Революционер
Шрифт:
– Да что тебе этот полковник? Ты перед пантерой не хотел появляться? – догадался я.
Добб глубоко вздохнул и кивнул.
– Ты прав.
Я усмехнулся и осмотрел временное пристанище моего лучшего друга. Первое, что бросилось в глаза – наличие стёкол в оконной раме, и его гранатомёт, стоявший в боевом положении на родных сошках, только разряженный. Короб с гранатами лежал рядом, неподалёку в углу, стоял знакомый уже зелёный ящик и ещё три короба для его гранатомёта. Добб явно забивал ленты новыми гранатками, причём делал это даже без специального станка – просто вжимая каждый “Вог” в его место в цепи пальцами. Но этим он занимался явно с большой неохотой. По правую лапу от двери стояла большая металлическая кровать с наброшенным на неё полосатым матрасом, который просвечивал сквозь тонкое белое постельное бельё. Под кроватью стояла матёрая железная банкетка – чтобы пружинная сетка не проваливалась под весом солдата до пола. Ну а рядом стояла тумбочка со включённым ноутбуком. Работал он от батареи, но к нему был подключён тонкий серый провод, который уходил через форточку в окно и куда-то на крышу. Спутник, однако.
– Слушай, да они всё давно понимают... – я решил продолжить наш разговор, – И то что внутри и что снаружи тоже...
– То что они всё знают не повод для меня раскрывать все свои тайны, да?
– Ну если ты хочешь этот ореол скрытности, то тебе стоит лучше постараться.
– В каком ещё смысле? – доберман приподнял уши, удивлённо посмотрев на меня.
– Если не хочешь чтобы окружающие не знали о твоей... начинке, – Выдавил я, придумав, на свой взгляд, самое подходящее название, – То тебе стоит стараться... Что ли.
Я встал перед ним, почесав в затылке, и понимая какую глупость я только что скал. Добб это тоже понял и криво усмехнулся.
– Да, тут всё и так понятно. Ну что поделать – не я свою судьбу выбрал, зато в отсутствии жизни есть свои преимущества!
– Как это – в отсутствии жизни?
Добб приоткрыл свою рану, показывая часть открытого торса мне. Я лишь улыбнулся, поскольку ожидал это увидеть.
– Ну вот так...
Пёс постучал по титановым пластинам, которые находились под не очень толстым слоем мышц и кожи, покрытой коричневой шерстью. Я понял, что за рана у него была там – одна из пластин сейчас была выбита пулей станкового пулемёта – доберману досталось очень круто. Правда покорёженную пластину уже сняли через образовавшееся отверстие в живых тканях, и Доббу приходилось пользоваться костылём – без неё он не очень хорошо наклонялся.
– Круто тебе досталось, дружище... – только и сказал я, подходя ближе. Несмотря на обещание, я не прекращал смотреть на открытую рану своего друга-андроида.
Всё-таки не каждый день можно увидеть совершенство боевой машины во плоти. Точнее – в металле. Там, внутри живота Добба было полупустое пространство. Все механизмы внутри него были максимально эффективно и удобно размещены внутри него, вместо кишечника...
– Что, интересно? – усмехнулся пёс, заметив наконец мой взгляд.
– Спрашиваешь! – выпалил я, но тут же поправился, – Такой шанс посмотреть на то, с чем тебе приходится жить!
– Не стесняйся, – попросил он, – Могу даже дать фонарик...
– Зачем? – удивился я.
– Шанни не очень-то проверяла меня на осмотре. У неё и так много дел. –
– И...
– Пообещай не материться, – усмехнулся пёс, залезая когтями в свой глаз.
– Твою мать, Добб! – не выдержал я, отворачиваясь.
– Ты обещал не материться.
– Ты ещё не слышал всего моего лексикона! – пригрозил я.
– О да, учитывая то, что ругаться как настоящий русский тебя научил я!
– Да заткнись ты...
– Да не бойся ты уже наконец. На.
Пёс положил лапу мне на плечо, протягивая свой левый глаз. Тот самый кибернетический глаз, способный смотреть в инфракрасном спектре, помогать Доббу прицеливаться и делать ещё множество полезных и занимательных вещей. В частности с обратной стороны в нём было встроено три мощных светодиода. Как ни странно, они уже горели, несмотря на то, что глаз сам по себе не был рассчитан на автономное питание...
– Фууу! – протянул я, как только увидел, как на меня с моей ладони таращится оранжевый зрачок моего лучшего друга, – Порой я забываю, что ты как конструктор!
– А что делать? – пожал плечами одноглазый вояка, – Давай не медли, там батарейки не на долго хватит.
– Чё ты от меня хочешь хоть? – я взмахнул лапами чуть не потеряв драгоценный глаз Добба.
– Я сам себя внутри не осмотрю. А мне уже давно горит “Проверьтесь у техника” – уже скоро на подкорке мне это выжжет.
– Но я не техник! – попытался противопоставить я, но доберман, незлобно огрызнувшись, велел приступать.
Собравшись с духом, я присел перед ним на одно колено и направил широкий луч света внутрь его живота.
– Ну и бардак! – сразу же заявил я, отодвинув пальцем пучок проводов.
– А, щекотно же! – заорал пёс, чуть подпрыгнув на кровати. Потрясающе – у него внутри грязными пальцами роются, а ему – щекотно!
– Тебе когда пуля залетела, тоже было щекотно? – поинтересовался я.
– Когда внутрь попала – да! А вот когда кожу раздирала – не очень!
– Ага, понятно...
Я порыскал светом по внутренностям моего друга, потихоньку охреневая от увиденного.
У его спины располагался довольно объёмный по размерам и внушительный по ёмкости аккумулятор, сразу рядом с ним – центральный процессор: девять золотистых квадратиков, раскидавших свои ножки по маленькой зелёной платке. К этой пластмаске шло большинство проводов, от самых тонких до толстых силовых кабелей. Дальше большой П-образной конструкцией был основной гидравлический привод его экзоскелета. Такой же я видел у некоторых моделей экзоскелетов, одеваемых внешне. Прямо в нём был и небольшой масляный резервуар, занимая, наверное, большую часть внутреннего, так сказать, убранства моего друга. Последней деталью был блок небольших колбочек – штук шесть или семь, все из стекла и даже с какими-то маркировками. Именно в них я обнаружил небольшой дефект: от первой склянки отвалился небольшой чёрный датчик, прикреплённый к ней снизу.
– Так, ща будет щекотно, – предупредил я, запуская запястье внутрь добермана. Пёс хихикнул как девочка, но сидел спокойно.
– Что там? – спросил он, когда я подцепил когтями датчик.
– Да ща... тут кусок пластмассы явно не на своём месте.
– Ты уверен? – обеспокоенно спросил он, елозя на кровати и борясь с щекоткой.
– Более чем.
Датчик с щелчком встал на своё место и Добб тут же констатировал:
– Эй, да ты меня починил. Надпись исчезла! – радостно сказал он, улыбаясь мне.
– Рад, что смог помочь... – я отдал псу его глаз и тот быстро вставил его обратно в голову.
– Вот чёрт! Теперь горит – проверьте масло!
– Значит, это был датчик уровня масла... – догадался я, садясь рядом с ним.
– Да точно он! – Добб ударил себя в висок, выравнивая глаза, – Лучше бы ты его не чинил...
– То есть благодарности не будет? – догадался я, сложив лапы на груди.
– Ну ты прям обижаешь! – расстроился пёс, усиленно моргая.
– Что-то ты в последнее время обидчивый, – сказал я ему, вставая с койки, – я пойду, навещу купе.