпрыгнув назад.
Она заметила, как в зарослях исчезает тонкий извивающийся хвост, и похолодела от ужаса.
— Что случилось? — всполошился Самсон.
— Змея! Меня укусила змея! — в панике вскричала Элизабет.
— Что?! Куда?
Приподняв юбку, она ткнула пальцем на ногу, которая горела так, будто ее жгли огнем.
— О, господи! Я умру!
— Спокойно, мисс Элизабет! Вам нужно сесть!
Самсон схватил ее за руку и усадил на землю, прислонив к дубу спиной. Сам он опустился на колени возле нее.
— Сюда? — переспросил он, указывая на лодыжку.
Элизабет кивнула. Ногу невыносимо жгло, будто под кожу насыпали горячий песок. По щекам потекли слезы.
— Тихо, потерпи, моя хорошая, — пробормотал Самсон, стаскивая с нее ботинок.
Он рванул по шву штанину ее панталон и, оторвав длинный лоскут, туго перетянул укушенную ногу под коленом. Затем зажал пальцами кожу вокруг раны, чуть помассировал ее, а потом склонился над голенью и принялся отсасывать яд.
Сердце колотилось как бешеное, кружилась голова. Бессильно привалившись к стволу, Элизабет смотрела, как Самсон то припадает губами к ее ноге, то отворачивается, чтобы сплюнуть кровь. Рана горела, кожа вокруг пульсировала и покалывала, а вскоре начала неметь.
— Я умру? — спросила Элизабет, подивившись тому, как слабо прозвучал ее голос.
— Нет, мэм. Я не дам вам умереть! — заверил ее Самсон, выплюнув очередную порцию яда.
Он развязал жгут и встал перед Элизабет на колено.
— Ну-ка, хватайтесь за меня! — велел он.
Она с трудом вскинула тяжелые, будто налитые свинцом руки и обняла
Самсон отнес ее к Снежинке, усадил боком в дамское седло, а сам вскочил на круп позади нее.
— Держитесь, мэм! — он щелкнул языком, и кобыла поскакала по траве.
Дождь ослаб, и холодные капли приятно остужали пылающее лицо. Нога окончательно онемела и, кажется, начала распухать. Элизабет чувствовала близость Самсона, видела его руки, держащие поводья, и на смену страху пришло умиротворение. Самсон сделал все что мог, и если ей суждено умереть, значит, на то воля Божья.
Голова кружилась, мысли путались, все вокруг подернулось мерцающей пеленой. Элизабет оглянулась. Самсон был так близко… Она невольно потянулась к нему как в полусне. Взгляд больших, миндалевидных глаз скользнул по ее лицу… а потом Самсон вдруг наклонился к ней, и его губы — мягкие, прохладные, влажные от дождя — коснулись ее рта.
Дыхание перехватило, по телу словно пробежал грозовой разряд. Но Самсон отстранился. Он пришпорил кобылу, и они поехали дальше, не проронив ни слова. Как будто ничего не произошло.
А может, и впрямь ничего не произошло? Может, ей померещилось? Перед глазами все расплывалось, в голове клубился туман… Да, так и есть. Не мог же раб просто взять и поцеловать свою госпожу… Не мог… Но почему же губы так полыхают, несмотря на холодный дождь?
Когда они добрались до Большого Дома, Самсон спрыгнул на землю, подхватил Элизабет на руки и бросился в вестибюль.
— Эй! Кто-нибудь! На помощь! — закричал он.
Тут же поднялся шум — захлопали двери, послышались торопливые шаги.
— Что случилось? — раздался надменный голос свекрови. — Кто пустил черномазого в дом?
Приподняв отяжелевшие веки, Элизабет различила наверху лестницы черный силуэт.
— Мисс Элизабет ужалила змея! — воскликнул Самсон.
— Боже милостивый! Как такое могло произойти! Ладно, неси ее наверх. Да поаккуратнее, не топчись своими грязными башмаками по ковру! Роза! Сара! Живо вымойте пол!
— Да, мэм! — Негритянки бросились вниз по лестнице, едва не сшибив Самсона, который поднимался с Элизабет на руках.
— Цезарь! Цезарь! Почисти ковер! — продолжала распоряжаться свекровь. — Сию же минуту почисти ковер! Видеть не могу эти жуткие пятна.
— Слушаюсь, мэм!
Внизу закипела бурная деятельность, а Самсон поднялся на второй этаж.
— Сюда. — Анна распахнула дверь спальни.
Бережно уложив Элизабет на кровать, Самсон обратился к служанке.
— Мисс…
— Анна, — подсказала та.
— Мисс Анна, скорее дайте мисс Элизабет побольше питья! И нужно позвать доктора. Я бы сам за ним съездил, да не знаю, где он живет.