Репортаж перед смертью
Шрифт:
Однако хозяйка квартиры не торопилась впускать своего утреннего визитёра. Люси никого не хотела видеть, поэтому максимально оттягивала момент открывания двери, медленно натягивая халатик и черепашьим шагом направляясь в сторону выхода из своего жилища. Если нежданному гостю так уж нужно видеть хозяйку, он её дождётся (не зря же столько звонил), нет – ещё лучше.
Но чуда не произошло. Более того, увидев стоящего на пороге человека, журналистка едва сдержала горестный вздох – встречаться с Локи ей хотелось сегодня если не в последнюю очередь, то однозначно без особого желания. Адвокат же её настроения явно не разделял: улыбнулся, пожелав девушке доброго утра, и спокойно
– Сколько ты выпила вчера?
– Один бокал, – Люси отвела глаза, запахивая поплотнее воротник халата, словно ей было холодно.
– По тебе не скажешь, – фыркнул Стейнлиз.
– Просто спала плохо. Кошмары снились, – это было почти правдой. Она не помнила точно, что именно приходило сегодня в её сновидения, но ощущение чего-то тягостного, мрачного, оставленное неясными образами, подтверждало её догадки о посетивших ночью снах. Однако ни вспоминать о них, ни говорить на эту тему ей не хотелось, поэтому Люси, желая перевести мысли гостя в другое русло, спросила его: – Хочешь кофе? – и, получив в ответ утвердительный кивок, ушла на кухню.
Адвокат последовал за ней. Разместился с комфортом у стола и молча наблюдал за девушкой – Люси спиной чувствовала, что он смотрит на неё, но прилагала все усилия, чтобы не обернуться, вцепившись дрожащими пальцами в край кухонной стойки. Невыносимо… Его визит, замечания, этот взгляд – всё было лишнее, не к месту, давящее и лишённое смысла. Зачем он пришёл? Она не нуждалась ни в сочувствии, ни в поддержке, ни в компании. Ей хотелось остаться одной, чтобы просто пережить этот день, наблюдая, как неторопливо идёт по кругу минутная стрелка. Все слёзы она выплакала ещё вчера, а новые… На них просто не было сил.
Люси так сильно погрузилась в себя, что едва не пропустила момент, когда высокая шапка пены поднялась вровень с краями турки, намереваясь выплеснуться на плиту. Перелила напиток в кружку и поставила её на стол перед гостем вместе с сахарницей:
– Прости, лимона нет.
– Не страшно, – отозвался тот. – Спасибо.
Девушка сполоснула турку и снова поставила её на конфорку. Память вдруг услужливо подкинула картинку почти недельной давности: такая же беспокойная ночь, кухня, наполненная ароматом кофе, горячий напиток в любимой голубой чашке и горькие мысли. Прошло пять дней, всего пять, а кажется – целая вечность. Прежний мир покрылся тоненькой паутинкой ажурных, беспощадных в своей разрушающей силе трещин. Он ещё не лопнул, держался из последних сил, но Люси знала – достаточно было одного неловкого слова или взгляда, чтобы её устоявшаяся, такая привычная жизнь разлетелась на миллион крошечных осколков. Уже ничего не будет как раньше, не стоит и пытаться убедить себя в этом. Остаётся лишь ждать последнего, решающего толчка…
Шипение сбежавшего кофе вернуло девушку в реальность. Она чуть слышно чертыхнулась и схватила губку, чтобы вытереть тёмную лужу, пока та не засохла и не превратилась в трудно оттираемую корку. С досады чуть резче, чем хотелось, поставила турку в раковину: пожалуй, можно обойтись и без кофе, не очень-то и хотелось.
– Не переживай, – раздалось сзади. – Ты ещё успеешь не только сварить новый кофе, но и приготовить себе полноценный завтрак. Комендант тюрьмы по моей просьбе согласился отложить процедуру до двенадцати часов.
– Я не поеду, Локи… – дышать стало абсолютно нечем, лишь тело на автомате продолжало делать какие-то совершенно не нужные сейчас действия.
– Жаль, – спокойно уронил Стейнлиз. – Ну, что ж, в таком случае
Турка, которую она минуту назад взяла в руку, намереваясь вымыть и убрать на место, с грохотом упала обратно в мойку. Люси медленно, слишком медленно, словно боясь, как в фильмах ужасов, оглянуться и увидеть, что у неё за спиной, повернулась к адвокату, который доставал в это время из папки, неизвестно как оказавшейся на столе, какой-то листок.
– Что… – это был даже не вопрос – на него просто не хватило воздуха в занывших лёгких – выдох, с трудом прорвавшийся сквозь онемевшие губы.
– В связи с неожиданно появившимися уликами, подтверждающими алиби Нацу Драгнила на момент совершения преступления, с него сняты все обвинения. Дело закрыто. Его освободят сегодня до двенадцати часов. А если бы кое-кто не отключил телефон, он узнал бы это ещё вчера и не мучился всю ночь от кошмаров.
Наверное, надо было рассердиться на Локи за то, как и когда он рассказал эту новость, накричать, заплакать. Но она лишь сделала пару шагов до стоящего рядом стула (и как только смогла пройти даже такое короткое расстояние на непослушных, словно парализованных ногах?) да, взяв со стола бумагу, прочитать прыгающие, расплывающиеся перед глазами скупые строчки официального документа, подтверждающего слова юриста.
Стейнлиз неторопливо тянул свой кофе, словно его чашка была бездонной, и молчал: то ли специально выдерживал театральную паузу, желая сделать свой последующий рассказ более эффектным, то ли чисто по-человечески давал девушке время прийти в себя. Люси ещё некоторое время смотрела на бумагу, которую держала в мелко дрожащей руке, потом аккуратно положила листок на стол и подняла на адвоката глаза:
– Но… как? Как тебе удалось?
Мужчина пожал плечами:
– Моей особой заслуги в этом нет. После нашего разговора я еще пару часов пытался дозвониться до судьи, но всё было бесполезно. Набрал твой номер – телефон недоступен, домашний тоже не отвечал. Тогда решил заехать на студию.
– Зачем?
– Я беспокоился, Люси. У тебя был такой убитый голос, – Локи, нахмурившись, в упор смотрел на неё. Девушка отвела глаза, нервным движением заправляя за ухо светлую прядь. – Мне сказали, ты заходила буквально на минуту. Какой-то странный парень в свитере просил передать тебе конверт, который оставила для тебя высокая девушка с длинными белыми волосами.
– Мира?! – воскликнула журналистка.
– Я тоже так подумал, поэтому вскрыл конверт. Там оказалась плёнка с записью из кафе, на которой был Драгнил. Время совпадало с тем, когда была убита Лисанна. А дальше – моя обычная работа. Которая, кстати, почти закончена. Вот, держи, – Стейнлиз положил на стол небольшой полиэтиленовый пакет. – Мне разрешили забрать самому, в качестве, так сказать, возмещения моральных убытков, чтобы не заставлять бывшего осуждённого снова переступать порог полицейского участка.
– Что это? – Люси покрутила в руках прозрачный свёрток.
– Личные вещи Драгнила, которые конфисковали после ареста: ключи, кредитки, различные мелочи. Отдашь ему вместе с этими бумагами, – адвокат пододвинул к ней папку, из которой несколько минут назад вытащил решение о снятии обвинений. – А мне уже пора, иначе я опоздаю в суд. Спасибо за кофе, – мужчина поднялся и развернулся, чтобы уйти, но его окликнули:
– Локи, подожди, я совсем забыла, – девушка убежала в комнату и сразу вернулась, протягивая Стейнлизу связку ключей. – Надо было ещё вчера отдать…