Рай для негодяев
Шрифт:
– Леса выжгут, долине конец, – сказал Рябой. – Тут даже морковка расти не будет. А поселок нам не удержать, это точно. Надо уходить в долину амазонок.
– Думаешь, они нас пустят?
– Нас – да, самок с обезьянышами – вряд ли. Островитяне самок перебьют, а детенышей возьмут в рабство. Ваших сыновей и дочерей, между прочим.
– Ты нам на психику не дави, животновод, – взъярился Свищ. – Скажи лучше, что делать.
– Вучко детенышей не бросит, вы это знаете не хуже меня. Химик тоже человек идейный, и если ему шлея под хвост попадет, он тоже сдохнет здесь на пепелище.
– Это мы и без тебя знаем!
– У вас выбор, общинники – либо погибнуть вместе с ними, либо послушать умного человека, то есть меня, – усмехнулся Рябой.
– Уйти к амазонкам, что ли? – не понял красноречивого животновода Клещ.
– Нет, – покачал головой Рябой. – Доверить мне посольскую миссию. Я попытаюсь договориться с Десантником. Мы укроем детей в Новой пещере, где, к слову, есть отличный дымоход, расширенный Кузнецом, а сами рассредоточимся по долине. Посмотрим для начала, что за люди к нам пожалуют и в каком числе. Пустой поселок они жечь не будут. Наоборот, постараются его занять, а дальше мы будем действовать по обстоятельствам. Полеводы Новую пещеру островитянам не отдадут – у них там запасы продовольствия до нового урожая. А нам это только на руку.
– Ну, ты хитер, животновод, – восхитился чужому коварству Свищ.
– Животновод, но в ранге посла, – поднял палец к небу Рябой. – Я пока пойду договариваться со Щербаком, а вы проследите за Вучко, чтобы он глупостей не наделал.
В Новой пещере о возвращении «Пираньи» уже знали, но жаждали подробностей, потому и встретили Рябого куда любезнее, чем обычно. Однако принесенные отщепенцем вести повергли полеводов в растерянность, а Щербака в ярость. Его ругательства могли разбудить и мертвых, но в данном случае пользы от них не было никакой.
– Ты так на меня смотришь, Семен, словно это я затеял дурацкий поход за смертью, – печально вздохнул Рябый. – Ты лучше предупреди Калину о неизбежном появлении островитян.
– Без тебя знаю, – рявкнул на советчика Десантник.
Однако его нелюбезный тон посла отщепенцев не смутил, и он настоятельно посоветовал Щербаку в случае опасности отозвать людей из форта, ибо их героическая смерть пойдет на пользу только врагам.
– Огнестрельное оружие у них, значит, есть, – сделал вывод Десантник.
– Увы, – развел руками животновод. – Плюс еще какая-то адская смесь, горящая даже в воде. Они запускают ее катапультами с довольно-таки приличной точностью. Во всяком случае, флот Хромого островитяне спалили без труда.
– Вот гнида, этот Тимур, – стукнул кулаком по каменной стене пещеры Щербак. – Теперь нам придется расхлебывать кашу, которую он заварил.
– Я ведь с великой просьбой к тебе явился, Семен, – жалостливо запричитал Рябый. – Прими протоцератопсов под свою руку. Жалко животных, они ведь столько лет на нас пахали.
– Пахарей приму, а своего тунеядца прячь, где хочешь, – отрезал Десантник.
– Речь не об Анкилоше, а о детях, – почти всхлипнул животновод. – Неужели откажешь, Семен, в убежище несчастным погорельцам. Они хоть и обезьяны, но на людей больше похожи, чем Цыпа с Цапой.
– Ну, ты, жох! – восхитился чужим коварством Щербак. – Ведь как подвел базу, паразит! Ладно, собирай своих обезьян. Пещера большая, места хватит.
Рация заговорила так неожиданно, что Рябый даже вздрогнул. Голос Калины звучал вроде бы спокойно, но чувствовалось, что это спокойствие давалось ему большой ценой:
– Нас атакуют, командир, с суши и с реки.
– Огнем палили?
– Пока нет, – отозвался лейтенант, – У них автоматические винтовки и пушка, неизвестного мне образца, но садит с удивительной точностью. А вот и огненные птицы полетели.
– Калина, уводи людей из форта, – приказал Десантник. – Но постарайся задержать островитян хотя бы на час, пока мы эвакуируем людей из поселка. Отступайте к Новой пещере и не жалейте ни динамита, ни патронов.
– Понял, командир, – отозвался лейтенант, после чего связь прервалась.
– Курносый, – рявкнул Щербак, – лети пулей вниз и выводи людей к пещере.
– Отщепенцев, что ли? – не понял стриженый.
– Самок и детенышей, чудак, – поморщился Десантник. – Ты, Рябый, гони сюда своих животных. Куцый – вниз к Бурову. Сапсан – к пулемету. Мы покажем этим сволочам, как соваться в чужой дом без разрешения хозяев.
Глава 7 Вторжение.
Буров молча выслушал доклад Куцего и сразу же взялся за карабин. Марианна смотрела на него с удивлением, Лань с недовольством. Похоже, амазонки не собирались спасать ни попавших в беду отщепенцев, ни тем более их самок и детенышей. Среди мужчин единства не было. Война с островитянами могла дорого обойтись общине, выбив из ее рядов самых сильных и работящих. Об этом сказал Феликсу Агроном, без всякого, впрочем, расчета на отзывчивость. Буров был человеком долга, даже если бы отщепенцы не просили его помощи, он все равно бы пошел туда, где гибли люди ему не чужие. Всем остальным предстояло решать, присоединяться к Феликсу или нет.
– Я, пожалуй, пойду, – вздохнул Кузнец. – Без взрывника в таком деле будет трудно.
– Подождите, – поднялся с места Лумквист. – Мы еще не договорились. Я, например, против.
– Поздно уже митинговать, Свен, – буркнул Феликс. – Калина ведет бой с пришельцами. Щербаку его тоже не избежать. И если островитяне захватят Новую пещеру, то мы останемся без продовольствия.
Этот довод сразил Божевича. Для него потеря запасов зерна, означало крах всех надежд. Нечем будет засевать целинные земли, которые общинники уже вспахали и те, что им еще предстояло вспахать.
– Со мной пойдут только добровольцы, – сказал Буров. – Амазонки перекроют тропу, ведущую в долину Кабана. Пулемет и гранатомет придется оставить им. Если ты, Свен, надумаешь присоединиться к нам, то обойди гору и займи форт Лавальера. После ухода Судака он пуст. Вопросы есть?
Вопросы имелись у Марианны, и она не замедлила обвинить Бурова в предательстве и трусости. Амазонки дружно ее поддержали, и очень скоро бабий крик заполнил все помещение только что построенного сруба.
– Сожалею, – повысил голос Буров, – но согласительную комиссию нам создавать некогда. Ты, Милош, возьмешь свою десятку и поднимешься по веревочной лестнице в пещеру. Мы с Бонеком проникнем в долину по тропе. Разговор считаю оконченным. Прощаться не будем – плохая примета.