Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Был ли я достаточно силен, чтобы защитить Клео?
Был ли достаточно взрослым и мудрым, чтобы опять не быть таким наивным?
Я достиг всего, чего только мог пожелать. Я создал богатство из ничего. Воссоздал жизнь при практически нулевых шансах. А так же у меня есть состоятельный, умный ангел-хранитель, который стал основой для моих планов и реабилитации.
Он был моей спасительной гаванью.
И
Все тот же паренек, который любит девушку, которая никогда не будет его.
Все тот же парень с теми же комплексами.
— Килл
***
Я посмотрела на часы.
2:30 утра.
Арх.
Я перевернулась и обнаружила, что постель была пустой.
Где он?
Простыни были отброшены, и пустота его половины кровати колола мне в сердце.
После того, как мы вернулись от Уолтстрита, Артур провел весь день в своем ноутбуке, торгуя на валютном рынке так, словно это была зависимость. Он щелкал, изучал и делал записи в своей бухгалтерской книге; чем больше он торговал, тем больше успокаивался.
Мы мало разговаривали, потом поужинали и отправились спать. Я не могла избавиться от путаницы, связанной с посещением Уолтстрита. Я не могла понять его загадочные ответы или понять что-либо вообще.
И я не могла понять, почему Артур не видел, что Хоппер был связан с Уолтстритом. Для меня это было так чертовски очевидно. Но для него — для человека, зацикленного на мести и целеустремленности… он нет понял.
Опять же, может быть, он знает, и это все часть того, что он скрывает?
Возвращение ко сну было бесполезным. Я бы никогда не расслабилась с жужжащими вопросами или пустотой матраса рядом со мной.
Решив пойти и найти его, я села и выпутала ноги из теплого кокона. Одетая только в одну из черных футболок Артура, я прошла по коридору и спустилась по лестнице.
Свет был выключен.
Я хотела, чтобы так и оставалось. Мне понравилась анонимность в темноте. Мне нравилось проходить сквозь тени, как будто я бродила в своем собственном разуме.
Дом был безупречно чист и опрятен, когда мы приехали домой. Тот, кого Артур вызвал, чтобы позаботиться об этом, также оставил дом в безупречном состоянии.
Зная, где я его найду, я продолжала молча идти, пока не остановилась в дверях его офиса.
Четыре разбитых компьютера исчезли, их заменили нераскрытые коробки с новыми устройствами и техникой. Стекло с плаката было заменено, а стол снова начищен.
Как будто взлома не было.
Я нашла Артура на полу возле сейфа за диваном. Он оперся о стену, подняв ноги и склонив голову. Его взгляд был прикован к фотографиям, которые я видела,
Он не заметил меня, и я воспользовалась возможностью, чтобы посмотреть на красивого мужчину, как он превратился из мальчика во взрослого, способного защитить другого человека.
Его сильные руки с силой сжимали фотографии. Его загорелая и такая желанная шея напряглась, когда он сглотнул. Все его тело было вылеплено и превращало его в боевую машину — каждый дюйм говорил о готовности и безжалостном характере, он мог убить.
Я глубоко вздохнула, увидев небольшие блики в его зеленых глазах.
Слезы?
Быть такого не может.
Ярость.
Яростный гнев, который никогда не оставлял его — каким бы нежным и любящим он ни был со мной.
Шея Артура выпрямилась; он быстро кинул фотографии цветной стороной вверх на кафельный пол.
— Почему ты встала?
Я не отрывала глаз от тех фотографий, что он скрывал.
— Ты ушел, поэтому я не смогла уснуть, не увидев тебя. Без напоминая себе, что ты настоящий, а не сон.
Он вздохнул, открывая протягивая руки.
— Иди сюда.
Обойдя диван, я села, оперившись на стену рядом с ним, и прижалась к его мускулистому теплу. Он поцеловал меня в макушку, вдыхая запах моего шампуня.
— Я настоящий. Ты реальна. Мы никогда больше не потеряем друг друга. — Его голос был напряженным, странная смесь ненависти и вины сплеталась, образуя тягостную клятву.
— Что это за фотографии? — пробормотала я.
Я не хотела ставить его в неудобное положение или заставлять показывать мне то, что он не хотел раскрывать, но в то же время я хотела правды. Я хотела отодвинуть завесу и увидеть секреты за ней.
— Это не важно, Клео. Ты должна вернуться в кровать. — Его руки сжались вокруг меня. Арт сказал мне, что хотел, чтобы я ушла, но его действия говорили о совершенно другом.
Я вздохнула, растекаясь напротив него.
— Чего ты так боишься?
Он напрягся, но не ответил.
Я ждала несколько минут, но он так ничего и не сказал.
— Когда ты мне расскажешь?
— Расскажу тебе что?
— О том, как ты оказался в тюрьме? О том, что случилось, когда мы были врозь? Басню о том, почему ты был так уверен, что я была мертва? Там так много того, чего я не знаю. Так много того, что мне нужно знать, прежде чем отдам тебе все, что у меня есть.
— А ты не рассказала мне всего? — Темнота была мягкой завесой, скрывая наши признания.
— Нет. Еще нет. Ты слишком много скрываешь от меня.
— Ты тоже скрываешь вещи от меня.
— Да, но не намеренно. Воспоминания приходя хаотично. Я не могу это контролировать.
Артур сильно сжал меня.
— Становится легче? — Опять же, страх и надежда сливались воедино в его голосе.
Я тяжело вздохнула, желая, чтобы он перестал лгать и рассказал мне то, чего же так боялся.