Рабыни рампы

Спенсер Джуди

– Женщины хотят лишь схватиться за старый нефритовый стержень вон там, - он поглядел на свою промежность с жалостью и сожалением.
– Никто не любит меня только ради меня самого.

Лейк прыснула.

Старикашка отошел. К столику приблизилась супружеская пара.

– Послушай, ты, пират, - обратилась женщина к Дэниэлю, - где ты нашел это дивное создание и с кем она заключила контракт?

Дэниэль, откинувшись на спинку стула, вилкой ковырял остатки шашлыка.

– Спросите у Лейк.

– Ну, дорогая, -

сказала жена, обращаясь к Лейк, - теперь поговорим с тобой.

В "Русской чайной" готовили особо крепкую русскую водку.

Лейк с удовольствием выпила пару стаканчиков и, хотя она не была пьяна, все же чувствовала себя навеселе.

– Чего вы хотите от меня?
– спросила она.

– Откуда ты, дорогая?

– Из Альбукерка, штат Нью-Мексико, - отважно соврала Лейк.
– Там есть превосходный ресторан "Зуидер Зии", в котором готовят деликатесы из морепродуктов. Нигде в Америке вы не найдете подобного ресторана, только в Альбукерке. В следующий раз вы обязательно должны там побывать, - мудро посоветовала она агентам.

– Непременно туда съезжу, - рассмеялась жена.

– Но родилась я, само собой, не там.

Дэниэль поощрительно улыбался. Ему нравилось, как она их разыгрывает.

– Я с Марса, - ухмыльнулась она, поглядев на пустой стаканчик перед собой.
– На Марсе в это время года благодать!

– Розовый снег, - с серьезным видом покачивая головой, подтвердил Дэниэль.

– Я ездила в Альбукерк на родео, - продолжала Лейк, - но даже это развлечение вызывало у меня скуку, поэтому я приехала в Нью-Йорк. Чтобы стать частным детективом. Борьба с хищениями - вот где можно заработать кучу денег.

Официант в белой куртке склонился над ней, и Лейк, притянув его рукой за воротник, указала на пустой стаканчик.

– Принесите мне чего-нибудь поголубее, - величественно приказала она.

Муж с женой переглянулись, недоуменно пожав плечами.

– Ах, Дэниэль, - мягко сказал муж, в первый раз вступая в беседу, - ты все приводишь с собой самых лучших. Если она выйдет на фотографии хотя бы в половину своей реальной красоты, то…

– Несомненно, - перебила его жена. Глаза у нее сияли.

– Пришли ее ко мне в контору завтра утром, - сказал, вставая со своего места, муж.
– Мы должны покончить кое с какой бумажной работой.

– Что это все значит?
– спросила Лейк, когда они ушли.
– Что я намерена подписать?

– Контракт с крупнейшим агентством мод в Нью-Йорке.

Его рассмешило ее удивленное выражение.

– Ты поражена?

– Они все еще хотят подписать со мной контракт даже после того маленького спектакля, который я перед ними разыграла?

В этот момент к столику приблизился официант, на лице у него было написано искреннее удивление.

– Извините, но я ничего не могу подыскать поголубее. Может быть, вы мне подскажете?

–

Ладно, оставьте, - торопливо ответила Лейк.
– Наверное, лучше кофе?

Дэниэль пальцем провел по тонким жилкам тыльной части ее ладони.

– Расскажи мне. Мне хочется понять. Все. Что ты чувствуешь, как, о чем думаешь…

Она закрыла глаза.

– Ты не представляешь себе, как долго я ждала, чтобы кто-нибудь, неважно кто, сказал мне такие слова. Не знаю, почему я так поступала.

Подали кофе, и она замолчала, ожидая, когда официант отойдет. По какой-то странной причине она могла в этот момент думать только о том, что Дэниэль гладил ее руку. "Не знаю почему…" - она умолкла.

– Правда, не знаешь?
– у него были длинные ресницы - она прежде этого не заметила.
– Знаешь, люди обычно следуют в жизни правилам, не так ли?
– он не требовал от нее ответа.
– Потому что так легче жить. Большая часть нашей жизни - это откровенная показуха. Нужно неплохо выглядеть в поезде. На работе. Все делают то, что от них ожидают другие, и делают в то время, когда этого от них ожидают. Легко и надежно. А если кто-то не желает жить по правилам?

– Их запирают в тюрьму?

– Нет, - ответил он.
– Они поступают так, как им заблагорассудится. Они строят свои действия, полагаясь на инициативу, а не на интеллект.

– Дэниэль, - она натужно рассмеялась.
– Не могут же все делать то, что им заблагорассудится.

– Нет, не все, - спокойно ответил он.
– Только некоторые, особые люди.
– Он сверлил ее своими глазами.
– Вот ты, например, можешь делать все, что тебе заблагорассудится.

– Только потому, что ты так говоришь?
– в шутку ответила она.

– А почему бы и нет?
– абсолютно неколебимо, всерьез, спросил он - ее ответ, кажется, пришелся ему по душе.
– А почему бы и нет?
– повторил он.

Его квартира была обставлена со вкусом и не заставлена мебелью. Недвижимость, в которую вкладывают деньги. Красивые скульптуры манили к себе, словно так и просили прикоснуться к ним. Лейк плавно двигалась по гостиной, прикасаясь к вещам, желая оставить в этой комнате следы своего пребывания. На стене она заметила чей-то рисованный портрет. Даже в темноте она могла разглядеть свое лицо.

– Дэниэль, - прошептала она, - почему ты повесил здесь мой портрет?

Он подошел к ней.

– Потому, что я понимаю, разве ты не видишь?
– он был сердит и немного напугал ее своей порывистостью.
– Я хорошо знаю людей и могу себе представить, как они хватают, лапают тебя, предлагаю глупое поклонение, а затем пачкают тебя, демонстрируя тем самым, что ни на что не способны. Все они кричат о красоте. Но ничего ради нее не делают.

Он щелкнул выключателем, вспыхнул свет, и Лейк принялась разглядывать портрет с близкого расстояния.