Раздвоение
Шрифт:
Если Олег решит, что он пьет, да еще с утра, доверие будет потеряно. Петр Николаевич не раз говорил Олегу, что не пьет много лет, чтобы не вредить спортивной форме, хотя ему, Олегу, выпить иногда с друзьями и не повредит: в молодости надо разное попробовать, и хорошее, и плохое.
Олег беспомощно стоял посреди кухни с фильтром в руках. «А я как раз хотел вас позвать. Я не могу найти кружку». Петр Николаевич дал ему кружку. Он вздохнул с облегчением, увидев, что бутылка стоит этикеткой к стене, и Олег ее не трогал. Такой невинный мальчик, как он, мог и не понять, что перед ним стоит. Олег, однако, отличался не только невинностью, но и любопытством.
«А что это у вас?» — спросил он. — «Средство от тараканов, — ответил Петр Николаевич сходу. — Надо, по идее, смачивать этим губку и класть ее в специальную пластмассовую коробочку. Ставите рядом с мусорным ведром,
На этом неприятный инцидент был исчерпан. Закрыв за Олегом дверь, в одиннадцать утра, Петр Николаевич вернулся на кухню, достал из-под мойки рюмку и, после внутренней борьбы, перелил обратно в бутылку. Убрав бутылку в холодильник, он побрел в спальню и поставил будильник на двадцать пять минут двенадцатого.
Растянувшись на диване, он стал прислуживаться ко внутренним ощущением: в горизонтальном положении поясничная боль утихала. Петр Николаевич подумал с надеждой, что следующая клиентка все-таки не придет, и он сможет поспать целых два с половиной часа. «Что за чушь, — возмутился он глупым мыслям. — Мне нужно зарабатывать. Конечно, лучше, чтобы она пришла».
Сомнения в ее появлении были вызваны тем, что эта женщина не пришла в понедельник, хотя обещала. Однако она позвонила вечером, долго извинялась и сказала, что обязательно придет во вторник и заплатит «все, все и за понедельник тоже».
«Если бы вы не позвонили, я бы на завтра поставил вместо вас другого клиента.
Хорошо, что вы позвонили», — дежурно солгал тогда Петр Николаевич.
Итак, он лег на кровать, гадая, придет она или не придет. В течение пятнадцати минут он не мог заснуть, так что отключил будильник и пошел на кухню выпить чашку чая. Ровно в половине двенадцатого раздался звонок в дверь. «Надо же!» — сказал вслух Петр Николаевич и пошел открывать.
Клиент № 2
Пришедшая выглядела жутко: с пучком жирных седых волос, в которых сохранилась лишь пара черных локонов; с усиками на верхней губе; с торчащими скуловыми костями и острым подбородком.
Когда она сняла побитую молью, затертую шубу, впечатление стало жутче. У нее было тощее, угловатое тельце. На него, как на вешалку, было напялено желтое в синий горошек платьице с заплаткой на левой груди. Образ дополняли серые шерстяные колготы и грязные кроссовки поверх толстых носок.
«Не примите шубу у дамы?» — сказала она и быстро улыбнулась, отодвинув нижнюю челюсть назад и оскалив верхние зубы.
И вдруг он узнал ее, по этой улыбке. У него упало сердце. «Неужели она никогда не отстанет?» — застонал он про себя. Ее звали вовсе не Татьяна, а Алена, и она была одним из самых долгоиграющих его клиентов.
Алена появлялась у Петра Николаевича несколько раз, с интервалами в пару лет. С каждой новой встречей он ужасался про себя: «Как она подурнела!». Пообщавшись с ней за неделю занятий, он снова ужасался: «Ну и съехала же у нее за эти годы крыша».
Начинала она тридцатипятилетней замужней женщиной, матерью двоих детей. Она была одной из первых, кто попал на платные занятия, узнав о нем от знакомой, той самой психологини, с которой у Петра Николаевича был роман, и которая научила его, как правильно морочить клиентам голову. Та психологиня привела к нему далеко не одну Алену, однако от «20 % за приведенного клиента» отказывалась. По-видимому, ей просто нравилось загонять людей в ловушку, созданную не без ее участия.
Алена показалась ему тогда вполне здоровой, бойкой женщиной, несколько замученной детьми и домоседством. Она все время говорила, что еще полгода посидит «с младшенькой» и сразу устроится работать. «У меня, в конце концов, отличное образование, — говорила она. — Я заканчивала факультет прикладной и теоретической ядерной физики МИФИ». Против физиков у Петра Николаевича создалось в результате грустного опыта глубокое предубеждение. Один знакомый физик уронил ему на ногу сковородку и ошпарил его руки маслом, когда готовил при нем яичницу. Другой тихонько слинял с его дня рождения, прихватив с собой жену друга, ведерко с черной икрой и бутылку «Хеннеси», и праздник был испорчен. Третий обещал устроить Петра Николаевича на хорошую работу, но неожиданно сошел с ума, убил жену и дочь и выбросился из окна. Телефон Петра Николаевича нашли в его записных книжках, и пришлось ходить давать показания. Но Алена ему понравилась, и он тогда посчитал ее исключением.
Единственной проблемой Алены в то время была скука. Участь домохозяйки при таком образовании и уме довела ее до увлечения сектами. Она рассказывала ему, как разочаровалась в «Аум Сенрикё», потому что у них нет нормальной программы для развития способностей детей. «Господи, — подумал Петр Николаевич. — Она и детей туда водила!»
Тогда, в первый раз, она заявила буквально с порога: «Я знаю, чем вы занимаетесь. Я читала книги по парагмологии. Мне близок строго логический, научный подход Бубарда. Он, помните, писал в начале первой своей книжки, что по образованию инженер и слушал курс ядерной физики. Так вот, это чувствуется. Ведь я прочитала его книжку и пробовала заниматься тьюнингом с одним своим другом на квартире у мамы. Я думаю, мы бы даже достигли больших результатов. Но нам пришлось прекратить. Мама постоянно ломилась в комнату. Оказывается, она решила, что мы запираемся в комнате и занимаемся там сексом, втайне от мужа. У меня мы тоже не могли. Дети не оставили бы меня в покое и рассказали бы мужу. Вообще, все тут озабоченные. Думают, что если мужчина и женщина уединяются, то только для одного… Ну вот, — продолжала она. — Я и решила прийти к вам, чтобы получить профессиональный тьюнинг. Я слышала, вас обучал один из приближенных самого Бубарда. Ну, вы знаете эту историю? Он на своем корабле собрал нескольких лучших и обучал их лично высшим уровням Духовной Сущности. И один из них, насколько я знаю, приезжал в Москву, и вы проходили у него обучение» — «Да, — поспешил тогда согласиться Петр Николаевич, хотя слышал про это впервые. — Был такой, Вомит Мокиш, мощный дядька, надо сказать. Учил меня пару месяцев» — «Он показал вам нейтринные инциденты на ленте времени? — вцепилась Алена. — Правда, что там применяли бомбы, способные уничтожить целую планету?» — «Давайте не будем говорить об этом, — Петр Николаевич стал вдруг серьезен. — Вы еще не готовы к этому, вам пока даже думать об этих вещах нельзя. Там слишком много боли. Если вы, не дай бог, влезете туда сейчас, вы не выдержите» — «А что может со мной случиться?», — глаза Алены горели в ожидании какой-нибудь аппетитной страшилки. — «Например, наступит спазм спинных мышц, и вы получите множественные переломы позвоночника. Я вам это говорю как медик». — «Так вы еще и медик? По образованию?» — «Ну конечно! — воскликнул Петр Николаевич. — Работа с лентой времени — штука не такая простая. А вы думаете, почему я вылечиваю пациентов гораздо быстрее, чем в парагмологии? Они делают тьюнеров из кого придется. А я профессиональный медик и психолог» — «Сколько же вы получили высших образований?» — спросила с восторгом Алена. — «Вот смотрите, — он показал ей липовый диплом Карагандинского университета фундаментальной медицины. — Здесь я получил второе высшее, на терапевта. Вообще, у меня три высших образования. По первому я инженерпроектировщик линий непрерывного производства пищевых продуктов, со специализацией: молочный цех. Потом я получил второе высшее, еще в советское время. Потом я переехал в Москву, и здесь закончил факультет клинической психологии. Программа была рассчитана на два года, а я все сдал за три месяца».
В ту их первую встречу Алена поставила цели, продиктованные увлечением того времени: парагмологией. Она хотела: поднять эмоциональный фон до ста процентов, приобрести иммунитет к социальным моллюскам и, наконец, очистить всю ленту времени от инцидентов боли, в том числе нейтринных. Петр Николаевич обожал клиентов с такого рода целями: мечтающих читать мысли прохожих, видеть «рентгеновским зрением», предсказывать будущее, встретиться лично с Буддой и прочее. Поскольку цели эти базировались на вере в небылицы, то и достижение их было плодом воображения.
Требовалось только создать человеку видимость трудностей и преодоления, а в конце авторитетно заявить, что цели достигнуты. «За эти пять дней мы, Алена, решили первые две задачи полностью. Низкий эмоциональный фон и социальные моллюски больше никогда вас не затронут. Что касается ленты времени, то многое мы оттуда стерли (вы этого даже не заметили, кстати говоря). Но чтобы завершить работу, понадобится еще одна или две недели занятий. Это не так страшно и подождать. У некоторых людей нейтринные инциденты не активизируются вообще. Их нужно стереть исключительно для вашего комфорта в следующей жизни. Когда появятся деньги и время, приходите снова. А пока наслаждайтесь тем, что вы пьюр».