Рассвет в окопах
Шрифт:
Ты теперь, должно быть, самый занятой человек в Англии, и я уверен, едва ли найдешь время прочесть мои вещицы, кроме того тебе не понравится бесформенность пьесы «Моисей». Если хочешь, ты можешь послать их Аберкромби и прочитать их, когда у тебя будет больше времени. Я не думаю, что рассказал тебе о том, что он написал обо мне: «Довольно многие Ваши стихотворения поражают меня как экспериментальные и не совсем уверенные в себе. Но, с другой стороны, я всегда нахожу живой и оригинальный порыв; и что мне больше всего нравится в Ваших песнях — Ваша способность заставить тайную поэтическую силу в словах выйти, сверкая, наружу. Некоторые Ваши фразы поразительны; никто из тех, кто пытается писать стихи, не удержится от зависти к некоторым из них». Я просил его позировать для меня — поэт, рисующий поэта.
Шорхэм — английская военная база, находившаяся рядом с городом Брайтоном на южном побережье Англии. В 1910 году здесь был создан аэродром, на котором дислоцировалась первая летная школа Королевских ВВС.
* * *
Конец декабря 1915
22648
Рота С батальона Бантам
12 Саффолкский полк
Бери-Сент-Эдмундс
Мой дорогой Марш!
Я послал стихотворения Аберкромби. Я послал и это, которое мне нравится — «Marching (As Seen from the Left File)». Но есть кое-что еще, о чем бы я хотел написать. Я никогда не записывался в армию из патриотических побуждений. Ничто не может оправдать войну. Я полагаю, мы должны все сражаться, чтобы преодолеть беду. Так или иначе, до войны я помогал дома, как мог, и делал другие вещи, которые помогали делам идти хорошо. Я думал, если запишусь в армию, матери назначат пособие. В Уайтхолле говорили, что дадут 16/6, включая 3/6 в неделю, удержанные из моих 7/-. Сейчас уже между 2 и 3 месяцами, как я записался; мои 3/6 удержаны правильно, но мать не получила ни фартинга. Казначей в казармах, конечно, бесполезен в этом вопросе. Мне интересно, знаешь ли ты, как эти дела делаются и что я мог бы сделать?
Искренне твой Исаак Розенберг.
Уайтхолл— улица в центре Лондона, на которой находились здания Адмиралтейства и Министерства обороны Великобритании.
* * *
Почтовый штемпель от 5 января 1916
22648
12 Южноланкастерский
Рота А Казармы Альма
Лагерь Блэкдаун
Фарнборо
Мой дорогой Марш!
Меня перевели в этот полк, и я здесь, рядом с Альдершотом… Я знаю, что мои родные получают 6 пенсов в день, удержанные с моего шиллинга, но не денежное пособие. Мы получаем очень мало еды, ты знаешь, а иногда совсем ничего, так что если у кого-то есть только 6 пенсов (а частенько по необъяснимым причинам и того меньше), ты можешь представить, каково это. Если бы я попал в подходящий полк, это, возможно, не имело бы значения, но среди самых неописуемо отвратительных негодяев это достаточно губительно. У меня не особо радостное настроение — сильный насморк из-за спанья на сыром полу и изматывающей работы с углем весь день (самая бесчеловечная работа). Ты, должно быть, очень занят. Печальный факт — все это дело с воинским призывом, и это кроме надежды, которую оно дает врагу, что довел Англию до такого шага.
Жаль, что тебе не понравилось стихотворение; я думал, что кое-что нашел в нем.
Искренне твой Исаак Розенберг.
Я слышал, что получить офицерский чин несложно. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Фарнборо— город в графстве Хемпшир, Юго-Восточная Англия.
Альдершот— военный лагерь, расположенный в графстве Гентс. Был построен в 1855 году с целью приучения войск к полевой службе. Помимо больших казарм и госпиталя, в лагере были библиотеки, театры, клубы и даже ипподром. Здесь размещалось до 20 тысяч солдат. К лагерю вели 6 железных дорог.
* * *
1916, март
24520
Рота А 12 Южноланкастерский
Казармы Альма, лагерь Блэкдаун
Фарнборо, Хантс
Дорогой м-р Шифф!
Я в этом полку уже около 2 месяцев, и все это время как-то справлялся. Кроме того, что еда здесь чудовищная, и, возможно, к счастью, скудная, остальное вполне сносно. Мне присылают еду из дома, и это поддерживает меня в живых, но что до других — разговор о бунте идет каждый день. Один полк неподалеку взбунтовался, и несколько людей закололи штыками. Я не знаю, когда мы выступаем, но говорят, что скоро. Я написал два маленьких стихотворения [ «Spring 1916» и «Marching (As Seen from the Left File)»] с тех пор, как я поступил на службу, и считаю, что они — мои самые сильные произведения. Я послал их в одну или две газеты, так как это военные стихотворения и актуальные, но, как я и ожидал, они были отосланы обратно. Я боюсь, мой читатель еще не родился. Естественно, в результате я только становлюсь очень самодовольным, и думаю, что эти стихотворения лучше, чем чьи-либо еще. Дайте мне знать, что Вы думаете о них, так как здесь мне некому их показать.
Искренне Ваш Исаак Розенберг.
* * *
Июнь 1916
Мисс Сетон
Нас направили прямо в окопы, но погода отвратительная, и я был насквозь мокрым в течение четырех дней и ночей. Я потерял все свои носки и вещи перед тем, как покинул Англию, и у меня не было возможности приобрести их вновь, так что я был в беде, особенно с больными пятками. Вы не можете иметь ни малейшего представления о том, что значит такая ничтожная вещь. Снаряды взрывались в двух ярдах от нас, пули свистели на протяжении всей заварухи, но все, что ты осознаешь, — это боль твоих пяток…
Мне прислал письмо поэт Роберт Тревельян. Он пишет: «Давно я не читал чего-либо, что впечатлило бы меня так сильно, как Ваш «Моисей» и некоторые из Ваших коротких стихотворений». Он признает, что части местами тяжелы, и он не уверен, моя это вина или его.
Винифрида Сетон— учительница, с которой поэт познакомился в 1910 году в мастерской Амшевица. Она вызвала в нем интерес к поэзии, декламируя стихи и давая книги для чтения, познакомила его с поэзией Джона Донна и другими поэтами-метафизиками. Розенберг переписывался с ней до самой своей гибели.
Роберт Тревельян (1872–1951) — английский поэт и переводчик античных авторов, в том числе Эсхила, Софокла, Лукреция. Автор ряда оперных либретто. Имел широкие связи в художественных кругах. Будучи пацифистом, во время первой мировой войны укрывал от призыва товарища Исаака Розенберга — художника Джона Родкера (1894–1955).
* * *
4 августа 1916
Мой дорогой Марш!
Я только сейчас получил твое письмо, которое пролежало всю последнюю неделю прежде, чем его отдали мне. К этому времени ты должен был прочесть письмо, которое я написал от имени друга и отправил в Уайтхолл, чтобы застать тебя в течение дня, так как это было так неотложно. Я верю, что тебе удалось что-нибудь предпринять, так как это — горькая доля бедняги. Больше всего я был рад получить твое письмо и критический отзыв.
Ты знаешь, в каких условиях я пишу свои стихи, особенно в последнее время. Ты знаешь, как тяжело ждать вдохновения (искусственно его не вызвать), дать возможность идее обрасти плотью. Если ты не свободен, то используешь любой момент, когда приходит вдохновение, хватаешь идею сырой, фрагментами, обрывками. Одни из них красивы, другие чудовищны. Зачем это печатать? Затем, что эти редкие фрагменты не должны быть потеряны. Чем глубже и яснее я пишу, тем все больше и больше работаю. У меня есть чудесная идея для самой замечательной пьесы, Адам и Лилит. Если бы я мог «заполучить» несколько месяцев после войны, чтобы полностью погрузиться в предмет, я бы написал великую вещь.
Я прилагаю стихотворение, написанное в окопах, которое, несомненно, так же просто, как обычный разговор. Ты можешь возразить насчет второй строчки как неопределенной, но это был лучший способ, которым я мог выразить ощущение рассвета.
С тех пор, как я писал последний раз, мне поручили работу во фронтовом тылу, и я редко отправляюсь в окопы. Мой адрес: для передачи младшему офицеру 40 дивизии, Британский Экспедиционный корпус, для рядового И. Розенберга 22311. Это лучше для здоровья, но не абсолютно безопасно от снарядов, так как мы заполучаем этих шумных гостей много-много раз в день даже здесь.