Реки не умирают. Возраст земли
Шрифт:
— Вызывали, Петр Ефимыч? — В дверях стоял Олег Каменицкий.
— А-а, начальник штаба! Я вызывал тебя еще утром. Ну, проходи, садись.
— Да я лучше подожду, раз вы заняты.
— Садись, садись, тебе тоже полезно будет послушать бригадира.
Олег устроился в углу, за журнальным столиком, теряясь в догадках, о чем может говорить с Кларой управляющий трестом. Она сбилась с мысли, замолчала. Дробот снял т р о ф е й н ы е очки, сказал, обращаясь к ней:
— Ты что же приумолкла, голубушка? Продолжай, не стесняйся.
«Неужели пришла
— Так что надо сделать, чтобы девчата не уходили со стройки? — наводящим вопросом помог ей Петр Ефимович.
И она ухватилась за его мысль. Да, конечно, строительная площадка сильнее, чем завод, притягивает девушек: тут сказывается романтика ударных строек, которые всегда привлекали молодежь. Но плохо то, что даже выпускниц средних школ подолгу числят в «разнорабочих», и кое-кто в конце концов разочаровывается. Всем же не хватает башенных кранов.
— Крановщица — королева на объекте! — весело заметил Петр Ефимович:
— Вот многие и метят в «королевы». А можно было бы подготовить из них мотористов; электромонтажников, сантехников. Эти профессии до сих пор почему-то считаются мужскими. Редко встретишь среди женщин и мастера или прораба: Все больше командуют мужчины, которые позволяют себе грубить, а то и сквернословить, придумывают всякие обидные клички для работниц, вроде «женский монастырь» или того хлеще...
Дробот глянул на Олега, но Олег сделал вид, что он тут совершенно ни при чем.
А Клара, уже разговорившись, и внимания не обратила, что они переглянулись. Она рассуждала о труде отделочниц, о том, что вряд ли кто лучше женщин может штукатурить, белить, красить. Однако труд их почти не механизирован. На отделку дома уходит куда больше времени, чем на сооружение всей «коробки» — от нулевого цикла и до крыши. Самые искусные мастерицы вынуждены тратить время на подсобные работы, которые могли бы выполнять мужчины из новичков. Но быть подсобником в женской бригаде считается зазорным, хотя иной парень ничего другого и делать-то еще не умеет. Все это идет от старой психологии строителей, когда ценилась физическая сила, а не умение...
Пышные русые волосы Клары разметались по ее плачам, но она их не замечала и не поправляла.
Олег с некоторой опаской ожидал, что она скажет что-нибудь такое и о нем лично. Но Клара лишь мимоходом упомянула о «женском монастыре». «Чертовка какая, могла бы ведь поделиться со мной за три года совместной работы», — огорчался Олег, не узнавая Клару. И поймал себя на том, что он никогда не пытался вызвать ее на откровенный разговор, зато резко прерывал на совещаниях и планерках. За что же она его любит?
Слушая Кузнецову, Петр Ефимович вдруг подумал: а почему девичья половина на стройке подолгу засиживается в девушках? В чем тут дело, тем более что ухажеров в городе хоть отбавляй? Или нынешние рыцари слишком разборчивы, все ищут спутниц в кругах интеллигентных. Вот тебе и социология, товарищ секретарь горкома: невест сколько угодно, да женихи пошли не те И он прямо спросил ее,
Клара залилась жарким румянцем.
— Мне просто не везет, Петр Ефимович.
— Догадываюсь.
— О чем вы, Петр Ефимович?.
— Жаль, что не знаю, кто о н, а то бы мы проработали его! — уже в шутку сказал Дробот. — Не унывай дочка. Счастье редко обходит трудолюбивых.
Клара встала, смущенная неожиданным поворотом разговора, да еще в присутствии Олега. И Петр Ефимович пожалел, что зря испортил такое «интервью», нечаянно переступив границу этой самой социологии.
22
Трестовская «Волга» вмиг домчала Клару на строительный участок. Как раз начался обеденный перерыв, и девчата дружно обступили своего бригадира.
— Ты у нас как директорша! Раскатываешь по городу...
— Знай наших!
— А чем мы хуже других?
— Молодец Клара!..
— Это вы молодцы, — сказала она. — Если бы не вы, девочки, никто бы и не посылал за мной никаких машин
Саша была заинтригована очень. Ей не терпелось поскорее узнать, в чем же дело, если начальник строительства в рабочее время шлет свою «Волгу» за ее подругой и с шиком доставляет обратно на площадку.
— Зачем вызывал, говори, — потребовала Саша, когда они, поев на скорую руку, вышли из столовой.
— Просто интересовался нашей работой.
— А-а, понятно, — разочарованно сказала Саша. — Какая-нибудь комиссия приезжает из области.
— Может, комиссия. Откуда я знаю?
— Чего тут знать? Лучшая бригада, о которой пишут в газетах...
— Оставь. Просто, решил побеседовать, и все. В конце даже спросил, почему не выхожу замуж.
— Вот как? Хорошенькое дельце! Нет, это уже не для комиссии!
— Любой из старших может спросить, в том числе и твой будущий свекор.
— Свекор? Ух, как сурово, точно прокурор! Послушай, Клара, а может быть, до него дошли какие-нибудь слухи?
— Да оставь ты.
— Скрытная,ты стала, — заметила Саша, улучив момент, когда Клара переставляла лестницу, чтобы красить верх двери на балкон.
Саша на минуту загляделась на подругу, цепко стоявшую на лестнице под самым потолком, отчего ее сильные икристые ноги казались отлитыми из какого-то розового металла Она уверенно взмахивала кистью, будто не дверь красила белилами, а с увлечением писала воображаемую картину. Через месяц бригада полностью закончит внутреннюю отделку еще одного дома и перейдет на другой объект. Для Клары это уже почти старый дом, если, его начинают осаждать новоселы, раньше срока получив заветные ордера на долгожданные квартиры. Кто будет жить здесь, в большой комнате с видом на Урал? Хорошо, если тут поселится чье-то счастье. А если горе? Горе не заметит ничего — ни нарядного балкона, ни Урала в дымчатом пойменном лесочке. Была бы ее, Клары, воля, она ни за что бы не отдавала чудные светелки всяким там пропойцам, да стяжателям, да любителям «красивой жизни»...