Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка
Шрифт:
Ма-Ши тут же испарилась. Через несколько минут Ма-Ши вернулась с Ни-Кит и тремя дюжими молодцами.
Ни-Кит улыбнулся и подмигнул мне, в его зеленых глазах мелькали веселые огоньки.
— Ро-Мео, Ко-Ниар-Тин, берите нашего трубадура, — командовал Ни-Кит, — А-На-Толь возьми девушку. А доблестного война я сам донесу.
Ни-Кит ещё раз подмигнул мне.
Я подошла к Ранх-ба и пыталась ему улыбаться.
— Попробуй подняться, я и Ни-Кит отведем тебя на веранду, там будет
Мы подняли Ранх-ба, он был ещё очень слаб и ноги его почти не слушались.
На террасе все было готово к прибытию больных, отчего помещение стало похоже на лазарет. За нами вошел Магистр.
— Ане, можно попросить, чтобы мне поставили здесь кушетку. Мне не хотелось бы спать где-то в другом месте, — сказала я.
— Хорошо, я отдам такое распоряжение, — сказал магистр.
Я опустилась на скамью.
— Ты устала Сиэт-ту? — спросил Магистр, садясь рядом.
— Немного. Ев-Ган сильно напугал меня.
— Теперь все будет хорошо, я уверен. Я отослал отряд, среди них дипломат, они договорятся с Правителем, чтобы он отдал три тела, хотя я не уверен, что после того, как мы украли тело Пату, нам вообще кто-то поверит. Это моя ошибка. Может мне поехать туда самому?
— Нет, останься, ты куда нужнее нам здесь. С тобой как-то легче, — сказала я.
— Твои слова для меня дороже золота, — ответил Магистр, в упор глядя на меня, от этого взгляда мне стало не по себе, — но как теперь все это развязать?
— Верь, просто верь и жди.
— Боюсь ещё дорогую цену придется заплатить за этот просчет, — задумчиво сказал магистр и встал, — Я скажу насчет кушетки, — он похлопал меня по плечу, — мужайся.
Я кивнула головой.
Магистр ушел.
Я встала и прошлась по террасе. Солнца было много, но темные очки надежно защищали глаза. Воздух здесь был терпкий, тяжело пахло яблоками. Я подошла к Ев-Ган и потрогала его лоб, он был холодный и влажный.
Ши лежала с закрытыми глазами и теперь, судя по всему, уже спала. Лицо её было безмятежным, дыхание ровным, на щеках выступил легкий румянец.
Я подошла к кровати Ранх-ба и встретила его холодный и колкий взгляд темно-зеленых глаз.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила я. Но он не отвечал.
Через несколько минут он отвел свой тяжелый взгляд от меня в окно и спросил:
— Что у тебя с Магистром?
Я закусила губу, чтобы не прыснуть от смеха.
— Ничего.
Он попробовал прожечь меня взглядом.
— Ничего у меня с Магистром не было, нет, и не будет, — сказала я.
Ранх-ба улыбнулся одной стороной рта.
— Да? Неужели я не слышал, каким тоном и о чем вы говорили? Неужели я не отличу
— Нет, я не надеялась, что ты оглохнешь, — сказала я, протягивая руку, чтобы потрогать его лоб. Ранх-ба перехватил мою руку и сильно сжал.
— Я убью тебя. Его я не трону.
Я испугалась не на шутку, но виду не показала и ответила, улыбнувшись:
— Ты сможешь с этим жить?
— Я убивал "стражей" в Э-Ма-Куа, и убить тебя не составит труда.
— Тем более что сопротивляться я не стану, — спокойно продолжила я.
Ранх-ба удивленно посмотрел на меня.
— Значит все правда?
— ЧТО есть правда? — спросила я, — Я не буду тебе сопротивляться, что бы ты знал, что я ни в чем перед тобой не виновата, и умираю только по одной твоей прихоти, — ответила я.
Ранх-ба смотрел на меня сначала с недоверием, потом испугался. Я вырвала свою руку и коснулась его лба, он горел.
Он отнял мою руку ото лба и взял в свою, поцеловал и сказал:
— Если я потеряю тебя, я умру.
— Не говори так, — я поднесла палец к его губам.
— Прости меня, я сорвался, — сказал Ранх-ба.
— Я и не думала обижаться. Магистру я сказала те слова, в которых он нуждался. Между нами ничего нет и быть не может.
— Он от тебя не этих слов ждал, — подмигнул мне Ранх-ба. Меня передернуло.
— Я напугал тебя?
— Нет, — не сразу ответила я, — У тебя руки горячие, даже слишком. Температура поднимается.
Я потрогала губами лоб, но Ранх-ба перехватил меня за затылок и поцеловал, крепко, как любил всегда это делать.
— Скоро ночь, попытайся поспать, сон хорошее лекарство, — сказала я высвобождаясь.
— Прости меня ещё раз.
Я улыбнулась и коснулась губами его губ:
— Сделаем вид, что разговора вообще не было. Спи, родной, твой сон буду хранить я.
Ранх-ба довольно улыбнулся и сказал:
— Тебе самой нужен отдых. У тебя черные круги под глазами.
— Молчи, — засмеялась я, — скоро должны принести еду.
Минуты через три вошла Ма-Ши, за ней семенили три девицы с подносами.
Разбудили Ев-Ган. Пришлось заставить его поесть. С уговорами и прибаутками трубадура удалось накормить. Ши сделали какой-то укол.
Ев-Ган уже не спал, а лежал, глядя на рыжие лучи солнца, косо лежащие на полу.
Ранх-ба после еды сразу же заснул.
— Ши восстанавливается очень быстро. Она спит. На укол, правда, отреагировала посредственно. Но с утра попытаемся её разбудить, — шепнула мне Ма-Ши, — последи за Ев-Ган, чтобы он опять чего-нибудь не натворил.
— Я полежу, милая, Ма-Ши, иди.