Ранний старт 4

Генрих

— О-о-о! — расширяет глаза Гоблин. — Кажется, я что-то слышал об этом.

— Так вот, — продолжает Колчин. — Пусть я студент и не могу официально выступать от лица науки, но тем не менее предлагаю применить к теме дискуссии научный подход.

— Не возражаете? — Гоблин получает согласие от Климова. — Мы не возражаем.

— Предлагаю выстроить некую базу для спора. Мы сейчас найдём те факты, которые ни у кого не вызывают сомнений, и которые признают обе стороны.

Гоблин:

— А такие есть?

— Такие есть, — Колчин невозмутим. — И так как я, несмотря на оговорки, представляю сторону скептиков, то сделаю упор на поиск фактов в пользу скептиков. А мой оппонент, соответственно, в свою пользу. И на основе общепризнанных фактов выстроим прочный фундамент для дискуссии. Возражения есть?

— Таких фактов у меня большой вагон и несколько маленьких тележек, — Климов достаёт откуда-то сбоку книгу устрашающих габаритов и веса. На обложке космический корабль на фоне звёздного неба.

Одобрительный хохоток Гоблина прерывает равнодушная фраза:

— Это не факты. Это просто книга. Впрочем, я не возражаю, если вы будете использовать её как сборник подсказок.

— Тут каждое слово подтверждено документально! — Климов вспыхивает.

— Прошу прощения, но тема дискуссии не эта книга, которую, ещё раз прошу простить, я не читал. Поэтому просто не могу её обсуждать.

— Но здесь всё сказано и всё доказано!

— Вы же сами согласились на научный подход и поиск бесспорных фактов, — в противоположность Климову мальчик Витя абсолютно хладнокровен. — И я вовсе не возражаю, чтобы вы приводили какие-то факты из этой книги. Для обсуждения.

— Да, пожалуйста, — Климов мгновенно зарывается в книгу.

— Это что, для него — библия? — Колчин обращается к ведущему.

Тот весело пожимает плечами.

— Должен вам сказать, господин Климов, что меня безмерно восхищает ваша отвага. Только самый отважный «защитник» мог согласиться на открытую дискуссию со скептиками.

Колчин слегка ехидно улыбается. Мужчины смотрят ожидающе.

— Видимо, вы сами не догадались, и вам никто не подсказал, что тем самым вы влезли в ловушку, откуда без потерь уже не выберетесь, — ехидство на юном лице усиливается. — Дело вот в чём. Как только вы согласились спорить на нашу тему, вы не явно, но несомненно, согласились на то, что все американские источники информации оказываются под знаком вопроса. То есть переходят в разряд сомнительных сведений. Ссылаться на них нельзя.

— Я на это не подписывался, — после преодоления недоумения возражает Климов.

— Подписались. Как только пришли сюда. Это подобно дуэли. Никто не хочет быть убитым или даже раненым, но все на это соглашаются по умолчанию. Просто по факту явки на дуэль.

— Негодная метафора, — заявляет Климов.

— Соглашусь, — присоединяется ведущий по статусу модератор спора.

— Всего лишь иллюстрация, как без лишних слов, просто по условиям дуэли или спора, стороны априори на что-то соглашаются, — максимально любезно поясняет Колчин. — Впрочем, вы, господин Климов, можете сдать назад и уйти. Не соглашаться на такие условия.

— Не собираюсь сдаваться и не собираюсь соглашаться, — ни на какие компромиссы Климов идти не хочет.

— Я же недаром сказал о научном подходе, — напоминает мальчик Витя. — И вы согласились на него. Можно назвать это логикой или здравым смыслом. Если вы отказываетесь ставить под сомнение американские источники, то как вы можете дискутировать? Американцы сказали, что они были — под сомнение их информацию не ставим — дискуссия невозможна. Нет для неё базы. Станете отвергать эту логическую цепочку? В каком месте? Мне просто интересно.

— Как можно ставить под сомнение такой Монблан фактов?! — Климов начинает горячиться. — Учёные всего мира ошибаются!? Наши российские учёные, китайские, европейские! Как можно не доверять академикам, высококлассным специалистам во всех областях науки и техники?!

Колчин выслушивает с почти равнодушным видом. Гоблин с сочувствующей улыбкой. Когда Климов исчерпывается и кое-как замолкает, Колчин несколькими фразами опять приводит того в ярость:

— Вы так и не сказали, в каком месте рвётся логика? Как вы можете дискутировать на тему высадки, если считаете её бесспорным фактом? Если спорите, значит, он спорный.

— Факт бесспорный, — заявляет мрачный Климов. — И я не спорю, а защищаю его.

— Тогда мой оппонент теряет свой статус, — обращается к Гоблину Колчин. — Он не может признать американские источники сомнительными, а значит, начать полноценную дискуссию.

— С чего я должен признавать их сомнительными?! — горячится Климов. — Это негодная база для спора. Фальшивая!

— Вы, господин Климов, собираетесь сделать хитренькую подмену, — мальчик Колчин невозмутим. — Вместо формирования основы дискуссии предлагаете приступить к обсуждению данных из американских источников. То есть предлагаете начинать строить дом сразу с третьего этажа, не обращая внимания на первые два и забывая о фундаменте.

— И что же вы предлагаете? — приветливо вопрошает Гоблин.

— Пусть у него будет статус наблюдателя, своего рода адвоката дьявола. А я при этом изложу свою концепцию научного подхода к рассмотрению темы. Кстати, подход универсален и может применяться к чему угодно.

— Давайте, — Гоблин соглашается на фоне недовольного Климова.

— Итак. Никто не заметил двух фактов, бесспорных фактов, которые проявились в самом начале. Первое: никогда до настоящего момента защитники не вступали в открытую дискуссию со скептиками. Отметьте, пожалуйста, этот момент. Желательно письменно. Чтобы не забыть.

Возникшая пауза тратится на возню с карандашом и бумагой.

— Чувствую себя школяром. Забытые ощущения, — смеётся Гоблин. — Аж ностальгия прошибает. Итак, Виктор, что дальше?

— Второй факт в пользу защитников господин Климов только что сформулировал в яркой эмоциональной манере: подавляющее число учёных в нашей стране и мире считает высадку американцев на Луне незыблемой истиной.

Климов не скрывает удовлетворённого вида.

— Видите? Я признаю факты, неудобные для скептиков, без всяких оговорок, — Колчин смотрит на Климова с лёгкой насмешкой. — Пойдём дальше. Ознакомление с аргументами сторон выявляет ещё один факт: в руки советских и российских учёных США не передавали крупных лунных образцов. Если коротко: у нас нет массивных лунных камней из экспедиций «Аполлонов». Скажем, весом в несколько килограммов.