Разведчик. Заброшенный в 43-й
Шрифт:
Старлей спал на полу, и морпех разбудил его.
– Катков? А сколько времени? – и посмотрел на часы. – Долгонько ты!
Он поднялся, отряхнул форму.
– Дробезко, свободен, это наш. В разведке был, пока ты бока мял.
Дробезко обиженно засопел, развернулся и вышел.
– Докладывай.
– Взрыв должен вскорости быть. Не знаю, штаб там у них или казарма. Немцы здание заминировали, и, полагаю, не одно. Взрывчатки в подвале много, взрыватель с химическим замедлителем.
– Дом напротив
– Пулеметные гнезда в торце дома, на каждом этаже.
Старлей не успел закончить фразу, как раздался мощнейший взрыв. Ночную темноту осветила вспышка, и старлей бросился к окну.
После вспышки в центре города появилось пламя. Вроде чему гореть в кирпичном здании? Хотя и бронетехника горит, а ведь вся железная…
– Сведения важные, надо командованию передать. Я со своей ротой здесь высадился, а вторая рота – на другой стороне гавани, радист и рация у них.
– Тогда зачем торопиться? Раньше завтрашнего, вернее – уже сегодняшнего дня город не возьмем, там солдаты и фольксштурм. По моим прикидкам с полтысячи будет, не меньше. Я у полевой кухни был, так пара сотен возле нее толкалась. А вокзал пустой, ни людей, ни паровозов.
– Ты везучий такой, Катков? По всему городу прошел и назад вернулся.
– А вы бы хотели меня видеть убитым?
– Типун тебе на язык! Ты где до морской пехоты служил?
– Водолазом. В красноармейской книжке записано, можете ознакомиться.
– Водолазом? – удивился старлей. Ему показалось, что он ослышался.
– Так точно, водолаз-автоматчик. Правда, в роте особого назначения, у Прохватилова.
– А, так бы сразу и сказал…
Прохватилов на Балтфлоте был личностью известной – как и дела его разведчиков-диверсантов.
– Настроение у немцев как?
– Насколько я понял, жители в большинстве своем город покинули. Но немцы настроены защищать его до конца. Мужчин в фольксштурм забрали, подростки да старики с винтовками город патрулируют.
– Ты их со счетов не сбрасывай! Наше московское ополчение вон насколько наступление немецкое задержало. И ведь не сдали столицу!
Не сдали, это верно, только ведь почти никто не вернулся, за просчеты Сталина и высших командиров жизнями заплатили.
– Приказ у нас – город взять. Как думаешь соседний дом взять?
– Основную часть морпехов по подземному ходу провести. Оставшимся активность имитировать. По амбразурам стрелять, чтобы немцы ничего не заподозрили. А уж как из подвала выберемся, гранатами забрасывать. Тогда есть шанс малой кровью дом взять.
– Я об этом же думал, когда ты мне ход показал, – облегченно вздохнул старлей.
Конечно, посоветоваться ему не с кем, по возрасту они почти ровня. Да к тому же Катков не простой морпех, с ним обдумать действия не зазорно.
– Ты бы, Катков, переоделся на всякий случай и поспал хоть пару часов. Неизвестно еще, что и как завтра обернется.
Игорь последовал его совету. Показалось, только глаза сомкнул, а старлей его уже в бок толкает.
– Светает уже. Ты в том доме уже был, веди.
В их доме осталось несколько человек с задачей вести беспокоящий огонь, старлей со своей ротой отправился в подвал вслед за Игорем.
Но перед входом Игорь остановился.
– Товарищ старший лейтенант, на той стороне хода постовой может быть, лучше нам двоим-троим сначала пойти. Один автоматчик может держать всех. А кроме того, морпехи больно громко топают, немцы не глухие.
– Верно. Кого с собой берешь?
– Мне все равно, были бы шустрые.
– Левицкий, Андронов, пойдете с Катковым. Не шуметь! Ваша задача – выход из туннеля держать, пока рота не пройдет.
По ходу с коммуникациями вся троица пробралась быстро. Одного Игорь не учел – что придут менять убитого из фольксштурма.
Только они выбрались из хода, как послышались шаги и из-за поворота раздался голос:
– Вильгельм, ты где прячешься, старый мешок с дерьмом?
Тихо бы снять их, это не эсэсманы, обученные рукопашной. А ножа нет.
Игорь сделал жест рукой, означающий – прижмитесь в сторону, к стене. Сам взял «ППШ», прикладом вперед и, как только показался первый немец, изо всех сил ударил его прикладом в лицо. Хрустнули кости, и немец рухнул на бетон. Звякнула оброненная винтовка.
Но второй успел повернуться, побежал по коридору и начал кричать.
Игорь перепрыгнул через упавшего, в три прыжка догнал немца и ударил его прикладом по голове. И этот замолк. Свалившись мешком на пол, дышал хрипло, тяжело.
Эх, дед, сидел бы ты дома, с бабкой, чай пил! Остался бы жив… Не убивают русские детей, женщин, стариков и безоружных. Зря ты Гитлеру поверил, в фольксштурм пошел, зря винтовку в руки взял. А сейчас без медицинской помощи дойдешь в подвале.
– Зови наших! – приказал Игорь морпеху. Сам вытащил затворы из винтовок фольксштурма и забросил их подальше.
Подбежав к лестнице, ведущей на первый этаж, прислушался. Была едва слышна немецкая речь. Здание старой постройки, стены и потолки толстые, и криков старика никто не слышал, не обеспокоился.
А через туннель уже передвигались морпехи: были слышны звуки движения людей, приглушенный матерок, когда башкой задевали о трубы, крепеж кабелей, бряцали оружием.
К Игорю подошел старлей:
– Ты в здании был. Куда дальше?
– Пусть кто-нибудь гранату наверх, на лестничный пролет забросит. После взрыва – двоим вперед, лестница узкая. И из автоматов по всему живому. Нам бы на первый этаж ворваться, а дальше выкурим.