Разбитая надежда
Шрифт:
Но я не мог быть на работе на этой неделе. Впервые моей команде пришлось бы воспользоваться моей слабиной.
— Неделя, — сказал я ему, — мне нужна неделя, и я со всем этим разберусь.
Нолан усмехнулся.
— Тебе понадобится больше недели.
У меня не было больше времени. Мне нужно было вернуться к работе.
Впереди я увидел перекресток с шоссе. Должно быть, я шел зигзагом, пока блуждал, потому что увидел знак заправочной станции. Что означало, что я был всего в нескольких кварталах от бара.
— Я нашел дорогу обратно к шоссе. Просто пришли мне информацию о Тее, и я свяжусь с тобой утром.
— Хорошо. Удачи.
Удача. Я никогда не полагался на удачу. Я задумывался о чем-то и делал так, чтобы воплотить задуманное.
Следующая неделя не будет исключением.
Я бы провел неделю, узнавая свою дочь. Мы с Теей придумали бы соглашение об опеке.
Я бы провел эту неделю в Монтане, а затем все вернулось бы на круги своя.
Глава 4
Тея
— Черт возьми! — Плоскогубцы выскользнули из мягкой перчатки и звякнули о рабочий стол. Я сняла перчатку, затем выключила паяльную лампу в другой руке, поставив ее остывать рядом с ложкой, которую я только что испортила.
Вскоре после признания Хейзел на нашем заднем крыльце, она направилась внутрь, чтобы почитать, а я сбежала в свою художественную мастерскую в попытке отвлечься от мыслей о Логане. Но как бы я ни пыталась сосредоточиться на своем проекте, все, о чем я могла думать, были его сердитые глаза, когда он выбежал из бара.
Мои страхи брали надо мной верх. С каждой минутой, которая проходила без звонка от него, мне становилось все больше и больше страшно.
Что, если он хотел быть отцом Чарли? Что, если он заставит меня разделить опеку? Что, если он потребует, чтобы она жила в Нью-Йорке?
Я не могла вернуться в город, не после того, как сбежала. Не после того, как приехала сюда и обрела покой, которого жаждала всю свою жизнь.
Но суть в том, что я не могла жить без своей дочери. Мне нужно было видеть ее каждый божий день, и, если Логан увезет ее в Нью-Йорк, тогда мне тоже придется переехать.
Я бы вернулась к жизни от зарплаты до зарплаты, надеясь, что моих чаевых за субботний вечер будет достаточно, чтобы компенсировать то, чего не доставало моей почасовой зарплате. Чарли пришлось бы ходить в школу, названную в честь кого-нибудь — p.s. неважно кого, абсолютно неважно — вместо нашей любимой школы в Ларк Коув. И я бы жила в городе, где жизнь была не такой уж хорошей.
Мои воспоминания о Нью-Йорке были наполнены одиночеством, неуверенностью и бессилием. Когда я уехала, то обрела смелость, уверенность и контроль, чтобы построить жизнь, которую хотела. Жизнь, которой гордилась. Вернуться в город было бы все равно, что стереть ластиком половину моих достижений. У меня итак их было немного в списке.
Опираясь руками на стол в мастерской, я дышала сквозь волны, перекатывающиеся в моем животе.
Пожалуйста, Логан. Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться туда.
Я бы сделала это, если бы пришлось. В отличие от моей собственной матери, я бы пожертвовала всем, чтобы быть со своим ребенком.
— Перестань, — ругала я себя. Не было смысла делать поспешные выводы, пока у меня не будет возможности поговорить с Логаном.
Я сосредоточилась на своей работе, осматривая беспорядок на столе. Я использовала горелку, чтобы нагреть ложку, чтобы согнуть ее, но я была так рассеяна, что она стала слишком горячей и сломалась пополам. Повернувшись к задней стене мастерской, я порылась в беспорядке на одной из полок.
С новой ложкой в руке я проверила свой телефон в пятидесятый раз за час.
— Давай, — прошептала я. — Звони.
Я подождала несколько секунд, но Нью-Йоркский номер не высвечивался на экране. Лицо Чарли на моей заставке смотрело на меня с улыбкой.
Я фыркнула и отложила телефон. Затем отнесла ложку обратно к паяльной лампе. Обжигающе горячая, отчего я немного обожгла руку, я вставляю ложку в плоскогубцы.
— Ладно, ложка. Работай со мной.
Рукоятка только начала размягчаться под лампой, когда кто-то постучал в открытую дверь сарая позади меня.
— Одну секунду! — крикнула я, не потрудившись обернуться.
Хейзел давным-давно научилась стучать, прежде чем что-то сказать. Однажды она вошла, бормоча о чем-то, и напугала меня до смерти. В тот день я не держала в руках паяльную лампу, но в итоге я покрыла значительную часть пола желтой краской.
Я еще несколько раз поводила пламенем взад-вперед по металлу, пока он не стал идеально податливым. Быстро отложила горелку в сторону и схватила другую пару плоскогубцев, затем осторожно согнула металл, чтобы он имел правильный изгиб.
— Получилось, — торжествующе сказала я себе, прежде чем окунуть ложку в ведро с холодной водой, чтобы дуга застыла. Я выключила лампу и сдернула перчатку, повернувшись к Хейзел. — Что случилось?
Но это была не Хейзел, прислонившаяся к дверному косяку.
Это был Логан.
— О, — ахнула я. — Привет.
— Привет, — поздоровался он.
Капля пота скатилась по моему боку. Несмотря на то, что я хотела поговорить с Логаном, в то же время я боялась этого.
— Пожалуйста, заходи. — Я жестом пригласила его внутрь и пошла к бутылке с водой, чтобы попить.
Он оттолкнулся от двери и шагнул внутрь.
— Извини, что прерываю.
— Все нормально. — Я сделала огромный глоток, затем поставила воду.
Зайдя внутрь, Логан осмотрел мастерскую. Его глаза пробежались по множеству крючков и инструментов, висящих на стенах, избегая зрительного контакта со мной. И хотя его руки небрежно покоились в карманах, его фигура была жесткой и напряженной.
С каждой секундой, когда он смотрел куда угодно, только не на меня, мое сердце билось быстрее. Это была агония. Он все еще злился? Он был здесь, чтобы сказать мне, что не хочет иметь ничего общего с Чарли? Или он был здесь, чтобы воспроизвести мой худший кошмар?