Раи?ский
Шрифт:
Он обещал, что защитит меня.
Итак, где же он?
К концу урока мой желудок сжимается от беспокойства, а голова наполняется вопросами, на которые нет ответов.
Когда звонит звонок, я встаю и собираю свой рюкзак, намереваясь сбежать из класса, прежде чем кто-нибудь сможет спросить меня об отсутствии Сэйнта. Конечно, на самом деле ничто никогда не идет по-моему, так что я действительно не должна удивляться, когда раздается голос Дилана и останавливает меня на полпути.
— Мисс Эллис, на пару слов.
Мои глаза закрываются, и я борюсь с желанием
— Да, мистер Портер? — шиплю я сквозь зубы.
Он ждет еще секунду, чтобы позволить остальным ученикам выйти за дверь, и когда мы остаемся совершенно одни, он говорит: — Я заметил, что твой защитник сегодня отсутствует.
Я складываю руки на груди.
— И? Сэйнт ушел, так что ты думаешь, что можешь снова приставать ко мне?
— Я думаю, что мы действительно можем откровенно поговорить без того, чтобы твой парень перебивал нас и замышлял мою кончину, — огрызается он.
Я должна просто уйти, я знаю это, но чувство вины удерживает меня на месте. После всего, что я узнала о том, как Дженн шантажировала его и делала все еще хуже, у меня не хватает сил уйти от него. Я чувствую себя обязанной услышать, что он хочет сказать.
— О чем ты хочешь поговорить? — ворчу я, хотя уже знаю.
— У меня есть теория, — начинает он, поднимая один палец.
— По поводу чего? — осторожно спрашиваю я.
— О том, что случилось с моим братом, — отвечает он. — О том, как и почему он умер.
Я хмурю брови.
О чем, черт возьми, он говорит?
— Я не понимаю. Это был несчастный случай, то, что случилось с Джеймсом…
Он качает головой, прежде чем я заканчиваю говорить.
— Нет, я думаю, что это чушь собачья. Я думаю, Дженн узнала о моих отношениях с тобой и нарочно убила моего брата, когда сожгла дом, чтобы уничтожить свои улики.
— Что? — ахаю я. — Ты сумасшедший, Дилан. Ты смотрел слишком много сериалов о настоящих преступлениях.
Мы с Джеймсом часто смеялись над одержимостью Дилана этими шоу. Воспоминания об этих моментах вызывают у меня укол сожаления, пронзающий мое сердце.
— Я знаю, что ты что-то скрываешь от меня, — настаивает он.
— Дилан, ты должен принять тот факт, что то, что случилось с Джеймсом, было несчастным случаем и ничем больше.
— Я тебе не верю. Я думаю, Дженн убила его нарочно, и ты знаешь правду.
— Ты слишком много возлагаешь на Дженн, — говорю я, хотя мое сердце колотится как сумасшедшее, когда паника овладевает мной. — Она не могла придумать ничего подобного. У нее слишком поджарились мозги.
Я вижу, что он мне не верит, и меня переполняет желание просто сказать ему правду и покончить с этим. Я так устала от этого постоянного общения между нами.
Как будто он может почувствовать мое внутреннее смятение, Дилан делает шаг ближе ко мне и шепчет: — Мэллори? Пожалуйста.
Его тон почти нежен, и я внезапно возвращаюсь в то время, когда мы еще не ненавидели друг друга. Когда его голос наполнял мое ухо сладкими словами искушения, когда его руки исследовали
Я содрогаюсь в равной степени от отвращения и возбуждения. Меня больше ни в коей мере не привлекает Дилан, и мне стыдно за то, что мы сделали вместе. И все же мое тело не может до конца забыть, как хорошо он заставлял меня себя чувствовать, и я ненавижу себя за это.
— Мэллори, — настаивает он. — Что сейчас происходит у тебя в голове?
Я не могу сказать ему об этом, но мне интересно, должна ли я просто рассказать ему о том дне, когда умер Джеймс. Что хорошего мне в том, чтобы скрывать от него правду? Он никогда не перестанет превращать мою жизнь в ад, пока я не признаюсь во всем, и я это знаю. Может, мне просто стоит это сделать?
Что он может сделать хуже? Пойти в полицию? В конечном итоге нам придется раскрыть больше, чем он, вероятно, захочет, и после его уже близкого разговора с девушкой, которая сообщила о нем, он в лучшем случае окажется на шаткой почве с властями.
Эта мысль дает мне некоторое утешение, и я решаю просто признаться и покончить с этим.
— Хорошо, Дилан, ты хочешь знать правду? — говорю я онемевшими губами. Я не могу смотреть на него, когда признаюсь. — Смерть Джеймса была несчастным случаем. Но пожар… не был. Дженн услышала о полицейском налете и велела мне избавиться от всего. Я устроила пожар, но понятия не имела, что Джеймс придет. Он, должно быть, думал, что я все еще внутри, и… и…
Слова льются из меня гораздо легче, чем я ожидала. Как будто они просто ждали возможности освободиться.
Я чувствую, как этот тяжелый груз сразу же спадает с моих плеч, и я чувствую себя легче, чем за последние месяцы. Это странное ощущение, и я почти улыбаюсь, несмотря на то, что только что сказала своему бывшему любовнику, что из-за меня умер его брат.
Дилан смотрит на меня, и боль в его глазах ошеломляет.
— Ты ожидал, что я скажу что-то подобное.
Это утверждение, а не вопрос.
— Ты все время подозревал, что я имею к этому какое-то отношение.
Я понимаю, что его дерьмовая теория о Дженн, скорее всего, была просто приманкой, чтобы заставить меня сказать ему правду. Какая-то часть меня чувствует, что я должна быть в ярости от того, что он так ловко манипулировал мной, но, на удивление, это не так. Я понимаю, почему он опустился до такой низкой тактики, и я действительно не могу винить его за это.
Он двигает головой вверх и вниз.
— Да. Я думал, ты была такой сдержанной не потому, что защищала Дженн, а потому, что защищала себя.
Я выдерживаю его взгляд и спрашиваю: — И так, что ты собираешься теперь делать?
Он стискивает зубы, в его глазах вспыхивает раздражение.
— А ты как думаешь? Ни хрена. Девушка, из-за которой я чуть не разрушил свою карьеру, только что призналась в убийстве моего брата, и я ни черта не могу с этим поделать, не рискуя, что все узнают о наших прошлых отношениях. Мистер Анжелл не сможет вытащить меня из этой передряги. Скорее всего, ты получишь пощечину, а я окажусь за решеткой на всю оставшуюся жизнь.