Рассвет наступит неизбежно [As Sure as the Dawn]
Шрифт:
Он замедлил ход. «Сюда», — сказал он, направившись по главной улице, ведущей на север. Они прошли через ворота, по мосту и вышли на дорогу, когда уже темнело. Они миновали несколько каменных дорожных столбов. На небе стали появляться звезды. Они прошли еще один столб. Чувствуя, как начинают болеть от усталости руки, Рицпа прижала к себе Халева.
Когда они поравнялись с четвертым столбом, она остановилась.
— Уже почти стемнело.
— Мы можем дойти до еще одного столба.
— Я думала, что ты хочешь оставаться как можно дальше от Феофила, — сказала Рицпа и свернула с дороги. Устало опустившись на землю, она прислонилась спиной к стволу дерева. Халев
Атрет снял с плеч поклажу, явно недовольный тем, что им пришлось остановиться раньше времени.
— Завтра у меня будет больше сил, Атрет, — сказала она.
Он ходил вокруг, не находя себе покоя, потом сел рядом, опустив руки на колени. Взглянув на небо, он сказал:
— Могли бы пройти еще одну милю.
В дальнейший путь они отправились, после того как взошло солнце и Рицпа покормила Халева. Когда они проходили через какую–то деревню, Атрет купил хлеба и яблок. Рицпа покормила малыша, уютно устроившегося у нее на руках, кусочками хлеба и яблок. Потом она напоила его из мехов разбавленным вином.
Ближе к полудню на дороге появилась сотня, которая двигалась им навстречу. Увидев среди воинов Феофила, Рицпа окликнула его. Остановившись, они подождали, пока римлянин слезет с коня и возьмет свой багаж. Взвалив вещи на плечо, Феофил что–то сказал воинам и направился к путникам. Один из воинов взял коня Феофила под уздцы, и сотня двинулась дальше своей дорогой.
Римлянин оглядел Рицпу, заметив на ней новое одеяние, тунику и обувь.
— Значит, вы отправились этой дорогой, — сказал он, повернувшись к Атрету.
Сердито взглянув на него, Атрет отвернулся и пошел дальше.
Феофил пошел рядом с Рицпой.
— Ну как у вас тут дела без меня, нормально? — спросил он Рицпу.
— Вполне нормально, — ответил вместо нее Атрет, не останавливаясь.
Феофил улыбнулся Рицпе.
— По крайней мере, ты рада меня видеть.
За последующие несколько дней они прошли большой путь, миновав Кампилию, Сесину, Ливорно, Пизу и Виареджио. Ночевали они возле дороги. В Ла Специи Феофил приобрел провизию и другие необходимые вещи. Атрет настаивал на том, чтобы идти вдоль берега, по более короткой дороге, а не по той, что вела внутрь полуострова.
Когда они достигли Генуи, Феофил снова организовал отдых в гостинице, но на этот раз в ней не было воинов, а в городе не было таких переполненных бань. На сей раз Атрет отправился в бани без возражений. Когда Рицпа попросила разрешения пойти в женскую половину, он отпустил ее, не сказав ни слова. Она взяла с собой Халева и пошла вместе с другими молодыми матерями, а Атрет с Феофилом пошли в главное помещение.
В этих банях обнаженными мылось гораздо меньше людей. Атрет понял, что чем дальше они будут удаляться от Рима, тем строже у людей будут нравственные взгляды. Он почувствовал, что в таком окружении может расслабиться и даже насладиться банями. Он мылся, а Феофил ждал его, карауля деньги и разговаривая с находящимися рядом людьми, если судить по их внешнему виду, — воинами.
— Дорога через горы безопаснее, — сказал он Атрету, когда тот вышел из бань и стал одеваться.
— Хорошо. Пойдем через горы. — Атрет надел свою тунику и пояс и взял деньги.
Феофилу было любопытно, осознает ли Атрет, что, по мере того как они продвигаются все дальше на север, его германский акцент становится сильнее.
— Только дорога будет труднее,
— Можем купить двух ослов. Одного нагрузим вещами, а на другого посадим Рицпу с Халевом.
— В гарнизоне их можно будет купить выгоднее.
Атрет тут же помрачнел.
— Хватит нам страдать от твоих воинов, обойдемся без римских гарнизонов!
Феофил отнесся к его словам без всякой обиды.
— Осел, купленный в гарнизоне, ничем не отличается от любого другого. К тому же, в гарнизоне он дешевле. — Феофил бросил тунику на каменную скамью и погрузился в бассейн. Когда он вышел из воды, Атрета уже не было. Покачав головой, Феофил помолился Богу за этого варвара. Что бы Феофил ни говорил или ни делал, взгляды Атрета от этого нисколько не менялись. Германец видел в нем только личного врага, представителя ненавистного ему Рима. Ко всему остальному германец оставался слеп и глух.
«Господи, если я не смогу донести до Атрета Благую Весть сейчас, как я вообще смогу достучаться до сердца этого хатта?» — грустно молился бывший сотник.
В одном Феофил был уверен. Германская практичность Атрета возьмет верх над его упрямой гордостью. Денежные запасы не бесконечны, а путь предстоял еще очень долгий. Без гарнизонных ослов тут не обойтись.
27
С двумя ослами, которых Феофил купил в гарнизоне, идти через горы было значительно легче. На одного из них, как и планировалось, навьючили поклажу, которую обычно несли римлянин и Атрет; на другом Рицпа устроила место для Халева, а также погрузила на этого осла тюки, одеяла и кожаные ремни. Сама Рицпа шла рядом, держа в руках уздечку и хворостину. Халев радовался, подпрыгивая на спине у осла. Сам осел был послушен, поскольку груз был для него совсем не тяжелым.
Зима заканчивалась, уступая место весне, снег начал таять, и реки наполнились талой водой. Дороги были грязными, а воздух становился все холоднее. По мере того как путники все дальше продвигались по римской дороге на север, буковые и березовые леса постепенно сменялись еловыми и сосновыми.
Рицпа вдыхала удивительный аромат хвойного леса и благодарила Бога. Ей нравилась красота окружающих ее гор, хотя временами им встречались головокружительные высоты и пугающие пропасти. Путь был коварным, непредсказуемым, поскольку римляне строили дороги с таким расчетом, чтобы они соединяли населенные пункты по самому короткому маршруту, а он далеко не всегда оказывался простым. К середине каждого дня ноги Рицпы гудели, а когда они устраивались на ночлег, все ее тело дрожало от усталости.
Добравшись до Аосты, они увидели, что там разместился достаточно большой контингент римских воинов. Феофил сказал, что такое большое количество военных ничего хорошего не сулит, и отправился в гарнизон, чтобы узнать, что их может подстерегать в Пеннинских Альпах. Рицпа с Халевом и Атрет расположились на отдых.
Горы вокруг них были обрывистыми и снежными, воздух — свежим и прохладным.
— Никогда не видела таких красивых и в то же время суровых мест, — Рицпа посмотрела на Атрета, сидящего по другую сторону костра, и каким–то неведомым образом почувствовала, что начинает его понимать.