Река Вечности
Шрифт:
– Что это? – спросил Тутимосе и взял в руки один кругляк.
На маленьком серебряном диске было выбито лицо молодого человека.
– Перед тобой, Величайший – вождь нечестивцев, Алесанрас. Поскольку я говорил с ним, свидетельствую – портрет выполнен весьма точно.
Нибамен и Аменемхеб тоже заинтересованно разглядывали диски с изображением предводителя акайвашта.
– Это печать? – спросил Нибамен, – зачем так много одинаковых?
– Это деньги, достойнейший, – ответил Ранефер, – отливки с царским клеймом! Вы понимаете, что это значит?
Ипи обвёл взглядом присутствующих и с торжествующим видом продолжил:
– Нам следует поучиться у чужаков. Теперь Верховному Хранителю более не будет надобности
– Почему? – спросил Нибамен.
– Видишь вот это кольцо из точек по краю? От диска нельзя отпилить кусочек, не разорвав кольцо. Это сразу станет заметно. Так можно уберечься от подделки! Сколько сил мы тратим на борьбу с мошенниками? Теперь торговцам не обязательно будет всюду таскать с собой весы с надёжными мерами! Диск нельзя и утончить, поскольку клеймо выбито с двух сторон.
– Умно придумано, – покачал головой Аменемхеб.
– На одной стороне предлагаю изобразить лик Величайшего, – продолжал Ипи, – и пять священных имён в знаках Сен. А на другой – надпись: "Величайший Менхеперра, да живёт он вечно в силе и здравии, принимает сие священное золото и благословляет подателя, и да купит благочестивый купец в земле Та-Кем все, что нужно ему. И да приобретёт сей слиток за половину полновесного дебена золота".
– Не длинновато? – усмехнулся фараон.
– Можно сделать надпись короче, – сказал Нибамен, которому понравилась идея, – а подробности огласить в специальном указе.
– Лучшие мастера будут точить камень для формы, – продолжал Ранефер, – дабы подделать было труднее. Но это ещё не все. Я предлагаю золото развешивать по четыре пятых дебена и делить надвое.
Полководцы и фараон молчали, обдумывая его слова. Наконец, Менхеперра сказал:
– Предлагаешь за половину дебена выдавать меньший вес? Ипи, ты мудр, как Великий Тути и коварен, как сам Апоп! Но если народ Священной Земли будет недоволен? Мне не нужен бунт. Особенно, среди воинов, достойнейший.
– Чем будет недоволен народ, Величайший? – Аменемхеб улыбнулся – не думаю, что достойный Ранефер собирается уподобиться нечестивым торговцам, которые обвешивают покупателей. Воины и чиновники будут получать жалование того же веса, что и раньше. Просто слитков будет больше.
– Хорошо, пусть так. Но торговцы фенех и иных стран? Думаю, именно для них Ипи предлагает шати назвать кайтом [111] и сделать вид, что здесь нет обмана. Иначе ради чего все это? Вы ждёте, что они смирятся?
111
Меры веса. Дебен – 255 граммов, кайт – 10,4 грамма, шати – 6,4 грамма. В качестве денег использовались простые золотые и серебряные слитки разного веса без каких-либо клейм.
– Тот, кто не смирится, останется без золота. Или без товара! – Ипи усмехнулся, – кстати, я не зря не стал предлагать клеймить серебро. Именно им будут расплачиваться фенех и прочие, когда мы откажемся принимать неклеймёные золотые слитки. В Священной Земле нет серебра, и оно без войн и дани само потечёт рекой в наши сокровищницы! А мы станем тратить меньше золота.
– В конце концов, у них тоже появится достаточное количество клеймёных дисков для оплаты нам.
– Все знают, что наше золото наиболее чистое и у нас его больше всего. Они заинтересованы в нём не только для расчётов. Вот увидишь, будут копить, продолжая расплачиваться серебром. Привыкнут. Наш хлеб, оружие, необходимы им. Куда денутся? Заплатят. Кроме того, много меньше риска пострадать от ловкачей, подделывающих священный Нуб.
Фараон молчал, потирал подбородок и вертел пальцами диск, разглядывая лицо Алесанраса.
– Все это нужно хорошо обдумать, – наконец сказал Тутимосе, – я не рискну принять решение прямо сейчас. Ещё вернёмся к этому разговору.
– Хорошо, – легко согласился Ранефер, – тогда я перейду к следующему делу.
Фараон кивнул.
– Мы захватили несколько коней, на которых шли в бой всадники Алесанраса. Некоторые ранены. К их выхаживанию я привлёк лучших наших конюхов и даже посвящённых Анпу [112] . Впервые пожалел, что воинам с младых лет внушается – в первую очередь бить в коня.
112
Анпу (Анубис), бог с головой шакала и телом человека, не только провожал души умерших в загробный мир, но и покровительстовал врачам.
– Они столь ценны? – Тутимосе не смог скрыть удивления. Не дожидаясь ответа, возразил, – бей колесничие во всадников, потери конницы акайвашта скорее всего уменьшились бы. Конь пятикратно более крупная цель. В итоге ты вряд ли захватил бы больше, Верховный Хранитель.
– Твоя истина, Величайший! – Ранефер улыбнулся, – а чем ценны... Мы не первый век тщательно выводим породу и преуспели в этом. Наши лошади лучше, чем у хабиру и та-неху, лучше, чем у хатти и митанни. Но эти... Они крупнее. Мощные, широкогрудые. Великолепные скакуны. Если повязать жеребцов с отборными кобылами из конюшен Та-Кем, к скорости и выносливости прибавится мощь и грузоподъёмность. Колесницы полетят быстрее.
– Хорошо, – согласился фараон, – я отдам приказания старшим конюхам. Захваченных лошадей не станем использовать в бою вместо выбитых наших.
– У меня тут ещё появилась одна мысль...
– Богат ты на мысли после драки, достойнейший! – беззлобно хохотнул Аменемхеб.
– Говори, – улыбнулся фараон.
Ипи помолчал немного, подбирая слова.
– Все, кто столкнулся с всадниками акайвашта, не скрывают своего удивления. Разбойные кочевники, любители пограбить Восточную Дельту, совершают набеги верхом. Мы видели, как хатти, отступая, бросали колесницы, распрягали лошадей и удирали, сидя на их спинах, причём держались весьма ловко. Все вы помните, достойнейшие, не слишком удачную попытку Величайшего Аменхотпа создать конный отряд, дабы противостоять кочевникам в заболоченных и изрытых оврагами землях, где тяжело или невозможно пройти колеснице. Ему так и не удалось убедить воинов Та-Кем, что служба эта может быть почётна. Ни один из отпрысков потомственных воителей не сел на коня верхом, не уподобился аму-овцеводу. Набрали сколько-то простолюдинов, но... Сами знаете, толку мало. Проще нанимать кочевников.
Ипи замолчал. Сглотнул.
– В горле что-то пересохло.
Нибамен, не говоря ни слова, сходил вглубь шатра и вернулся с флягой. Ипи отпил лёгкого финикового вина и продолжил:
– Торговцы ставят на ослов деревянные кресла для путешествий верхом, и на лошадях наши люди ездят в подобных. Со стороны зрелище такое, что кто увидит, еле смех сдерживает. Кочевники держатся на спине лошади безо всяких приспособлений, причём управляются ловчее. Сам я не видел всадников акайвашта в бою, но люди Херихора, Аннуи и те хабиру, у которых хватило стыда вернуться после позорного бегства, в один голос утверждают, что пираты скачут верхом так слаженно, как иные на своих двоих в большой толпе двигаться не могут. Сначала я не придал этому значения, ибо с чужих слов тяжело воспринять столь необычные сведения. Но потом, когда меня посетила мысль о пришельцах из грядущего... Ведь получается, что там мастерство всадников возросло многократно и на голову превосходит искусство наших соседей, которому мы удивляемся, так и не освоив в должной мере.