Ратибор. Окталогия
Шрифт:
– Сотка, это многовато… – Мирослав покосился на Ратибора, только что уговорившего очередной кувшинчик кваса. – Наши дальнейшие действия?
– Да надо бы наведаться в Твердоземье, разузнать всё самолично! – хмыкнул в ответ рыжебородый воин. – Одними догадками да предположениями любопытство своё детское не утолить… А мне очень интересно, что же происходит в Проклятой долине и зачем северяне утащили столько люда честного в те земли нехорошие!..
– Ты помнишь, Ратиборушка, как звучало задание дядино? Разузнать, что к чему, и, коль серьёзная беда какая, голубком шустрым призвать отрядик-другой ратников славных из Мирграда, самим на
– Емеля, я же не сказал, что собираюсь пойти и в одну моську пустить на отбивные эту сотню душегубов! Хотя это было бы интересно… Ну да ладно! – Ратибор слегка повысил голос, недовольно при этом зыркнув на ещё неоперившегося, по его мнению, «зелёного» главу Тайной Канцелярии. – Именно что глянем буквально одним глазком, чего там к чему да на кой ляд им бобры бобруйские понадобились, то бишь сливки местного населения… Как вынюхаем, так сразу князю и отпишемся! Покамест же нам и послать-то Святу нечего, ибо ничего-то точно сами не ведаем ещё… Разве что поинтересоваться можно, не подгорает ли у него до сих пор, на нужнике сиживая, но сдаётся мне, ответ нам не по нраву придётся…
– Ну почему же, – не согласился с приятелем Мирослав. – Знаем, что здесь недобитки серые безобразничают, количество их себе представляем, уже кое-что! Это и можно сообщить…
– Сколько их, точно неизвестно! – Ратибор, скорчив унылую гримасу, покосился на друга. – То, что их под сотку, лишь предположение Емелькино, основанное на слухах и домыслах! Так что мог он спокойно и ошибиться в подсчётах!
– Угу, как в меньшую, так и в большую сторону…
– Вот именно, Мирка! Потому нам и треба всё разузнать тщательно пред тем, как писульки в Мирград засылать!
– Вообще, разумно… – поддержал неожиданно Ратибора Емельян. – Давайте разведаем по-тихому, что там творится, а уж потом письмена калякать примемся…
– По-тихому мы не умеем, не так ли, Рат?
– Не вздыхай так тяжело, дружище! – пророкотал молодой богатырь неодобрительно. – Тебе брюзжать не к лику, Мир, ибо становишься похож на Емельяна…
– Я сейчас не понял, Ратиборушка, это была похвала или оскорбление?
– Конечно, похвала, Емеля!
– М-дя? А смахивало на оскорбление…
– Смахивать, сморкач белобрысый, ты бушь рукавом сопли с хрюкальника, когда на свадьбе вдрызг налакаешься… Кстати, что там с ней? С пирушкой-то обещанной? Охладел, что ль, к Жильке уже?! – Ратибор нахмурился. – Смотри мне, хвост прищемлю так, что сесть не сможешь на свою пятую точку до старости!
– Да не охладел я, что ты, что ты! – Емельян нервно замахал руками. – Просто отложили по взаимному согласию… До тех пор, пока на домишко не накопим… А брать в долг я не хочу и не буду! Ни у кого: ни у дяди, ни у Феофана, ни, тем паче, у купцов каких наглых; эти вообще спят и видят, как бы ободрать тебя, аки липку! Потом расплачиваться – умаемся! Да и вообще, вешать на себя должок с первого же дня женитьбы – крайне хреновое начало совместной семейной жизни, по моему скромнейшему мнению! Собственно, как и вообще что-либо одалживать, дело такое, скользкое… Ничего хорошего обычно далее не случается! Недавно к этому пришёл, когда звёзды на небесах пересчитывал в раздумьях тяжких…
– На ночном троне, что ль, восседал, серя-засеря? Бывает… Но вообще, согласен я с тобой, Емеля, – Ратибор одобрительно кивнул рыжими космами. – Влезать в долги – последнее дело… Ибо берёшь чужое, а отдаёшь – своё! Мудреешь, баламут конопатый, причём – стремительно! Вот это точно похвала, карапузик, не сомневайся!
– Благодарю, Ратиборушка! Доброе слово и гусю приятно… А за конопатого я тебе как-нибудь поганок послабляющих в супчик подброшу…
– Ежели меня с них пронесёт, Емеля, в самый ответственный момент, я тебе добрую луковку в пасть забью и проглотить целиком заставлю. Или в дымоход запихаем…
– Ха-ха, представляешь, Ратик, какая потеха будет, коли тебе припрёт в тот самый миг, когда ты у князя на официальном приёме каком будешь?
– Да намокнуть ниже поясницы можно, как смешно… – Ратибор явно не разделял веселья княжеского племяшки.
– Или в решающем бою с лютым ворогом занеможет внезапно, – с улыбкой не преминул поддержать Емельяна Мирослав.
– Ага, или с Марфой в кроватке! – прыснул в кулак юный летописец.
– Так, паршивцы шебутные, вы уже какими-то грибочками закусили, что ль? – Ратибор хлопнул по столу, опрокинув при этом подпрыгнувшие на нём пустые кувшины с плошками, да поднялся. – В общем, если обобщить нашу беседу заумную, можно подытожить: – Пелёхаем завтра в Твердоземье! Мы посовещались, и я решил, да!.. Не будем тянуть ежонка за причиндалы! Тем паче, что их хрен у него отыщешь! Это, как я подозреваю, роднит всех ежей с Мельванесом, не приведи Сварог назвать этим поганым имечком хоть одного из игольчатых! Страшнее оскорбления не сыскать! Для ежа, естественно…
– М-дя-я-я… – протянул изумлённо давно молчавший Мизорад. – Если вы хотя бы наполовину так же хороши в бою, как языками чесать горазды, то у вражин наших шансы на успех супротив вашей троицы нулевые… Единственное, не пойму, за что у вас Емельян отвечает? – старейшина почесал озадаченно темечко. – Вы двое, очевидно, воины, а племянник князя, видимо, – голова группы?
– Ага, прям мозг… – едко крякнул Мирослав. – Но вообще, у нашего белобрысого спутника множество должностей да обязанностей, наиглавнейшая из которых – мух от нас отгонять во время привала…
– Мухи вокруг хорошего не кружат, Мирославчик… – княжий племяш улыбнулся уголками губ.
– Тебе виднее, пачкун сопливый, ведь над тобой рой насекомых с рождения вьётся!
– О боги, дожили… – Ратибор, оставив двух приятелей упражняться в остроумии в компании покатывающегося со смеху Мизорада, тем временем направился в уборную, по дороге забавно сокрушаясь: – Емеля – и голова! Не, вы слышали, а? Это, вообще, разве совместимые между собой словеса: голова и Емелька?! Докатились… Конопатого за умишко нашего небольшого отрядика приняли… А по-моему, он более на другую часть тела похож, например, на задницу!.. Ну вылитый же!
Глава 12
Твердоземье
– Ну что там, привели мне новых овечек на заклание? – Мельванес мрачно вперился в напряжённые очи переминающегося перед ним с ноги на ногу Горибора, высокого, статно сложенного русича тридцати двух лет от роду с копной каштановых волос и такого же цвета короткой густой бородкой.
– Да, тёмный владыка, как ты и велел! Четыре десятка, может, чуть более сельчан из Бобруйки уже в Твердоземье! Анлаф с ними воротился, – Горибор презрительно сплюнул, явно не уважая ни капли ярла данов. – Заперли местных в пяти дальних избах, что плотнячком к берёзовой рощице примыкают. Стережём надёжно! Как прикажешь, начнём водить к тебе по одному…