Ранний старт 4

Генрих

Тридцать три года Веронике осенью стукнуло. Нормально для второго ребёнка. Когда Кирюшку родила, ей всего двадцать два было. Кажется, доходит до меня главная причина наших кровопролитных междоусобиц. Молодость и глупость часто рука об руку идут.

Рассказываю девчонкам о сложившейся в нашей семье диспозиции. Немного тоска при этом охватывает. Явно остаточного свойства. В основном мне удалось преодолеть тяжёлую психологическую контузию родом из детства, но иногда потряхивает. Как сейчас. Веронике Павловне долго будет икаться её садистское отношение к маленькому Вите.

— Ты вроде не очень рад, — замечает

Вера. — У тебя сестра появится, это же здорово.

— Если бы моя мама сестру родила, то да. А так… только наполовину сестра. Почти как двоюродная получается.

— Мачеха тебя не любит? — Люда задаёт вопрос точно в десятку.

Задумываюсь. И отвечаю твёрдо:

— Нет. Всегда только терпела. Даже не так, вынуждена была терпеть. Тварь такая.

От последних слов, их холодного равнодушия, девчонки аж вздрагивают. Деликатно принимаются за подготовку чаепития. От полученных новостей даже мой искин уползает в норку, отказываясь работать в условиях мощной эмоциональной встряски.

Чаепитие, приправленное активным сочувствием фрейлин, потихоньку приводит меня в чувство. Окончательно в рабочий режим возвращает звонок Пескова. Делится проблемами:

— Нам нужна база данных на всевозможные материалы. Сплавы металлов, оксиды, неметаллы, новейшие материалы типа наноуглеродных нитей.

— Зачем тебе?

— Чтобы я мог обкатать любое изделие из любых материалов. Один я буду много лет над этим работать.

— Выбери то, что пригодится на первое время. Авиационные сплавы. Материалы для работы в криогенных условиях. Отработай универсальную методику создания «образа» материала. Не забудь свойство его возможной анизотропности.

Песков некоторое время молчит. Переваривает.

— А дальше?

— А дальше — моё дело. Организационное. С методикой ознакомим всех желающих подзаработать студентов. Они и будут создавать виртуальный справочник материалов. За отдельную плату. Платить будет фонд, который придётся создать.

— И кто тебе деньги на это даст?

— Кто-нибудь даст. Не государство, так спонсора найду.

К бабке не ходи, найду. Дальняя родственница из Южной Кореи мне в помощь, но и другие варианты опробую.

— Всё у тебя?

— Нет. Мне надо представлять, что ты задумал. Я прикидываю уже несколько недель способы космического запуска. Понять не могу, как ты собираешься процент полезной нагрузки повысить. Решил, что наклонная разгонная трасса, а лучше труба, выходящая на вершину горы, –самый выгодный вариант. А что? Старт на высоте пяти-шести километров, начальная скорость — несколько сотен метров в секунду. Или даже тысяч.

— Что-то смущает? — улавливаю сомнение в голосе.

— Всё было хорошо, пока не поговорил со знакомым отца. Тот в молодости горным туризмом увлекался. Говорит, что со строительством таких циклопических сооружений в горах лучше не связываться. Сейсмическая активность, оползни, сели, зимние лавины. И сама опора неустойчива. Утверждает, что горы часто можно представить, как огромную кучу булыжников, где каждый из них может двигаться относительно другого. По разным причинам. В том числе и от вибраций нашей трубы. Короче говоря, огромные риски.

— Приходи к нам, — решаю на месте. — Разговор длинный, поэтому по телефону неудобно.

Андрей обещает нагрянуть

после обеда.

Он не единственный, кто решил меня побеспокоить телефонным звонком. Кира.

— Витя, до чего ж дурацкую ты мне идею дал! — девушка начинает выносить мозг с ходу. — Сунулась в эти разборки, сразу утонула! Там чёрт ногу сломит! Ты-то, может, и разберёшься. В чём-то. А я — точно нет!

— Так не бывает. Что там тебя так напугало?

— В одном месте строят сложные оптические схемы изображений, отражённых в шлемах астронавтов. В другом делается технический расчёт двигателя с прицелом на доказательство невозможности его работы…

— Ну, давай завтра часов в пять встретимся где-нибудь в кафе. На территории университета. В ресторан не поеду, — последние слова высказываю с лёгким надрывом.

Кира хихикает:

— Отчего же?

— На твои рестораны полгода копить надо. И оденься поскромнее. Чтобы мне не приходилось отвлекаться на отпугивание пускающих на тебя слюни.

На мои разговоры с Хижняк фрейлины морщат носики, но молчат.

— Зря вы так, — как свойственно моей натуре, иду в лоб. Прямо и бескомпромиссно. — Вам надо внимательно к ней приглядеться. Как она ходит, как одевается, как себя подаёт. Учиться надо всегда и всему. У конкурентов и врагов в первую очередь.

Это поразительно, я и поражаюсь. Насколько новыми и неожиданными могут выглядеть вроде бы совсем обычные истины. Вот и девочки поначалу фыркают. Смотрю на них с насмешливым скепсисом:

— Вы когда-нибудь слышали тезис «Возлюбите врага своего и будет вам награда великая»? Что-то такое Христос говорил.

Фрейлины таращатся с огромным недоумением.

— Хренассе, тебя унесло… — потрясённо выражает величину общего удивления Вера.

— Докладываю. За дословность не ручаюсь, — в это время Люда лезет в сеть проверять, — но по смыслу именно так. А теперь ответьте мне, девочки, что это? Призыв к всеобщей любви, мире и дружбе, а также к всеобщему благоденствию?

— Есть такое, — Люда быстро находит оригинальную цитату.

— Да, наверное… — Вера соглашается с моим предложением.

А я резко противоречу. Якобы:

— Нет. Вы совершенно неправильно всё понимаете. Это рецепт достижения победы над врагом любой силы. Совет, как обойти конкурента.

С наслаждением любуюсь ошарашенным видом подружек.

— Как это? Что-то ты не то несёшь…

— Ладно, я — не авторитет. Пушкина тоже ни во что не ставите? А помните его строки: «И за учителей своих заздравный кубок поднимает»? Это по поводу Полтавской битвы. Петра Первого шведы сначала в хвост и гриву били, пока он не научился воевать и не научил свою армию. А у кого учился? Так у шведов. Поэтому он заздравный кубок за них и поднимал.

Подыскиваю ещё исторические примеры. И нахожу:

— В 1944 году советская армия провернула в Белоруссии операцию «Багратион». Общий рисунок битвы — это смыкающийся двойной удар с двух сторон. Но это не всё. Это не просто клещи, взявшие вражеские войска в окружение. Сами клещи были двойными. Каждая из ударных групп раздваивалась. Одна половина смыкалась с другой стороной клещей, вторая шла дальше, и после окружения следующей группы войск всё повторялось. Смыкались вторые половины.

Девочки, явно запутавшиеся в моих объяснениях, только ресницами хлопают.