Резюме сортировщика песчинок
Шрифт:
А вот Стрелка вычислить хочется. Раз уж ондал мне повод.
Первые дни после возвращения в Песочницу я чувствую себя магнитом, который таскают по коридорам, усыпанным железной стружкой. Глазеют все. Большинство украдкой, но некоторые и в открытую. Как-никак, все десять дней, что я провел в эс-комплексе, моя история держалась в самых верхних слоях Ноо.
Я загадка. Счастливчик. Феномен.Единственная жертва Стрелка, которой действительно удалось выкрутиться. Тот, сбрендивший кондитер – не в счет.
Каждый ментор находит повод полюбопытствовать –
Разве что Павла Имберис не пытается вывернуть меня наизнанку в поисках острых деталей, которые никому еще не удалось вытащить на свет. Вместо этого окидывает умным птичьим взглядом и суховатым голосом произносит:
– Есть мнение, что бесстрашным в своей наивности – или, пользуясь архаичным термином, «дуракам» – часто везет. Но я никогда раньше не задумывалась: везет ли так же и тем, кто в своей наивности— страшен?Давайте-ка встряхнем мифологию и посмотрим, что нам оттуда на эту тему высыплется…
И ее тут же уносит к берегам сияющего давно минувшего. И к берегам лучезарного никогда не существовавшего.
Ия ей за это благодарен.
Мехиментор Симеон Ро тоже не задает мне вопросов на лекциях. Это потому, что ему дали шанс удовлетворить любопытство еще в эс-комплексе, сразу же, как только меня признали вменяемым и разрешили контакты. В основном Ро спрашивал о наномехах – о том, как я сумел понял, что во мне именно они. Точно ли я в этом уверен? Почему уверен? И где они сейчас? А я разными словами отвечал: «Не знаю». Варианты были примерно такие: «Так я чувствовал». «Это былоочевидно». «В конце концов, я же мехимерник». «Вскройте уже мне черепушку и поищите там ответ, который вам понравится».
Вскрывать не стали. А все доступные эскам исследования, к сожалению, не дали никакой полезной информации. Поэтому Ро еще некоторое время изводил меня однообразными вопросами, а я изводил его однообразными ответами.
Взаимной симпатии это нам, разумеется, не прибавило.
На лекции его взгляд выписывает поистине занятные траектории, чтобы не касаться меня. Но вовсе не это отвлекает меня от мехимерики, а осознание того, что сейчас, в этой мастерской собраны основные кандидаты на роль Стрелка.
Всех их должны были вежливо и муторно опрашивать пиджаки. Вероятно, та же Марфа Лионэ. Или ее коллега с причудливой формой черепа и взглядом, похожим на железный репейник. Но если они и выяснили что-то подозрительное, состряпали какую-нибудь версию и теперь ищут доказательства, то мне об этом, конечно же, никто не рассказал.
Так что придется самому присмотреться ко всем этим личинкам мехимерников и попытаться словить за хвост озарение: кто из них способен уронить человека в кошмар и оставить там навсегда?
Вот, например, Демьян Доми, который прямо сейчас прерывает объяснения ментора:
– А почему в этой формуле никак не учитывается красота мехимеры?
Узел темных волос на затылке Симеона Ро покачивается в такт размеренным шагам, в глазах не заметно раздражения. Ментор любит вопросы— простые и сложные, глупые и с подковыркой. А больше всего такие, которые легко превратить в задания.
– Наверное, потому, что Олиславу Ежи_Вель, которая вывела эту формулу – кстати, примерно в вашем возрасте – эффективность интересовала больше, чем эстетика. Но если вы считаете, что формула устарела и ее можно улучшить—попробуйте. И, возможно, со следующим потоком я буду изучать уже формулу Демьяна Доми.
– Договорились, – уверенно кивает курносый слизняк.
Амбиций у Доми предостаточно. Но это еще не делает его Стрелком. Хотя комплекция подходящая – тот размытый силуэт, который я видел в последние секунды, вполне мог бы принадлежать ему. А что касается характера… Тут мне не хватает информации. Кудрявый пижон учится с нами первый год, да к тому же навертел вокруг себя целую кучу мифов, один другого банальнее. Пока доберешься до правды – со скуки подохнешь. Пару раз я пытался вычислить его болевые точки, но меня одолевала такая зевота, что я бросал это дело. Видимо, зря. Надо было все же докопаться до настоящего Деми Доми…
– Это персональное задание, или все могут попробовать? – теперь от объяснения темы ментора отвлекает Лора Афейна.
Та самая, что змеилась и порхала на хомопластике в день, когда меня подстрелили. И та самая, которую я уважаю чуточку больше, чем остальных своих будущих коллег.
Таланта создать наномехов у нее, пожалуй, хватило бы. Вон и Ро смотрит на нее с отеческой улыбочкой, которая на его широком молодом лице смотрится довольно забавно.
– Конечно, все могут. И касается это не только сегодняшней формулы, но и абсолютно любой. Например, вам, Лора, возможно, захочется присмотреться повнимательнее к параметрам со-настройки и со-чувствия человека и мехимеры, работающих в контакте. Чудится мне почему-то особая привлекательность для вас этой темы.
Афейна удовлетворенно кивает.
Какой бы из нее получилсязамечательный подозреваемый… если бы не рост. Могло ли меня настолько подвести зрение в тот момент? Я ведь, по сути, уже почти ничего не видел… Но, к сожалению, кроме этого сомнительного и нечеткого образа мне пока больше не за что зацепиться.
– А какие формулы улучшили вы? Или вывели? – любопытствует Деми Доми.
Мехиментор на мгновение замирает, потом разводит руками и признается:
– А у меня, к сожалению, подобных достиженийнет. Я, знаете, скорее классик, чем новатор.
– Вы просто тратите слишком много времени и энергии на нас, – подлизывается к ментору Марта Вай_Нон.
Темноглазая, невысокая, тонкая, с белым ежиком волос.Мы третий год учимся вместе. Живем практически бок о бок. Регулярно встречаемся на лекциях и практикумах. Но что я, собственно, о ней знаю? Что носит черное, любит пафосные архаичные цитатки и боится мотыльков. Последнее я даже как-то раз использовал. Могла ли она возненавидетьменя за это? Пожалуй.Переплавилась ли ненависть в гениальность? Не обязательно. Однако, возможно.