Разрушенная любовь
Шрифт:
— Джеймерсон — это имя твоего деда, верно? — он сел на кровать.
— Да. Откуда ты знаешь?
— Наверное, подслушал, как ты кому-то рассказывала, — он пожал плечами. — Джеймерсон… как дальше?
— Джеймерсон Ванесса, — сказал я. — Имена бабушки и дедушки по обе стороны семьи.
— Красиво.
— Спасибо, — я переступила с ноги на ногу, шаркая по ковру.
— Джеймерсон Ванесса? — его хриплый голос произнес мое имя.
Я подняла глаза.
— Ты собираешься войти или мне положить подушку у дверного
Жар охватил все мое тело. Как он мог так легко меня читать?
Я сделала шаг, разорвав невидимую нить, которая сковывала мое тело. Руки остались скрещенными, я наблюдала, как мои носки скользят по ковру, пока я не оказалась перед ним.
— Ты хочешь спать здесь? — спросил он почти шепотом. Я знала, что он имел в виду именно сон, а не секс.
Мой голос застрял где-то в горле, я просто кивнула.
Он встал, протиснулся мимо меня и скрылся в гардеробе. Вскоре он вернулся с парой хлопчатых шорт.
— Держи, — он бросил их мне.
На самом деле, у меня в сумке, запертой в машине у Стиви, лежала пижама и зубная щетка, но я не собиралась беспокоить Стиви из-за ключей. К тому же, мне не хотелось уходить из этой комнаты. Я могла одуматься и сбежать. В этот раз я не хотела, чтобы логика вмешивалась.
Я схватила шорты и обошла кровать с другой стороны. Села, скинула джинсы и носки, быстро натянув одолженные шорты. Встала, держась за пояс, чтобы они не упали обратно на пол. Они были мне ужасно велики.
— Эммм…? — я повернулась к нему.
— Иди сюда, — хихикнул он, пошевелив пальцем, чтобы я подошла. Он сел, а я сделала несколько шагов и остановилась перед ним. Хантер мягко подтолкнул меня между своих ног, прижав к себе. — Внутри есть шнурок, но он завязан двойным узлом, — он приподнялся, разворачивая широкий пояс шорт к себе. Его костяшки скользнули по моему животу, вызывая волну мурашек по всему телу. Он потянул за шнурок, затягивая шорты на моей талии.
Стоя между ног парня, я чувствовала его дыхание и касания пальцев, щекочущие кожу живота. Все мои чувства были обострены до предела. Его ладонь скользнула под резинку моего нижнего белья, и я почувствовала, как все мышцы напряглись. Мне стало трудно дышать. Как он мог так сильно влиять на меня, в то время как сам казался спокойным и расслабленным?
— Вот так, — он закончил затягивать шнурок, его руки легли мне на бедра.
— С-спасибо, — заикнулась я.
— Для чего еще нужны друзья? — он начал подниматься, его руки все еще были на мне, но он опустил их, как только полностью встал и обошел вокруг меня.
Друзья. Точно.
Он включил лампу у своей кровати, затем подошел к двери, закрыл ее и выключил основной свет, погружая комнату в полумрак.
Я забралась на кровать, плюхнувшись посередине.
«Не думай. Отключи голову», — повторяла
— Почему в твоей комнате нет ничего твоего? В ней нет ничего личного.
Он снова подошел к кровати.
— Потому что это место — не мое. Здесь я иногда живу, но это не мой настоящий дом.
— А где тогда твой настоящий дом? — меня внезапно охватила грусть за него, за отсутствие семьи, которая бы его поддерживала и любила.
— Не уверен, что он у меня вообще есть, — ответил он. — Но мне спокойнее всего у Джонса, Дага или Кристы.
Опять это женское имя. Кто она? Что она для него значит? Ненавижу ревновать. Раньше мне с этим редко приходилось сталкиваться. Кажется, Хантер пробуждает во мне этого собственнического зверя.
Он сел на край кровати, послышался звук молнии, шелест снимаемой одежды. Я закусила губу. Он встал и наклонился, чтобы выключить лампу.
Комната погрузилась во тьму, я моргнула, пытаясь приспособиться к темноте. Сквозь его жалюзи пробивался слабый свет от уличных гирлянд. Его фигура шевельнулась, откинув одеяло. Матрас прогнулся под его весом.
— Подвинься, — тихо попросил он, подталкивая меня к краю. Он казался таким расслабленным, будто это пустяк. Вероятно, так оно и было. Наверняка у него постоянно девушки в кровати. Это я делала из этого проблему. Но я ведь не просто какая-то там девушка. И он не просто какой-то парень. И это было совсем не похоже на то, как просто парень и девушка спят вместе в одной кровати. Никакой невинности. Совсем никакой.
Я подползла к изголовью и забралась под одеяло, положив голову на подушку. Каждое движение Хантера, устраивающегося поудобнее, было как инъекция адреналина в мою кровь. Он вытянул ноги, натолкнувшись на мои.
— Извини, — пробормотал он, поворачивая голову в сторону. — Не привык делиться. Я, вроде как, единоличник.
— У тебя кровать размером с королевскую, а ты жалуешься на недостаток места? У меня двуспалка, которая уже является роскошью у нас в семье. До прошлого года я вообще спала на односпалке, — я повернулась на бок, лицом к нему. — И пока мы не переехали, я жила в одной комнате с сестрой.
— Жестко, — поддразнил он, сложив руки под голову.
— Не то слово, — согласилась я.
Он еще больше повернул голову набок, чтобы видеть меня, уличный свет отражался в его радужках.
— Я мог бы научиться делиться.
Я сглотнула. Неужели он имел в виду то, о чем я подумала?
Парень снова повернул голову к потолку.
— Когда у тебя есть брат-близнец, ты привыкаешь делиться или бороться за все. Обычно он побеждал, и меня это устраивало. Меня это никогда не беспокоило… было лишь несколько вещей, которыми, как я знал, я никогда не мог бы поделиться.
— Какими вещами?