Решающий шаг
Шрифт:
В первой половине сентября в Ташкенте революционные рабочие и солдаты подняли восстание и на грандиозном митинге избрали Революционный комитет. Ревком в течение нескольких дней удерживал власть в своих руках, пока сопротивление рабочих и солдат не было сломлено двинутыми на Ташкент правительством Керенского карательными войсками под командованием генерала Коровенченко и его помощника графа Доррера.
Весть о событиях в Ташкенте в первый же день восстания дошла до Ашхабада, и ашхабадские большевики Житников, Молибожко, Батманов выступили на рабочих и солдатских митингах с призывом свергнуть власть комиссаров Временного правительства. Представители ашхабадской организации большевиков выехали в Кизыл-Арват и в пограничную крепость Кушку, чтобы и там поднять рабочих и солдат на борьбу за власть Советов.
Устроили митинг и тедженские большевики. В городе было мало рабочих и солдат, на митинг собрали и дейхан, приехавших по своим делам из аулов. Артык и халназаровский Мавы в этот день случайно оказались в городе и тоже пришли на митинг. Когда оратор рассказал о событиях в Ташкенте, Мавы, захваченный общим подъемом, крикнул вместе с другими:
— Долой Временное правительство! Долой его комиссара! Да здравствует власть рабочих и дейхан!
Крикнул — и смущенно повел глазами вокруг себя: это впервые он раскрыл рот в присутствии стольких людей. Его мысленному взору тотчас же представился Халназар. Мавы показалось, что бай смотрит на него злобно, с ненавистью, и от этого взгляда точно озноб прошел по его телу. Как всегда, желая умиротворить бая, Мавы мягко улыбнулся, но вдруг, словно чем-то ободренный, поднял голову и громко крикнул:
— Долой бая! Долой Халназара!
Его голос потонул в общем гуле голосов, наперебой повторявших боевые лозунги революции.
Повсюду росла боевая активность масс. Местные комиссары Временного правительства, эсеры, меньшевики, буржуазные националисты не останавливались ни перед какой подлостью и изменой, не пренебрегали никакими средствами для того, чтобы расстроить и подавить эту активность. Они готовились применить карательные меры против большевистски настроенных рабочих и на всякий случай вооружали своих сторонников.
Великая Октябрьская революция потрясла всю страну.
С быстротой молнии облетели Россию гениальные слова Владимира Ильича Ленина, восторженно встреченные днем 25 октября депутатами Петроградского совета:
«Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась... Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма».
В Туркестане, как и в некоторых других окраинных областях России, контрреволюционные офицеры и юнкера-корниловцы, правительственные чиновники, кадеты, правые эсеры и местные буржуазные националисты ответили на победу социалистической революции вооруженной борьбой против Советов.
Была последняя ночь октября. На открытой площадке тедженского клуба железнодорожников шло многолюдное собрание. С докладом по текущему моменту выступал приехавший из Ашхабада член областного комитета партии большевиков Николай Артамонов. На этот раз среди собравшихся были вооруженные люди: несколько солдат из местного гарнизона с винтовками и примкнутыми к ним штыками, десятка два рабочих с берданками или револьверами. Тут же сидел Мавы, как видно впервые державший в руках берданку, а в толпе у забора стоял, тоже вооруженный, Артык; на поясе у него была прицеплена кобура с наганом и шестью патронами в барабане.
На противоположной стороне площадки, самым крайним в ряду, сидел хромой писарь волостного правления Куллыхан. В последнее время он стал выдавать себя за сторонника большевиков, и из всех присутствовавших на собрании только один Артык хорошо знал, что это был волк в овечьей шкуре. Куллыхан старался не попадаться на глаза молодому дейханину. Повернув ухо в сторону докладчика, он, казалось, внимательно слушал, но черные глаза его беспокойно бегали по лицам толпившихся возле площадки людей. Можно было заметить, что он делал кому-то знаки ближе подвигаться к столу президиума. С краю стола сидел Карташов. Он видел знаки хромого писаря, но не придал им большого значения, — Куллыхан заявил о своей преданности новой власти, считался «своим» человеком.
Ночь была ясная, но безлунная. Сумрак густел. Повеяло ночным холодком, и люди, одетые еще легко, по-летнему, поеживались от легкого озноба. Но перейти в зимнее помещение клуба не представлялось возможным: там шел ремонт. Собрание продолжалось под открытым небом, освещаемое лишь спокойно мерцающими крупными звездами. Тихо и мирно было вокруг, не слышалось даже паровозных гудков, обычно доносившихся со стороны станции.
В тихом сумраке ночи отчетливо звучал голос докладчика:
— ...Петроградские рабочие, солдаты и матросы дали нам великий пример того, как надо бороться за права народа. Под руководством партии большевиков и нашего вождя Ленина они восстали с оружием в руках и добились победы. Буржуазное правительство Керенского свергнуто, его министры арестованы. Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, выполняя волю громадного большинства народа, взял власть в свои руки. В своем первом же обращении к народу съезд объявил: вся власть на местах переходит к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Товарищи, власть Советов — это ваша, рабочая и дейханская власть. Она хорошо понимает нужды народа и ставит перед собой задачей немедленно улучшить положение всех трудящихся. Съезд Советов как верховный орган этой власти уже принял ряд неотложных законов, удовлетворяющих великие чаяния народа: он принял декрет о мире, дав наказ рабочему икрестьянскому правительству России обратиться ко всем воюющим народам и их правительствам с предложением начать немедленные переговоры о справедливом мире; он принял декрет о земле, по которому все земли обращаются во всенародное достояние и право на пользование землей получают все граждане Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом. И наконец, на последнем своем заседании съезд Советов избрал новое, рабочее и крестьянское правительство — Совет Народных Комиссаров во главе с Владимиром Ильичем Ульяновым-Лениным...
Оживленный гул голосов прервал речь докладчика. С разных сторон раздались восторженные крики:
— Да здравствует власть рабочих и дейхан!
— Да здравствует Ленин!
Мукомол Керим поднялся во весь свой могучий рост и, заглушая все другие голоса, крикнул:
— Народ! Да озарятся очи твои!
Рядом с ним появился рабочий хлопкового завода Герасимов. Он ухватился за руку мукомола и что-то кричал ему на ухо.
Мавы под впечатлением сообщений докладчика размечтался. Мысли беспорядочным роем проносились у него в голове: «Ах, если земля и вода будут разделены поровну, ведь и мне может достаться доля! И вдруг я стану человеком со своим паем воды и наделом земли?.. А Халназар-бай согласится на это?.. Ну, а если даже не будут считаться с ним и скажут: вот твоя земля, — чем я буду ее обрабатывать?.. Но, может быть, быков и лошадей таких баев, как Халназар, тоже поделят между батраками и неженатыми?.. Халназар, конечно, скорее подохнет, чем согласится поделиться своим богатством с такими, как я... А мне-то что — пусть подыхает! Разве он добровольно отдаст что-нибудь, не пролив крови!.. Ах, о чем я беспокоюсь? Раз власть теперь наша, а в руках у меня вот это грозное оружие — что для меня Халназар-бай? Теперь я могу свалить его одним щелчком; стоит только нажать пальцем вот этот крючок — и он повалятся, как мешок зерна с верблюда, когда подрежут веревки...»
— Враги революции, — продолжал между тем докладчик, — пытаются еще оказывать сопротивление. Керенский, которому удалось избежать ареста, двинул на столицу юнкеров и казаков-корниловцев. Советское правительство, как говорится во вчерашней телеграмме, бросило на защиту Петрограда воинские части и боевые суда Балтийского флота. Юнкера подняли мятеж и в Москве. В Ташкенте уже четвертый день идут уличные бои. Возможно, что попытки контрреволюционных выступлений будут и у нас, в Закаспийской области. Но трудящиеся всей России, рабочие, солдаты, крестьяне, отвечают на эти попытки еще большим сплочением своих рядов и вооруженным отпором. На помощь ташкентским рабочим из Кушки уже выступил отряд солдат и железнодорожников в числе пятисот бойцов, вооруженных винтовками и пулеметами, с батареей полевых opудий. Нет никакого сомнения в том, что революция рабочих и крестьян победит на всей необъятной территории России. Несомненно победит, ибо это революция громадного большинства народа!
Громкие аплодисменты покрыли слова докладчика.
Было уже за полночь. Председательствующий Иван Чернышов, радостно поблескивая глазами, протянул докладчику только что полученную им телеграмму.
Быстро пробежав глазами телеграфный текст, Артамонов вновь обратился к собранию:
— Товарищи! Вот еще одно доказательство неисчерпаемых сил народной революции... Из Ташкента вот в этой телеграмме нам сообщают: контрреволюционные казаки, юнкера, мусульманский батальон разгромлены; генерал Коровиченко, его помощник граф Дюррер и все члены Туркестанского комитета Временного правительства арестованы; вся власть перешла к Ташкентскому совету рабочих и солдатских депутатов...