Работа для рыжих
Шрифт:
— Где она? Вы видели, куда она удалилась?
Какой-то пожилой лорд с седыми волосами и шрамом на щеке, обнажив меч, собирался броситься в атаку на лохматого незнакомца, умудрявшегося оставаться сухим под потоками влаги. Кто-то, напротив, пытался забиться за опрокинутые столы в поисках хоть какого-то укрытия.
Ночной Странник. Тот, с кем мы успели свести знакомство на пустынной ночной дороге, явился сюда, привлеченный волной могущественной магии. Бродяга с васильковыми глазами и косами цвета спелой пшеницы, безумный и потерянный, тоскующий о утраченной любви. Несмотря на все ужасы, которые это создание успело учинить в зале, мое сердце сжалось от жалости. Я, не отдавая себе отчета в том, что собираюсь делать, шагнула вперед. Нет, только попыталась шагнуть. Стальные капканы рук и сомкнувшиеся спины
Братья хотели защитить, выпихнуть назад, в безопасный, относительно безопасный коридор свою магеву. Но что тогда будет здесь? Пока Ночной Странник лишь вопрошает, он даже не начал гневаться по-настоящему, а уже столько разрушений и жертв. Нельзя, нельзя убегать, его нужно остановить, а иначе Артаксар окажется обезглавленным. Король умирает, правительство, пусть коррумпированное и погрязшее в интригах, но худо-бедно функционирующее, будет уничтожено. Вот тогда в стране наступит хаос. Олицетворением коего является разгневанное создание в лоскутном плаще. Почему-то мне показалось — у него хватит сил, чтобы превратить в руины не только жалкий зал или даже замок, а и всю столицу.
Вошедшие с нами дворяне первыми попытались дать деру, почуяв опасность, но двери, выпустившие одного-разъединого лакея, даже не шелохнулись под судорожными рывками трех пар рук. Заперто!
Отступать некуда. Надо действовать иначе и не биться с этим могущественным созданием, способным прихлопнуть меня, как докучливую мошку, а попытаться достучаться до его рассудка, хотя бы до той крупицы его, что еще не успела погрузиться в пучину безумия.
— Хватит хулиганить, — с максимально беспечным и невозмутимым, но в меру строгим видом, как если бы вычитывала провинившуюся, но не понимающую, что набезобразила, бойкую псину, заговорила я. Попутно пришлось снять невидимость с маленького коллектива (меня и киллеров), но оставить ее на паре артаксарских спутников.
Вещать из-за надежных спин довольно высоких мужчин было не шибко удобно, потому я малость сжульничала — увеличила звучность голоса руной ансуз — для привлечения внимания. Чтобы отследить реакции буйствующего субъекта, пришлось привстать на цыпочки и по-птичьи вытянуть шею. Ну что, один-ноль в мою пользу. Главного добилась. Голову мэн в плаще в нужную сторону повернул и бесчинства приостановил. Совсем. Даже дождь неподвижными каплями замер в воздухе.
В свете дня, пусть даже омраченного дождичком и хаотично оборванными портьерами, блокирующими часть солнечных лучей, отчетливо была видна не только голова, но и шея мужчины в полураспахнутой рубашке, поверх которой накидывался оригинальный птицеплащ. А на шее… я этого ожидала, почти предвидела, но все равно отметила с удовлетворением как важное доказательство движения в правильном направлении. На шее ночного знакомца красовалось ожерелье, свитое в точно такой же манере, как и его более тонкая женская копия, которую мы оставили Фегоре.
— При прошлой встрече ты просил отыскать ее! — снова выкрикнула я.
Вот! Бинго! Теперь уже все внимание плащеносца сконцентрировалось на мне. Сосредоточилось так, будто лишь я единственная существовала в реальности, а прочее было не более чем пустынным миражом.
Все имеющиеся в наличии люди, пусть и удивленные явлением из ниоткуда еще троих незваных и нежданных гостей, не спешили вставлять пять копеек в начавшуюся беседу. Убежденные и устрашенные лучшим из арсенала возможных средств — действием, они шугались по ухоронкам, предпочитая лишь слушать и, возможно, выгадывать шанс напасть и всем скопом обезвредить могущественного безумца. Хотя на последнее у меня было немного надежды. Не считая того дядечки с мечом и еще пары грайолов с кинжалами, никаких воинственно настроенных масс, готовых вести неравный бой, не наблюдалось. Нежданное нападение застало знатное собрание врасплох. Какое уж тут сопротивление, если несколько стражников (наверное, охрана, прибежавшая на грохот) лежали слабо подергивающейся грудой железа у стеночки, как если бы их играючи отшвырнули всех разом, небрежно скатав в ком.
Кстати, интересно, а чего это наш ночной знакомец почтил своим присутствием заседание Собрания Грайолов? Что-то мы не слышали историй о вмешательстве Ужаса на Крыльях Ночи в политику Артаксара, он все больше клевал на магические фокусы, как рыбка на червяка. О-ба-на, фокусы! Ну конечно, если бы не драматичность ситуации, я бы стукнула себя по лбу. Что, как не фокус магической силы, представляли обновленный трон и прилагающиеся к нему артефакты правителя — символы и свидетели Изначального Договора. Такого мощного течения силы в королевстве не прослеживалось очень и очень давно. Именно это сорвало с места Темного Странника и заставило его нарушить устоявшийся график явлений стиля нуар в привычное время суток.
— Вы нашли ее? — Безумные глаза впились в наши лица с недоверчивым, маниакальным ожиданием, веря, боясь поверить и не веря разом.
— Мы видели ее и сказали, что ты ищешь и ждешь встречи, — осторожно ответила я. — Она тоже тоскует, помнит и любит.
— Я хочу ее видеть! Сейчас! — взревел собеседник и вместе с криком громыхнул гром, которого не могло быть в комнате, хлестнул по лицу, высекая слезы, яростный порыв ветра вкупе с ливнем.
Я устояла на ногах только потому, что меня держали двое. Грайолы, из тех, что стояли, повалились сбитыми кеглями.
— Она дала слово встретиться с тобой, когда баланс силы Артаксара восстановится! Я обещаю, вы скоро будете вместе. Время безумных странствий, ошибок, обид и терзаний подходит к концу, — продолжила я, очень надеясь, что он меня слышит, что дар служительницы — заставить слушать и слышать себя — подействует сейчас даже на такого, как он. — Нам осталось лишь восстановить Печать Изначального Договора. Прошу, успокойся и подожди зова, не буйствуй, ибо можешь невольно разрушить то, чему мы с таким трудом вернули прежнюю силу. Довольно разрушений! Они лишь продлят срок разлуки.
— Ты обещала… — выдохнул Ночной Кошмар, ветер с дождем улегся.
Я с непередаваемым облегчением (сегодняшний день не щадил моих нервов) поняла: дошло! И даже не как до жирафа. Всего-то несколько минут понадобилось.
— Обещала, — согласилась я и, оглядев окружающий бедлам, где каким-то чудом все-таки сохранился в вертикальном положении на невысоком постаменте трон, пробормотала под нос: — Ну что ж, думаю, просить у тебя восстановить изначальный вид помещения нет смысла. Потому хотя бы перестань пугать да калечить людей и уходи.
— Я желаю приблизить час встречи! — маниакально заупрямился брошенный муж Фегоры и крутанулся вкруг своей оси.
Вновь поднялся ветер, я невольно зажмурилась. Но на этот раз порывы воздушной стихии не сбивали с ног, они вообще не касались людей. Когда я уразумела сие и открыла глаза, зал изменился самым кардинальным образом.
Портьеры с окон исчезли вовсе. Витражи из очень бледного, чуть подкрашенного в золотистые тона стекла, чтобы и в самый пасмурный день в помещении было уютно, изливали нежное сияние. В его свете особенно явственно виделись изменения, происшедшие с обстановкой. Стены лишились драпировок из гобеленов и забрал деревянных панелей. Барельефы, украшавшие камень, были превосходны и, насколько я могла определить, очень стары, они изображали великий момент истории Артаксара: заключение Изначального Договора. Ничем иным присутствие в камне узнаваемых объектов типа: великая большая печать модели «гигантский мельничный жернов», трон, обар и лопатка-мешалка кабор — я объяснить не смогла бы. Еще — мои комплименты скульптору-творцу, я опознала нагого мужчину в плаще. Очевидное портретное сходство типажа с попадающимся буквально на каждом шагу богом отрицать было бессмысленно. Кроме Гарнага на барельефах имелся еще и человек с точно такой же штуковиной на голове, какую Киз пытался стянуть в пыточной со своего чела. Толпу статистов, символизирующих представителей всех слоев общества и профессий, я почти проигнорировала, если бы не стоящая на переднем плане женская фигура с длинными косами. Неизвестный резчик сделал ее столь же тщательно и в одном масштабе с Гарнагом. Но если последний просто стоял в сторонке как свидетель на свадьбе и покровительственно вздымал длани, то длинноволосая красавица протягивала коронованной особе, восседающей на троне, обар. И, что интересно, делала это с таким видом, будто не почтительно его преподносила, а новогоднюю елочку украшала. Что-то вроде: ну вот, еще одна игрушечка, теперь-то красиво, ничего не забыто?