Разновидности зла
Шрифт:
Я понял, что если я позволю себе усомниться в чести графа Сноудона, князя де Роана, герцога де Субиза, то как раз это и будет серьезным оскорблением, а следовательно, и поводом для стрельбы. Еще одним. Все это вообще сильно походило на фильм про рыцарей, только на дворе было второе десятилетие двадцатого века, время совсем не рыцарское, и я не был похож на рыцаря, и мой визави тоже не слишком-то был на него похож. Это было время ножей, которые всаживают в спину по самую рукоятку, время зла, предательства, недоверия, интриг, усталости от долгой войны. Время, когда никто не мог доверять никому, когда пацаны, желавшие служить стране, шли на войну и возвращались оттуда нравственно, а то и физически искалеченными, когда ненависть стала нормой жизни — неважно, ненависть к кому. Я почему-то вспомнил слова Евангелия от Иоанна: мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле. Сейчас никто не мог сказать, что он от Бога, а вот во втором не стоило сомневаться. Две тысячи лет прошло с написания
— Говорите тише, друг мой. Давайте отойдем в сторону, где нас будет не так слышно.
Я сделал несколько шагов и сместился к колонне, резко ограничивая возможности снайпера — теперь я стоял не на открытом месте, и, возможно, колонны перекрыли снайперу линию огня. Граф тоже сделал несколько шагов.
— Мы не друзья, сударь, и вряд ли когда-то станем, — сказал он, — вы готовы слушать и запоминать?
— Я готов.
— Его Величество Эдуард Девятый, Король Англии, Шотландии, Ирландии и объединенных территорий приветствует своего венценосного собрата, Его Императорское Величество Императора Всероссийского Павла Второго Романова и предлагает ему заключить долговременный и прочный мир ради будущего наших народов и всей земли, — сказал граф, — условия мира следующие: Российская и Британская империи возвращаются к территориальному состоянию, существовавшему до Второй мировой войны, при этом Британская империя и Содружество наций признает полный и безоговорочный суверенитет империи Российской над следующими территориями: территория бывшей Османской империи, за исключением Египта и африканских владений, но включая Аравийский полуостров, за исключением договорного Омана, Персия полностью, Афганистан, включая Зону Племен, но исключая отторгнутые от Британской короны порты Гвадар и Карачи и прилегающие территории, также все туркестанские и среднеазиатские территории, находящиеся сегодня под суверенитетом или вассалитетом Российской империи. В свою очередь, Российская империя признает полный и безоговорочный суверенитет Британской империи и Содружества наций над следующими территориями: Британский Судан, Египет, договорный Оман, Британская Индия, за исключением Зоны Племен, но включая порты Гвадар и Карачи и прилегающие к ним территории. Британская империя дает Российской империи три года на эвакуацию своих наземных и морских сил из портов Гвадар и Карачи, кроме того, Британская империя обязуется в течение десяти последующих лет полностью выплатить всю сумму, которую Российская империя потратила на восстановление и укрепление указанных портов, на строительство как гражданских зданий и сооружений, так и зданий и сооружений военного характера. Указанная сумма будет определена в ходе работы двусторонней комиссии с привлечением в качестве арбитра представителей любых пяти крупных и уважаемых инвестиционных и строительных фирм с безупречной репутацией по договоренности сторон, при том что ни одна из этих фирм не должна быть инкорпорирована на территории Британской или Российской империи. Все расчеты будут проводиться в надлежащем порядке через Базельский банк международного регулирования в золотом эквиваленте. Обе договаривающиеся стороны берут на себя обязательства прекратить и более никогда не содействовать вылазкам любых террористических или криминальных групп с территории одной договаривающейся страны на территорию другой, а также на территории вассальных и союзных стран, сотрудничать в деле пресечения бандитизма и терроризма. Кроме того, Российская империя принимает на себя обязательства не посягать на явные и неотъемлемые права и преимущества Британской империи в отношении ее бывших и нынешних заморских колоний, а также содействовать отмене ограничений военного характера, принятых по Бисмаркскому договору. Британская империя, в свою очередь, обязуется прекратить и более никогда не повторять любые попытки, направленные на лишение России ее суверенных прав и преимуществ относительно названных выше территорий, на возбуждение общественного недовольства в России, на смену власти и на отрешение Правящего монарха или Дома в целом. Таково наше предложение, и это единственное и последнее предложение о мирном разрешении между нашими суверенными державами. Король Эдуард Девятый, защитник рыцарства, суверенный монарх и властелин Англии, Ирландии, Шотландии и прочих объединенных территорий.
Выслушивая все это, я не понял только одного — это мы победили во Второй мировой или нас победили? Британцы, видимо, считают, что они — победили.
— Я понял и все передам в точности, — сказал я.
— В таком случае не смею больше отвлекать вас сударь.
— Постойте, — сказал я.
Граф остановился.
— Если уж вы предприняли столь экстраординарные усилия к тому, чтобы найти меня, извольте выслушать и то, что я и мои люди, которые воюют на переднем крае против засылаемых вами террористов, думают про вашу страну и ваш народ.
Граф ничего не ответил.
— В течение многих лет, даже многих сотен лет Британия проводила неукротимо враждебную политику
— Вы все сказали? — спросил граф Сноудон.
— Нет, не все, сударь. Мне известно о том, что ваши люди активно действуют в Афганистане, и точно так же мои люди ведут тайную войну в Британской Индии. Поскольку и вы, и мы являемся цивилизованными странами и не можем в своих деяниях опускаться на уровень банд, я предлагаю вам выйти на надлежащие круги и передать мое предложение. Оно состоит из двух частей. Первое — тела погибших в ходе специальных операций солдат передаются друг другу без каких-либо условий и выкупа на оговоренном контрольном пункте, потому что каждый солдат имеет право быть должным образом похороненным в земле своей страны, за которую он сражался и погиб. Что же касается раненых и пленных, то любая из сторон, на территории которых оказался раненый или пленный, обязана оказать раненым надлежащую медицинскую помощь, а пленным — обеспечить содержание, соответствующее нормам милосердия, гуманности и порядочности, опираясь на Женевскую конвенцию. Что же касается обменов военнопленными — о том договариваться отдельно и исходя из принципа ad hoc [57] .
57
По ситуации.
— Это все?
— Да, сударь, это все. Извольте передать заинтересованным лицам это мое предложение как командующего.
— Я вас понял, сударь.
— В таком случае — прощайте.
— Прощайте, сударь.
Люнетта с детьми ждали меня у памятника Ходже Насреддину. У Люнетты было такое же выражение глаз, как тогда, в расстрелянном и изрезанном ножами фанатиков Тегеране…
— Кто это был? — спросила она.
А я видел только то, что она беспокоится за меня…
— Один старый друг. Я…
— Ты должен уехать, да?
— Да… — вздохнул я, — извини, ладно.
— Мне нечего прощать.
— Нет, есть. Но я и в самом деле должен уехать.
Александр, Сашка просто смотрел на меня и ничего не говорил. А дочь Николая — ее звали Катерина — прижалась к матери и тихо, так тихо, что я ее едва расслышал в гомоне площади, сказала:
— Возвращайся…
— Ты здесь? — негромко спросил Сноудон, пристегиваясь.
На заднем сиденье завозились…
— Здесь, здесь… — Эдвард Кейн, капитан третьего ранга Флота Его Величества, а ныне придворный переводчик Его Величества с русского и немецкого языков, прятал в узел детали разборной самозарядной снайперской винтовки, — черт бы тебя побрал, не мог спокойно стоять…
— Солнце очень жаркое…
Рыкнул и ровно забубнил крупнообъемный дизель «Интера». Граф Сноудон мигнул фарами перед тем, как тронуть машину с места — улицы здесь были узкие, старые, не такие, как в Ташкенте…
— Что это был за козел? — спросил Кейн, пытаясь немного размять затекшие от долгого неподвижного лежания со снайперской винтовкой мышцы.
— Адмирал русского флота, — равнодушно сказал Сноудон, — ныне командующий Ограниченным контингентом в Афганистане.
— Черт бы его побрал. Надо было пристрелить его, и дело с концом.
Сноудон улыбнулся так, что сидящий на заднем сиденье Кейн мог видеть его улыбку через зеркальце заднего вида. Одними губами, как умеют только дворяне.
— Знаешь… еще сто лет назад не редкостью было то, что, когда снайпер брал на мушку вражеского офицера, он получал команду «отставить», — прокомментировал граф, — считалось, что офицеры и дворяне служат в армии совсем не для того, чтобы их убивали простые солдаты.
— Полная херня, — ответил Кейн, который не мог похвастаться таким же знатным происхождением, как его напарник, хотя отец его и выслужил личное дворянство, — если есть возможность убить врага, его надо убить, и дело с концом.
— Да нет, друг мой, это было правильно. И есть кое-кто похуже, чем враги. Намного хуже.
— И кто же это?
— Подонки. И избавиться от них намного сложнее. Мы успеваем на самолет?
— Пока еще да…
25 июня 2016 года
Константинополь. Белый дворец