Река моя колыбельная...

Мансуров Булат Багаутдинович

Та быстро кивнула, по-прежнему не сводя с него блестящих глаз. Мухтар накинул куртку и пошел в шатер. Амир глянул на Даригу, но девочка не смотрела на него.

Выйдя из шатра с ружьем, Мухтар влез на борт, осмотрелся, выбрал место, где обрывистый берег сменился пологим песчаным спуском, прошел туда по фашине, хрустя хворостом, и спрыгнул на берег. Сразу же в кустарнике шумно зашуршало и со свистом пролетела невидимая птица.

Мухтар застыл на месте. Затем, спиной чувствуя молчаливые взгляды, упрямо пошел прямо

в чащу. Неприятное ощущение от царапавших ветвей толкало его вперед, где, как ему казалось, должно было находиться открытое пространство. Но кустарник становился все гуще и гуще, преграждая ему путь.

Земля вдруг куда-то ускользнула, он упал и понял, что находится в яме. Быстро вскочив и яростно разгребая плотный, острый, как бритва, камыш, он выкарабкался из ямы на открытое место и увидел огни.

Тяжело дыша и отирая рукой порезанное в кровь ухо, Мухтар быстро пошел, подгоняемый страхом, и все оглядывался на фонарь, высоко висевший на мачте.

…Амир и Дарига, отмахиваясь от комаров, пристально вглядывались в мрачные заросли.

Цепенея от тишины, Амир покосился на девочку.

— Может, пойдем в шатер, а то комары… — проговорил он.

Дарига исподлобья засверкала на него глазами.

— Не хочешь, как хочешь, — смутился Амир. — Это я так… Потому что комары. Тебе хорошо в платье.

Дарига отчужденно посмотрела на него и отвернулась.

Амир еще более смутился. Какое-то неодолимое раскаяние вдруг охватило его.

— Ты думаешь, я трус, да? — с внезапной горячностью заговорил он. — Сначала я испугался, да, а теперь… Я бы тоже пошел. Не веришь, да?

Даже не посмотрев на него, Дарига молча пошла в сторону шатра. Амир, как привязанный, пошел следом.

Девочка остановилась. Прислушиваясь к странным звукам и вглядываясь в заросли, вернулась к борту. Амир поплелся за нею.

— А ты за мной не ходи, — обернувшись, резко сказала она. — Стой здесь, понял?

Амир заморгал глазами:

— Почему?

— Потому. Стой здесь, и все, — твердо сказала Дарига и, бесшумно ступая, проскользнула мимо него и скрылась за шатром.

— Что я, мачта, что ли? — с запоздалым возмущением крикнул Амир и, завертываясь парусом от комаров, запел:

Капитан, капитан, за-вер-ни-и-те-е-есь! Только так вот не кусают комары!

…Огни внезапно исчезли. Мухтар остановился. Перед ним темнела чаща. Мухтар всмотрелся в заросли, отыскал просвет. В глубине белело какое-то пятно. Ни звука. Ни шелеста. Кривые стволы древовидных астрагалов обступили мальчика, растопырив белые оголенные сучья. В висках у Мухтара стучало. Он вцепился в ружье и деревянными пальцами взвел курок, стараясь не дышать глубоко, тихо пошел вперед, держа ружье наготове.

Хрустнула ветка, и он услышал тревожащие

своей необычностью странные звуки, исходившие от белого пятна. Похолодев, мальчик замер, но, вглядевшись в пятно, вдруг понял, что это — птица. Бесшумно ступая, Мухтар подкрался к кустам и раздвинул их. Большая птица встрепенулась, шумно забив крыльями но воде, взмыла вверх и тут же косо упала, яростно забилась, снова взмыла, с дождевым шумом волоча что-то за собой, снова обрушилась в воду, беспомощно трепыхнулась и стихла.

Мухтар разглядел над водой сеть и, смело пройдя сквозь кустарник, вышел на скользкий бережок заболоченного озерка.

Птица слабо забилась. Это был длинноногий белый аист. Его крыло запуталось в сетке. Охваченный нетерпением Мухтар проворно вошел в воду и, собирая перед собой сеть, приблизился к аисту. Аист молниеносно ударил его по руке длинным клювом и яростно забился, брызгая холодной водой. Мухтар отпрянул и вдруг впереди, за озерком, увидел темную полоску камыша, а на ней широкую гладь реки, по которой скользили дорожки мерцающих огней далекого берега.

— Так это остров! Во дела! — от неожиданности вслух проговорил Мухтар.

Заслышав человеческую речь, аист забился, снова обрызгав мальчика водой.

— Да подожди ты, дура! — в сердцах выругался Мухтар и, отстранив птицу прикладом, чтобы не клюнула, начал высвобождать из сети крыло.

Аист хрипел, стегая клювом приклад.

Взошла луна. Ее призрачный свет разогнал насекомых, и теперь мимо фонаря изредка сновали летучие мыши.

Амир, закутавшись в парус, стоял па месте, где велела ему стоять Дарига.

Словно очарованный лунным светом, притаился саксауловый лес. Перестали выть шакалы. И только изредка ухали опадающие берега.

Тревожно озираясь, подошла Дарига.

— Луна! Читать можно, — высунувшись из укрытия, бодро сказал Амир и. кивнув на заросли, куда ушел Мухтар, прибавил: — Теперь ему хорошо.

Дарига задумчиво посмотрела на него, потом примирительно кивнула.

— Тебе сколько лет? — спросил Амир.

— Тринадцать.

— Ври больше! — вырвалось у Амира от удивления.

— Сам ври, — вяло отозвалась Дарига. С сомнением глянув на нее сверху вниз,

Амир сказал:

— Скажешь, тоже в седьмой перешла?

— В восьмой.

Лицо у Амира вытянулось.

— Как это?

— Так… Я в пять лет и читать и писать умела. Папа научил.

— Учитель, что ли?

— Обязательно учитель? Колхозник он, ну и что?

— Ничего. Спросить нельзя, — обиделся Амир и вдруг вскинулся: — А за что ты меня ненавидишь? Я ж не обзываю тебя. Или думаешь, что я трус? Да?.. Что ты так смотришь? Ненавидишь, да?.. Скажи!

Дарига с досадой отвернулась от него:

— Я сказала, мне жалко тебя. Как будто ты слепой или хромой…