Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Я напряглась.
Его вопрос нес в себе намного больше, чем простой интерес.
Что он знал?
Мы смотрели друг другу в глаза. Он пялился на меня, в глубине его взгляда плескался характер.
Артур ответил за меня:
— Это случилось в ту ночь, когда она пришла ко мне. Мы еще не знаем, как или почему это случилось.
Уолтстрит застыл.
— Как вы нашли друг друга еще раз. После стольких лет?
Мы с Уолтстритом смотрели друг другу в глаза непрерывно, и чем больше я смотрела, тем больше мое беспокойство
Я знаю тебя. Но откуда?
Артур посмотрел на меня.
— Один человек из моей команды привез ее. Мне скормили дерьмовую историю о том, кто она была и откуда она.
О да. История о том, что я была еще одной любовницей его отца — мне суждено было заплатить за грехи человека, с которым я решила спать. Несмотря на то, что я поняла причины Артура на личном уровне, это все равно не помогало.
Уоллстрит, наконец, оторвался от моих глаз, глядя на своего блудного сына.
— Так почему же они доставили шесть вместо пяти?
Артур пожал плечами.
Я хотела помахать. Я… сижу здесь. Шестая.
Я посмотрел на охранника, стоящего у выхода. Было так неправильно говорить о торговле людьми перед человеком, который был с законом на одной стороне.
Я не была преступником или плохим человеком. Все же я влюбилась в мальчика, который делал плохие вещи и любил человека, который казался мертвым.
И теперь я знала, как он сформировал твердый характер — абсолютно хладнокровный, — этому его научил Сайрус «Уоллстрит» Коннорс.
Уолтстрит нахмурился.
— Почему? — нахмурившись, он добавил: — Что они хотели получить?
Мышцы Артура сжались.
— Они знают.
Уолтстрит приблизился, воздух в комнате потрескивал еще громче.
— Как бы они узнали? Как бы они нашли ее после всего этого времени?
— Кто, черт возьми, знает, но они знают. Это все объясняет.
Уоллстрит провел рукой по лицу.
— Это невероятно удобно, что шестой была девушка из твоего прошлого.
Артур застыл, его руки сжались на столе.
Уоллстрит понизил голос:
— Я надеюсь, что это не так, но у тебя утечка. — Посмотрев на меня, он пробормотал: — Она из твоего прошлого — того же прошлого, которое ты пытаешься…
— Ублюдок, — прошипел Артур.
Уоллстрит оптимистично кивнул.
— В точку.
Мой разум взорвался, пойманный в ловушку ситуации, которая не имела смысла.
— Может кто-нибудь объяснить, что, черт возьми, происходит? — спросила я, не то, чтобы я ожидала получить ответ.
Уолтстрит проигнорировал меня.
— Первоначальные члены Corrupt, за которых я поручился, заслуживают доверия, я абсолютно уверен в этом. Ты принимал новых людей с тех пор?
Артур кивнул.
— Нескольких, но только после полной проверки и долгого времени в качестве... — Его спина напряглась под рубашкой. Ему пришлось оставить свою кожаную куртку в шкафчике — никаких штук, связанных с бандитами, в здании не разрешалось.
— Я не могу поверить, что кто-то сделал это. И почему? После того богатства, которое я им дал, мир, за который
— Почему?
Уоллстрит усмехнулся:
— Любой, кто знает, что ты знаешь, что твое прошлое — твоя сила.
— Но это? Дерьмо!
Охранник подошел ближе, его рука сомкнулась над дубинкой на бедре.
Уоллстрит посмотрел через плечо, улыбаясь.
— Все хорошо, Марк. Просто немного человеческой страсти, вот и все.
— Справедливо. Просто потише. — Охранник снова встал у двери. Власть, которую имел Уолтстрит, была впечатляющей.
Мне нужна помощь.
— Если тебе интересно, кто тебя предал, я знаю, кто меня забрал.
Молчание упало, было вязким, как густой снег.
Почему я не упомянула об этом раньше? Это никогда не подходило на ум. Я была так очарована переживаниями по поводу нашей любви, что у меня не было времени вспомнить человека с зажигалкой.
Тупая.
— Что ты только что сказала? — спросил Артур, его лицо стало темным.
Дерьмо, если бы мои эмоции не были уже исчерпаны, я бы пожалела человека, которого собиралась упомянуть. Мое сердце забилось.
— Светлячок. Я не знаю его имени, но он был на ланче, когда ты вернулся через три дня. Кстати, это напоминает мне. Что ты делал в течение этих трех дней? — Сейчас не время задавать вопросы, но вопрос был без ответа. Он был в синяках и пах алкоголем. Казалось, немного не в себе — я не могла представить, чтобы он добровольно так опьянел; он слишком любил контроль. Вероятно, потому что он был лишен этого, когда был брошен в тюрьму. Это был Уотстрит, кто ответил:
— Он делал то, что я просил. Киллиан не только принял мое наставление, но сделал больше, чем я когда-либо надеялся, но он также управляет империей, которая имеет много аспектов.
Мои руки сжались.
— Какие аспекты?
Уолтстрит улыбнулся:
— В своем сердце ты знаешь, что он не просто байкер. Конечно, Pure Corruption — это его семья, такая же, как и моя, но теперь она за пределами этого.
— В эти три дня я общался с несколькими контактами. Создание дружеских отношений с мужчинами у власти, которые увеличат нашу влиятельность. И, если ты хочешь знать, я провел много времени на пляже, куда взял тебя прошлой ночью… перебирая прошлое, — проворчал Артур.
Мои руки болели от желания обнять его, в то время как мой разум отчаянно пытался проникнуть его мозг и увидеть правду.
Уоллстрит кивнул.
— Все, что я дал Артуру, ничто по сравнению с тем, что он возвращает. Килл — самый умный, самый способный человек, с которым мне когда-либо приходилось общаться, мисс Прайс. Вы должны безмерно гордиться всем, чего он достиг.
Я скрестила руки, чувствуя себя собственницей, полная ярости. Он говорил так, как будто он владел Артуром. Как будто Артур был никем без того, чему он научился у Уолтстрита. Я знала другое. Мне нравился этот мальчик до того, как он попал в лапы Уолтстрита, и я не могла отделить свой гнев, от необходимости делить его с этим человеком, от здравого смысла, что Уолстрит спас его.