Ради тебя

Снежинская Катерина

– Но деньги же мои!

– Голубушка, - тяжко вздохнул нотариус.
– Имей вы собственность, приносящую доход, то могли бы обратиться к суду справедливости[1].

– Но у меня есть собственность! Дядино поместье, дом в столице... Вы же сами сказали, что я их получу в наследство!

– Не вы, а ваш супруг, наставительно поднял толстый пналец юрист.
– Владей вы поместьем до кчончины дяди, тогда можно о чём-то гэоворить. А так, простите, всё переходит господину Арьере. Родись

вы аристократкой, я бы посоветовал обратиться в суд пэров, но ваше происхождение такого не позволяет, а замужество никаких прав не даёт. Утешьтесь тем, что когда супруг отправится на Небо, его долги вам выплачивать не придётся. Впрочем, и он от ваших может отказаться. Правда, в этом случае поднимется такой скандал[2]...

– То есть вы хотите сказать, что я ничего не имею?
– пробормотала Тиль, себя едва слыша, словно собственный голос доносился издалека.

– Увы и ах! «Жена не может продать, заложить, приобретать имущество, а также начать тяжбу без ведома мужа» - процитировал Сэмион не слишком понятно.
– Странно, почему вас это удивляет. Но, наверное, старый Крайт просто чересчур избаловал воспитанницу, позволял всё, что в голову взбредёт. Держи он узду покрепче, воспитывай девицу, как и подобает, не возникло бы подобных иллюзий. Впрочем, тут имеется и ещё один момент.

– Я внимательно слушаю, - ответила Тильда и сама же удивилась, насколько равнодушно вопрос прозвучал.

– Дело в том, что вы родом из колоний, там совершенно другие законы. А ваш батюшка умер совсем не бедным человеком. Я бы сказал, о-очень не бедным. И состояние его с годами только увеличивается: отчисления по патентам, выплаты по акциям. Скажу по секрету, бумаги, которые ваш отец купил за медяки, сейчас стоят в полновесном золоте, а дальше только дорожать будут.

– Какая теперь разница?

– Теперь действительно никакой, - кивнул Сэмион.
– А вот когда дядя вашим опекуном стал, разница была огромной. По закону колоний он мог распоряжаться наследством только до совершеннолетия воспитанницы. По нашим же...
– юрист снова руками развёл.
– Но в двадцать один год вы могли бы вернуться домой и оттуда потребовать отдать всё, да ещё с процентами. Учитывая же специфику предприятий, долей в которых владел ваш отец, Её Величество лично бы всё назад отыграла, да ещё на чай вас пригласила. Ну и, конечно, попыталась убедить остаться здесь.

– Что ещё за специфика?

– Ах, право, ерунда!
– Жабью улыбку юриста Тиль будто сквозь туман видела, хотя голова у неё совсем не кружилась.
– Разработка и производство станков, машин там всяких, аппаратов. Ну, те же самолёты, ружья. Или как там они теперь называются? Винтовки? Право слово, не о чем и говорить! Особенно сейчас, когда в неминуемости войны на Континенте никто не сомневается, а те же винтовки наша с вами странна за океаном кораблями закупает.

– Спасибо, что объяснили, - тупо, сама не очень соображая, что лопочет, выдавила Тиль.

– Подождите, это ещё не всё, - юрист остановил её жестом. - Ваше замужество - это тоже часть истории. Никогда не задумывались, почему Арьере согласился на этот брак? Конечно, приданое господин Крайт выделил внушительное, но и репутация у вас... Как бы сказать помягче? В общем, для того чтобы взять настолько оскандалившуюся девицу, да ещё и весьма сомнительного происхождения, одного приданого недостаточно. Даже двух маловато будет. Другое дело наследство, которое ваш муж получает после дядиной смерти. То есть ваше наследство. Но тут Карт схитрил, заверил Арьере в своей неизлечимой болезни. Мол, жить ему осталось год-два - не более.

– Я ничего не понимаю...

– Что здесь непонятного?
– раздражённо тявкнул Сэмион.
– Вас и после совершеннолетия нужно было удержать здесь, поэтому Крайт и поспешил выдать замуж. После заключения брака вы однозначно никуда не денетесь. Мужу скандал тоже затевать не с руки, тогда бы пришлось жёнушку в курс дела вводить. А кто знает, как поступит такая нестандартная дамочка? Может, подхватите супруга и уплывёте за океан? Только что его там ждало? Богатство, конечно, штука хорошая. Но тут он господин Арьере со всеми приятностями и привилегиями, а там бы стал просто мужем Арьере. Разницу ощущаете? Проще дождаться смерти старика. Правда, ждать пришлось дольше, чем рассчитывал дражайший Амос.

– Зачем вы сейчас это всё мне рассказали?
– вяло отозвалась Тиль.
– Только не говорите, что вас совесть замучила.

– Ну, и это тоже, - не очень правдоподобно смутился юрист, - бумаги-то я оформлял. Но теперь, когда вы в курсе дела, мы можем...

– Да, спасибо, - кивнула Тильда, вставая.
– Я подумаю.

Дверную ручку она не с первого раза нашарила - перед глазами не то чтобы двоилось или плыло, но словно полупрозрачная сетка дёргалась. И в голове дрожало такое же марево, зашторивающее мысли от хозяйки.

***

И снова Тиль нисколько не удивилась, увидев Карта. Крайт стоял возле её собственного экипажа, внутрь не садясь, но совсем недвусмысленно давая понять: отделаться от него не удастся. По крайней мере, не удастся это сделать быстро и просто. Впрочем, наверное, это было даже к лучшему, тильды над буквами разумнее расставлять сразу и над всеми скопом.

– Ты всё-таки за мной следишь, - не спросила, а, скорее, факт констатировала Арьере, останавливаясь возле машины, только по другую сторону.

Экипаж разделял их - не крепостная стена, конечно, но хоть что-то. Такая преграда, пусть и не слишком надёжная, всё же успокаивала.

– Теперь слежу, - глухо ответил кузен.

– А зачем, можно узнать?

– Нет, - бахнул Карт.

– Мило, - оценила Тиль.

– Зачем ты ходила к нотариусу?

– То есть ты на мои вопросы отвечать не собираешься, а я обязана?
– попыталась было возмутиться Арьере, но вышло это не слишком правдоподобно.

Не хотелось ей ни возмущаться, ни спорить. Откровенно говоря, выяснять что-то, допытываться не хотелось тоже. Туманная пелена, мешающая думать, никуда не делась. Да ещё вдобавок к ней апатия накатила.