Рассказы и сказки
Шрифт:
– Это море, - сказала мама.
– Там вода.
Вовка потрогал пальцем синее пятно.
– А в море - моряки?
– спросил он.
Мама кивнула.
Однажды она взяла Вовку с собой на концерт.
В конце программы на сцену вышли два человека. Они были в куртках с бело-синими воротниками. На головах круглые шапочки с лентами.
– Матросский танец "Яблочко"!
– объявил ведущий.
Матросы часто-часто застучали каблуками, закружились и пошли вприсядку.
– Вот здорово!
– сказал Вовка, когда танец кончился и они вышли из клуба.
– Вот это матросы!
Мама довольно улыбнулась.
– А где у них было яблочко?
– спросил Вовка.
– Какое яблочко? Так называется танец.
В этот момент дверь клуба отворилась, и из неё вышли артисты. Последними шли два матроса. Теперь они были в шляпах и пальто. У одного было замотано шарфом горло и закрыт воротником рот.
– Понимаех, - глухо, в воротник сказал замотанный, - болит горло. А тут выхтупать. Сегодня матрох, завтра матрох...
Он махнул рукой и ушёл...
Второе знакомство с моряком произошло дома*и тоже было неудачным.
Вовка с мамой сидели за столом и пили чай.
В дверь постучали. Потом дверь открылась, и в комнату вошёл человек в куртке с медными пуговицами и в капитанской фуражке.
– Ножи точить не надо?
– спросил он.
– Нет, - ответила мама, - я точу сама.
Человек вышел.
Вовка встал и, не говоря ни слова, пошёл следом за ним.
На улице стояло колесо с точильным камнем. Человек взвалил его за спину.
– Дядя, - спросил Вовка, - неужели вы тоже не моряк?
– Ножи точить...
– привычно пробормотал человек.
– А откуда у вас фуражка и пуговицы?
– Морячок один продал, - добродушно сказал человек, посмотрел на Вовку сверху вниз и пошёл, покачивая колесо.
– Ножи точи-ить!
БОЛЬШИЕ ПЕРЕМЕНЫ
Когда Вовка в первый раз после болезни вышел из дому, улицы он не узнал. Раздвинув дома и опрокинув заборы, на неё наступала стройка.
Широкая, как река, полоса вспаханной земли двигалась через посёлок.
Урчали, ровняя землю, бульдозеры. То и дело к ним подъезжали самосвалы, с грохотом сыпали на землю кучи дроблёного камня. Вдалеке курились синие дымки асфальтоукладчиков.
Смутное воспоминание возникло в Вовкиной голове.
Движение стройки повторяло какое-то другое, недавно виденное им движение.
Ну конечно! Машины шли точно по пути, проложенному долговязым парнем. Точно так, как ползла металлическая лента.
Озадаченный переменами, Вовка походил по людной, полной новых звуков и запахов улице, сбегал в сарай к Мурзику и возвратился домой.
Большие перемены. В них было что-то беспокойное, угрожающее самому Вовке.
ЕХАТЬ?
В этот день мама вернулась с работы раньше обычного.
– Так, - задумчиво повторяла она, переходя от одного окна к другому.
– Так... Так... А что, Володя, если нам придётся уехать?
Вовка опешил:
– Зачем?
– Ты сегодня был на улице, видел... Делают шоссе. Оно пройдёт прямо через наш двор. Нам предложили переселиться, но я...
– Мама обняла Вовку.
– Мне не хочется оставаться. Я хочу всё-всё изменить...
Вовка не понял ничего.
Зачем уезжать, если дают другую комнату? И почему надо всё изменять? Мама - инженер на мебельной фабрике. Очень хорошо! И улица у них хорошая. И речка...
– А куда мы поедем?
– Наверное, в Иркутск.
Чем Иркутск лучше? Вовка грустно кивнул.
– Вот и решили!
– обрадовалась мама.
– Увидишь мир: горы, реки, дремучие леса. Соберём чемоданы и тронемся!
– А чемоданы мы сами носить будем?
Мама вздохнула.
Вовка знал почему.
Сколько он помнил себя, всегда они с мамой были одни. У всех мальчишек и девчонок на улице были папы, у Вовки папы не было.
Мама никогда не говорила об отце, а если кто-нибудь её спрашивал, то делалась хмурой и отвечала:
– Мы сами.
СБОРЫ
На другой же день в доме всё пошло кувырком.
Распродавали вещи. То и дело приходили незнакомые люди, осматривали мебель, спорили о цене, качали головами, разглядывая в стульях дырки от гвоздей.
Вовка делал вид, что к дыркам отношения не имеет.
Мама каждый день бегала на почту, давала телеграммы, без конца повторяла слово "Иркутск".
Вовке вся эта кутерьма нравилась.
– Скоро!
– таинственным шёпотом сообщал он Мурзику, присев в сарае над ящиком.
– Едем в Иркутск! Ешь на дорогу больше!
Ёж недовольно пыхтел и отворачивал мордочку от капустной кочерыжки.
– Полетим самолётом. Сверху всё увидим. Горы, леса. Мама говорит, самый интересный лес - дремучий. А на аэродром поедем в автобусе!
Автобус - это было лучше всего. Три мечты, три заветных желания томили Вовку: первое - познакомиться наконец с настоящим моряком; второе подстричься с одеколоном; третье - прокатиться в автобусе.
Мечты начинали сбываться.
Дом пустел. Одна за другой исчезали привычные вещи. Диван, на котором он сидел вечерами. Стол, за которым рисовал. Кровать.
К концу недели обе комнаты стояли пустые.
Из далёкого Иркутска пришло наконец письмо, которое странно называлось: "Вызов".
Можно было ехать.
КАК БЫТЬ?
В дорогу мама купила Вовке скрипучие жёлтые ботинки и клетчатую куртку с "молнией". Но радость покупки была омрачена неприятностями.
Первая случилась в парикмахерской.
– С одеколоном...
– шёпотом попросил Вовка мастера.
– Зачем?
– услышала и вмешалась мама.
– Вырастешь - тогда. К чему это баловство?