Реликвия Времени
Шрифт:
— Этот человек атеист! — воскликнул ее отец.
Вне всякого сомнения. Но он также был заботливым, утонченным, признательным и остроумным. И это дало Кларе чем-то заняться теперь, когда работа над романом застопорилась. Дороти Дей [9] написала роман до своего обращения; похоже, это была гениальная идея. Работа над бумагами профессора Фелпса была менее трудоемким занятием.
IV
Она накрыла его руку своей
9
Дей,
Нил Адмирари скрепя сердце проникся уважением к епископам Соединенных Штатов за то, как те защищали нелегальных иммигрантов. В большинстве моральных и общественных вопросов церковное руководство вело себя робко и вяло. Разумеется, и здесь были исключения, однако Нил кормился не исключениями.
— Ты полагаешь, что политикам-католикам, выступающим за разрешение абортов и все такое, можно разрешить причащаться?
Это от недавно овдовевшей Лулу ван Аккерн, в которую когда-то был беззаветно влюблен Нил. Сейчас она снова вернулась в журналистику, устроившись в журнал «Всеобщее благоденствие».
— Давай не будем политизировать евхаристию, — елейным тоном промолвил Нил.
Он спорил с Лулу, не только чтобы ее разозлить, но и чтобы выразить собственные мысли. Когда она злилась, казалось, что прошедшие годы смыло прочь и она снова та девчонка, какой когда-то была. Ее волосы по-прежнему оставались золотистыми, несомненно теперь уже благодаря искусству парикмахера, а не природы, а огромные голубые глаза по-прежнему искрились молодым огнем. Пожар любви между ними всегда вспыхивал в минуты спора. С тех самых пор как Лулу вернулась, Нил ломал голову, будет ли в их великой страсти второе действие. Теперь лозунгом их отношений стало терпение, что объяснялось нерешительностью Нила, а также тем, что Лулу, в конце концов, все же была в трауре. К тому же, если дело дойдет до этого, он станет мужем номер три.
— Почитай катехизис, — предложила Лулу.
— При первой же возможности. Как насчет политиков-католиков, выступающих в поддержку несправедливой войны?
— К этому вопросу можно подойти с двух сторон, что тебе прекрасно известно.
— К любому вопросу можно подойти с двух сторон.
Они сидели в баре гостиницы в Эль-Пасо, где собрались журналисты, но их столик находился в углу. Маленький столик, поэтому Нилу было трудно не касаться коленями коленей Лулу. Сейчас они спорили просто так, только чтобы не потерять практику. В вопросе иммиграции они были на одной стороне. А Бенедикт XVI — благослови, Господи, его сердце, прежде принадлежащее святой палате, в прошлом инквизиции, — очевидно, был на стороне бедняков, которые, бросив вызов законам, неудержимым потоком хлынули через границу. Папа не переставал повторять, что остановить нелегальную иммиграцию можно, только сделав терпимыми условия жизни на родине иммигрантов.
— Малышка, еще два, — окликнул Нил проходившую мимо официантку.
— Я больше не хочу, — сказала Лулу.
— Это мне.
Разумеется, она выпьет еще. Для того чтобы защищать право общественности на информацию, настоящему профессионалу нужно хорошенько набраться.
— Я успела забыть, какие буяны эти журналисты.
— Приходится стараться.
— У тебя это неплохо получается. — Уронив подбородок на руки, Лулу наградила Нила одобрительным
— Покровительница Америк, — не допускающим возражений тоном сказал Нил, когда возник этот вопрос.
— Обеих? И Северной, и Южной?
— В самую точку.
В большинстве изданий, представленных здесь, уже появились материалы о прошлом Теофилуса Грейди и его «Мужественных всадниках», собранные по крупицам журналистами, поработавшими в Вашингтоне и Нью-Йорке. Нилу почти не пришлось копаться в прошлом, работая над теми двумя статьями, которые он написал для своей колонки. На Лулу произвело впечатление то, каких высот он добился. О собственной колонке мечтает каждый журналист периодических изданий. Нила пытались переманить несколько интернет-газет, однако он пока что не мог решить, где сосредоточено будущее средств массовой информации.
— Печатная массмедиа умерла, — заверил его Николас Пендант.
— Умерли. Слово «массмедиа» множественного числа.
— Точно?
— У вас что, нет службы корректуры?
— Разумеется, служба корректуры у нас есть. Но, так или иначе, Нил, газеты умирают по всей стране. И дело не только в поголовной неграмотности. Просто если хочешь получить самые свежие новости, гораздо проще и быстрее войти в «Меркурий».
«Меркурий» был одним из набиравших силу интернет-изданий, и Пендант мог это доказать.
— Теперь у вас есть ссылки на мою колонку.
— Вот видишь? Значит, ты сам заглядывал к нам.
В настоящий момент Нила устраивали обхаживания Пенданта.
— Ник, все вы приводите одни и те же аргументы.
— С кем ты еще разговаривал?
— Я не привык рассказывать о том, с кем целуюсь.
— Нил, сколько бы тебе ни предложили, обещаю дать больше. Честное слово.
— Я запомню.
— Дай слово, что ни с кем не подпишешь контракт, предварительно не переговорив со мной.
— Даю.
На Лулу эти перспективы не произвели никакого впечатления:
— Всемирная паутина? Только не это.
— Лулу, возможно, за этим будущее.
В поисковых системах, социальных сетях и всем остальном она разбиралась так же плохо, как и он. Когда-то журналистика заключалась просто в том, чтобы излагать слова на бумаге и отправлять их в печать. Теперь новости поступали мгновенно и распространялись по всему миру посредством каких-то неведомых процессов, в которых, похоже, разбирались только подростки. И тем не менее Нил теперь пользовался лэптопом и отправлял материалы для своей колонки по электронной почте. Однако в конечном счете его статьи появлялись в печатном виде, как и прежде. Если газета живет один день, то что можно сказать о том, что появляется на экране компьютера?
— Я уж лучше буду динозавром, — сказала Лулу.
— У тебя слишком гладкая кожа.
Нил попытался было накрыть ее руку своей ладонью, но Лулу тут же отдернула ее. Хороший знак, если ему действительно был нужен хороший знак. Податливая Лулу — это что-то невозможное по своей сути.
Принесли еще два коктейля. Лулу взяла стакан, перелила в него то, что оставалось от предыдущего коктейля, и приветственно его подняла.
— За папу римского, — сказал Нил.
— За папу. — Лулу отпила большой глоток. — Я даже не могу сказать, когда в последний раз пила так много.