Разрушай и подчиняй
Шрифт:
Моя киска пульсировала и ныла. Я не могла удержать свою руку, которая поднялась к его щеке и погладила его небритое лицо.
— Ты все еще платишь за свои грехи.
Он шлепнул меня по руке.
— Не прикасайся ко мне.
Он ускорил темп, быстро оставив болтовню и сосредоточившись на финале. Я не готова была разорвать связь между нами. Пока.
Спроси его.
Задай ему вопрос.
Ревность пылала в моем сердце от того, что этот мужчина, который сейчас входил в меня, все еще любит другую. Но надежда все еще теплилась. Я
Один ответ, который он может дать, но я переживала, что он этого не сделает.
Вскрикнув, он обхватил меня руками и двигался резко и безжалостно, я взмолилась:
— Скажи мне ее имя. Как звали девушку, которую ты любил?
Вселенная прекратила вращаться. Все вокруг со скрежетом остановилось.
Член Килла пульсировал внутри меня, пока он застыл, как айсберг. Он сжал мое горло и прошипел:
— Никогда не спрашивай об этом снова. Ты недостойна ее имени.
Потом его рука двинулась от горла к моим глазам, сильно прижав веки. Мир погрузился в темноту, но остальные чувства выстрелили суперсилой.
Его бедра вонзались сильнее, его член приносил сильнейший жар и удовольствие.
— Я не могу вынести то, что ты смотришь на меня ее глазами, пока я трахаю тебя. — Его голос сорвался, но страдания вырвались звериным рыком. Его темп ускорился, оставив секс позади и перейдя в чистое наказание.
Я ничего не видела. Его рука была горячей и тяжелой.
Я не могла дышать. Его темп был слишком быстрым и глубоким.
Я не могла бороться. Удовольствие было слишком интенсивным и мощным.
Я не могла остановить реакцию своего тела на его гнев, пульсирующий между моими ногами.
Я кончила.
Жестко, продолжительно — по спирали ниже и ниже, темнее и темнее, теряя себя в тусклом одиноком мире Артура Киллиана.
С воплем он ворвался в меня, наполнил меня, разгромил меня, отобрав все, что у меня было.
Время прошло.
Я не знала сколько, возможно, пять минут или час, но Килл разбудил меня от моего туманного сна, когда споткнулся о книгу на ковре. Он был полностью одет и сконцентрирован снова, словно он пришел, чтобы поднять ее.
Я приподнялась, опираясь на локти, мне было плевать на мою задранную юбку и выставленную напоказ истерзанную киску. Все, что меня волновало — это черная тень мужчины, несущего в себе столько беспорядка внутри.
Я не боялась его.
Осознание того, что я могу не бояться тех, кто борется больше, чем я, было вдохновляющим.
Он повернулся ко мне лицом, размахивая книгой, и приподнял бровь.
— Ты проверяла свой IQ?
Я улыбнулась, вспоминая тяжелую математическую задачу. Я могла бы решать ее всю оставшуюся жизнь или воспользоваться лучшим в мире калькулятором, но никогда бы не поняла, как с ней справиться.
Я даже не пыталась разобраться в ней. Тем более его не было рядом, чтобы фиксировать мои ошибки или корректировать неверные ответы.
Я оттянула вниз юбку.
— Я не сильна в математике.
— Ответ —
Я разинула рот.
— Ты помнишь все ответы?
Он нахмурился.
— Ты думаешь я вру?
Я подозвала его к себе, посмотреть на длинное на всю страницу уравнение с настолько мелким шрифтом, что необходимо было бы его рассматривать сквозь увеличительное стекло.
— Тебе понадобилось две секунды, чтобы решить его, — я уверенно посмотрела на него. — Ты просто решал его раньше и запомнил ответ, или же ты...
Его губы искривились в ухмылке.
— Или что? Я гений? — он приподнял бровь. Я не могла понять, он надо мной издевается или злится из-за моего недоверия.
— Ты гений?
Он бросил книгу на кровать и скрестил руки.
— Существует много теорий относительно гениев, но формально мой IQ — сто пятьдесят восемь, а гений это тот, у кого за сто шестьдесят, так что можно сказать... я близок.
Я кивнула, довольная тем, что он заговорил со мной после трех дней молчания.
— Потрясающе. Скажи мне, в чем смысл жизни, о, умнейший.
Его ухмылка появилась сама собой.
— Нет смысла жизни.
Я вспомнила мантру, которую он нашептывал каждую ночь в кабинете. Опустив голову, я пробормотала:
— Я думаю, у тебя есть смысл — цель. Ты идешь к ней или ждешь, пока она осуществится.
Он отступил назад, его лицо побелело.
Я выровнялась, не желая отпускать его, в момент, когда я была так близка к тому, чтобы снести бульдозером одну из его стен. Что-то мягкое и прохладное коснулось моей ноги.
Я посмотрела вниз.
Мой взгляд остановился на затертом ластике Весы.
— Домашнее задание сегодня вечером?
Я впустила его, заперев за ним дверь.
— Родителей нет. Весь дом в нашем распоряжении, — прошептала я. — Ты мне нужен.
Прихожая дома, который я делила с родителями, стала вдруг тесной от сексуального напряжения.
Его зеленые глаза вспыхнули, он сглотнул.
— Ты знаешь, как сильно я тебя хочу, но... ты еще совсем малышка.
— Мне четырнадцать, на следующей неделе. И я знаю тебя с самого рождения. — Я подошла обнять его, но он быстро вышел из зоны досягаемости. — Пожалуйста, я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты был первым.
Он тяжело вздохнул.
— Я буду твоим первым. Но подожди немного. Я не хочу причинить тебе боль. — Его рука исчезла в кармане, вытащив новый ластик Весы, который я подарила ему на прошлой неделе. Он сказал, чтобы я подарила ему хороший ластик. И я хотела напомнить ему обо всех хороших качествах, которыми он обладал, будучи по зодиаку Весами.