Рассказы и сказки
Шрифт:
– Ну, а ты что молчишь?
– спросил Илья Петрович вторую девочку.
– Я как она, - ответила вторая девочка и взяла под руку первую.
Девочки пошли из зала. За ними - мальчики. За мальчиками - Илья Петрович.
КАК УЛЕТЕЛ ЖУК
Когда Илья Петрович вернулся, он увидел, что в зале под столом кто-то возится.
– Это ты, Колька?
– удивился Илья Петрович.
– Ты что там ищешь?
– Жука. Вот, - ответил Колька и вытащил из-под стола коробку. Смотрите, она сама ползёт!
Он положил коробку на стол, и коробка тотчас поползла.
– Хм!
– сказал Илья Петрович и взял её в руки.
– Вот оно что: разорвал картон и просунул ноги в дырку. Вот это характер!
За стеной часы пробили шесть.
– Кончилась смена, - сказал Илья Петрович.
– Смотри, как устала Машина: она печатает ответы еле-еле. Это потому, что жаркий день. Ночью ей будет легче. Ты знаешь, она как человек. Когда никого нет, мы с ней даже разговариваем.
Колька кивнул.
– Хорошая Машина, - сказал он.
– Ты за что Гагу побил?
– спросил Илья Петрович.
– Он дразнится, - сказал Колька.
– Сиротой дразнится и двоечником.
– А у тебя что, отца-матери нет?
– Есть. Они вербованные. Они всегда вербованные. Я с тёткой живу. Она бы мне за милицию так дала!
Пришёл сменный инженер.
– Мы уходим, - сказал Илья Петрович.
– Ну так как, Николай, будешь ко мне приходить?
– Конечно, буду, - сказал Колька.
Они вышли на улицу.
– А как ты учишься?
– спросил Илья Петрович.
– Так себе. Я арифметику очень люблю. А на контрольных тороплюсь.
Илья Петрович помолчал и достал из кармана коробку с жуком. Жук тотчас зашевелился в коробке.
– Так что мы с ним будем делать?
– спросил Илья Петрович.
Колька молча смотрел себе под ноги.
– Он очень настойчивый... И упрямый...
– сказал он наконец.
Илья Петрович кивнул, снял с коробки проволоку, откинул крышку.
Жук выжидающе замер. При свете вечернего солнца он блестел, как полированный.
– Пластмассовый!
– сказал Илья Петрович.
– Точно: красный, твёрдый и блестящий, - подтвердил Колька.
Жук привстал на лапки, поднял жёсткие надкрылья, распустил крылышки и загудел: "Ууу-уу-у!"
Набрав силу, он сорвался с места и пулей умчался в сад.
– Хороший был жук, - сказал Илья Петрович.
– Сыну бы как раз!
– Ничего, я ему завтра поймаю, - сказал Колька.
– Можно вас проводить? Я только до дому.
Когда Илья Петрович вошёл в комнату, сын спросил:
– Ты опять не поймал жука?
– Видишь какое дело, - сказал Илья Петрович и сел к сыну на кровать.
– Тебе надо будет встать и немного походить по комнате. Завтра к тебе придёт мальчик. Он часто зацикливается... Или лучше сказать так: он очень быстро бежит и поэтому часто спотыкается. Но бежать рядом с ним стоит.
С О Л Н Е Ч Н Ы Й М А Л Ь Ч И К
___________________________________
Повесть
Посвящается
всем Вовкам на свете
В М Е С Т О Н А Ч А Л А
Вовке шесть лет.
Волосы у него цвета тёртой морковки, на носу медными кнопочками веснушки.
Вовка вот такой.
Однажды Вовка сидел на полу и с треском выдирал из старой маминой сумки квадратное зеркальце.
В окно нестерпимо било солнце.
Радужное пятнышко отскочило от зеркала, ударилось о потолок и, мелко задрожав, покатилось по стене вниз.
– Мама, смотри, какой зайчик рыжий!
– закричал Вовка.
– Не рыжий, а солнечный, - спокойно ответила мать.
В тот же день пришёл монтёр устанавливать радио.
Весело посвистывая, он прикрутил к стене острыми винтами ролики, навесил на них белый сверкающий шнур, поставил на шкаф чёрную пластмассовую коробку - динамик - и повернул на коробке ручку.
По комнате разлились звуки весёлой радиопесенки.
– Вот замечательно!
– сказала мама.
– Большое вам спасибо.
Вовка сиял. Монтёр положил ему на голову тяжёлую жёсткую ладонь.
– Понравилось?
– спросил он. Потом посмотрел на Вовкины волосы и восхищённо добавил: - Ну, брат, ты и рыжий! Огонь!
– Я не рыжий. Я солнечный!
– обиделся Вовка.
Г л а в а п е р в а я
П У Т Е Ш Е С Т В И Е Н А Ч И Н А Е Т С Я
"ВОВИ-И-ИК!"
Мама шла по улице.
Улица была тихой, зелёной. Она вся поросла мелкой, колючей травой. По краям в канавах зонтиками торчали голубые лопухи.
"Ни одного мальчишки! Час как пришла с работы, а его всё нет, подумала мама.
– Куда он пропал? Наверное, опять играет в колдуны".
В одном месте лопухи подозрительно зашевелились.
Мама подошла к канаве и, приставив ко рту дощечками ладони, позвала:
– Вови-и-ик!
Никто не отозвался.
– Вови-и-ик!
– Тс-с-с!
– зашипело в канаве.
Голубой лист наклонился, и из-под него показалась красная Вовкина физиономия.
– Не мешай...
– отчаянным шёпотом взмолился Вовка.
– Отойди... меня заколдуют.
– На кого ты похож? Весь в пыли.
– Мама сокрушённо покачала головой.
– Разве нельзя играть так, чтобы оставаться чистым?