Римская история. Книги LXIV-LXXX

Кассий Дион Коккейян

(2) Макрин, видя, что Артабан пришел в неописуемую ярость и обрушил на Месопотамию огромные силы, сначала по своему почину отправил ему пленников и дружелюбное письмо, в котором он призывал Артабана к миру и возлагал ответственность за случившееся на Таравта.(3) Когда же Артабан не внял этому призыву и, кроме того, потребовал восстановить крепости и разрушенные города, а также полностью освободить Месопотамию и возместить причиненный ущерб, в том числе за поругание царской гробницы (4) (ибо, смело полагаясь на огромную силу, которую он собрал, и презирая Макрина как человека, недостойного царской власти, Артабан дал волю гневу и надеялся, что даже без согласия римлянина осуществит всё, чего желал), у Макрина не осталось времени на размышления,(5) но, выступив навстречу царю, когда тот приближался к Нисибии, он потерпел поражение в битве, начавшейся с того, что римские и парфянские солдаты, расположившись лагерем друг против друга, вступили в схватку из-за воды. Макрин чуть было не потерял весь лагерь, но на помощь пришли оруженосцы и обозные, оказавшиеся рядом.(6) Ибо они устроили дерзкую вылазку и бросились на варваров. Сама внезапность нападения была им на руку, так что их приняли за вооруженных воинов, а не просто помощников. Но......тогда и не......ночи.......(7)

войска.......римляне....и враги шум.....их.....подозревали.......их.... римляне.....варваров.....потерпели поражение, теснимые множеством врагов и пришедшие в отчаяние после бегства Макрина.(8) Вот почему......Месопотамии, тем более ....Сирию.....таковы были события, происходившие в то время. Осенью же и зимой, когда консулами были Макрин и Адвент, противники не вступали в бой друг с другом, но, ведя переговоры через послов и глашатаев, достигли перемирия.

27(1) Дело в том, что Макрин в силу врожденной трусости (ибо, будучи мавром, он оказался ужасно пугливым) и из-за отсутствия дисциплины в войсках не осмелился продолжить войну, но израсходовал огромное количество средств, одаривая Артабана и окружавших его сановников подарками и деньгами, так что общая сумма расходов составила пятьдесят миллионов денариев.(2) По этой самой причине парфянин неохотно шел на перемирие и поступал так еще и потому, что его воинов охватило негодование, вызванное как затянувшимся походом, ибо вдали от дома они находились необычайно долго, так и недостатком провизии, которую они не могли взять ни из собственных запасов (ибо они не делали подобных приготовлений), ни из местных, которые либо подверглись опустошению, либо были укрыты в крепостях.(3) Макрин тем не менее не стал отправлять в сенат подробный отчет о произошедших событиях, и поэтому было вынесено постановление совершить молебствие в честь его победы, а ему самому был дарован титул «Парфянский». Тем не менее он не принял этот дар, ибо постыдился, как кажется, получить прозвище по имени врага, нанесшего ему поражение.

(4) Тем временем война с парфянами, как я уже сказал, подошла к концу, после того как Тиридат получил посланную ему Макрином диадему, а его мать, которую Таравт одиннадцать месяцев удерживал в заключении, так же как и захваченная в Армении добыча, были возвращены на родину, в то время как сам Тиридат тешил себя надеждой заполучить земли, которыми некогда владел его отец в Каппадокии, и добиться возобновления ежегодных выплат от римлян.

(5) Даки, разорив часть провинции Дакия и выказав стремление к дальнейшим завоеваниям, остановились после того, как получили обратно заложников, которых Каракалла взял у них под предлогом заключения союза.

28(1) Наряду с этими событиями вспыхнула новая война, но не с чужеземцами предстояло сражаться римлянам, а друг с другом. Всё началось с волнений среди солдат, негодовавших из-за поражений и, что важнее, отказывавшихся переносить какие бы то ни было тяготы, совершенно отвыкших от привычной дисциплины, не желавших иметь во главе такого императора, который правил бы сильной рукой, но считавших себя достойными получать всё, что угодно, без ограничений, и пренебрегавших выполнением каких бы то ни было из надлежащих им обязанностей.(2) Их еще более ожесточили сокращение платы за службу, а также отмена поощрений и освобождений от воинских повинностей, дарованных Каракаллой, хотя им так и не довелось насладиться ни одним из этих благ. Масла в огонь подлило и долгое пребывание на одном месте, случившееся в связи с войной во время их зимовки в Сирии.(3) Казалось, что Макрин поступил как настоящий полководец и проявил рассудительность, когда не стал ничего отнимать у тех, кто находился в строю, и оставил нетронутыми все привилегии, закрепленные за ними его предшественником, но вместе с тем уведомил людей, собиравшихся поступить на военную службу, что они будут приняты на старых условиях, утвержденных Севером.(4) Он надеялся, что новобранцы, прибывавшие в армию небольшими группами, не станут затевать мятеж сначала в силу неопытности и страха, а затем под влиянием времени и привычки, тогда как остальные воины сохранят спокойствие, поскольку сами ничего не потеряли.

29(1) Это решение было бы правильным, если бы войска вернулись в свои лагеря и, следовательно, оказались бы разобщены. Вероятно, некоторые из воинов не стали бы возмущаться, полагая, что они сами не понесут никакого ущерба, поскольку с ними изначально ничего подобного не случилось.(2) Даже если бы они пришли в негодование, то, будучи по отдельности немногочисленными и находясь под командованием кого-либо из сенаторов, не могли бы причинить большого вреда. Но, объединенные в Сирии в единое войско, они опасались, что нововведения грозят и им, если их разъединят (ибо солдаты тогда были уверены, что им потакают лишь из-за необходимости вести войну), а кроме того, раздраженные поражением, они причинили государству больше вреда, чем сами парфяне, ибо, в то время как парфяне убили немногих солдат и опустошили часть Месопотамии, римские воины погубили многих людей в междоусобной резне и свергли собственного императора, но ужаснее то, что солдаты привели к власти другого правителя, подобного предыдущему, который совершал лишь исключительно гнусные и постыдные поступки.

30(1) Мне представляется, что это также было предсказано с такой совершенной точностью, как ни одно событие из когда-либо случавшихся, ибо как раз накануне тех дней произошло явственно видимое затмение солнца, и в течение долгого времени была видна комета, а на протяжении нескольких ночей — и другая звезда с хвостом, растянувшимся от заката до восхода, которая изрядно нас напугала, так что у нас на устах постоянно был следующий стих Гомера:

Вдруг, как трубой, огласилось великое небо.

Услышал Зевс...

(2) У Месы, сестры Юлии Августы, были две дочери, Соэмида и Мамея, рожденные от ее мужа проконсула Юлия Авита, а также два внука. Одним из внуков был Авит, сын Соэмиды и Вария Марцелла, принадлежавшего к тому же сирийскому племени (ибо он был из ее родного города Апамеи), служившего прокуратором, включеннного в сенат и умершего вскоре после этого.(3) Другим внуком был Бассиан, сын Мамеи и Гессия Марциана, сирийца из города Арка, которого назначали на различные прокураторские должности.

(4) Меса жила в своем доме в Эмесе ....когда скончалась ее сестра Юлия, рядом с которой в течение всего времени ее царствования

находилась Меса. Ее муж Авит после начальствования в Азии был отправлен Каракаллой из Месопотамии на Кипр в качестве советника наместника, назначенного сенатом, но умер от старости и болезни. Но.....его.....скончался,31(1) некий Евтихиан, потешив зрителей упражнениями, и по этой причине ........... узнав о ненависти солдат к Макрину......(ибо .... и не......лагерь.......когда-либо) и отчасти Гелиосом, которого они называют Элагабалом и которого ревностно почитают, а также побужденный некоторыми другими прорицаниями,(2) решился свергнуть Макрина и сделать вместо него императором Авита, внука Месы, хотя тот был еще ребенком. Ему удалось совершить и то и другое, несмотря на то, что сам он был еще не совсем взрослым человеком,(3) а его сообщниками были немногочисленные отпущенники, солдаты, шесть.....и сенаторы из Эмесы.....выдавая его за внебрачного сына Таравта и нарядив в одеяние, которое прежний император носил в детстве.....привел ночью в лагерь,(4) о чем не знали ни мать его, ни бабка, и на рассвете шестнадцатого мая убедил солдат, ищущих повод для бунта, поднять восстание. Префект Юлиан, получив известие об этом (ибо он находился неподалеку), убил дочь и зятя Марциана, а также некоторых других людей 34(1) и, собрав столько находившихся под рукой солдат, сколько возможно было собрать за короткое время, напал на лагерь, словно там находились его самые заклятые враги.32(1) И хотя он мог взять это укрепление в тот же день (ибо мавры, посланные Таравту по условиям союзного договора, в высшей степени самоотверженно сражались за Макрина, поскольку тот был их земляком, так что даже прорвались сквозь ворота), он не стал этого делать, то ли потому, что боялся ворваться внутрь, то ли надеясь на то, что защитники лагеря сдадутся добровольно. (2) Когда же никто не вступил с ним в переговоры и, кроме того, осажденные за ночь восстановили все ворота и оказались в большей безопасности, он вновь пошел на штурм, но ничего не добился. Ибо его противники стали носить по лагерному валу Авита, которого они уже называли Марком Аврелием Антонином, и изображения Каракаллы в детском возрасте как подтверждение сходства двух мальчиков,(3) заявляя, что Авит был сыном Каракаллы и законным наследником его власти, и восклицая: «Зачем же вы так поступаете, соратники? Почему сражаетесь против сына вашего благодетеля?» Так они взволновали всех солдат, находившихся под командованием Юлиана, тем более что последние были склонны к мятежу, так что, убив своих командиров, кроме самого Юлиана (ибо тот спасся бегством), они и сами сдались, и оружие свое сдали Лже-Антонину.(4) Мятежников, конечно, пытались удержать центурионы и прочие низшие чины, из-за чего какое-то время солдаты находились в нерешительности, и тогда Евтихиан отправил Феста, который был наречен таким именем в честь спальника Таравта, и убедил их убить всех командиров, пообещав им, что каждый получит в награду имущество и должность того, кого он убьет. Ребенок же обратился к ним с речью, заранее для него подготовленной, в которой он восхвалял отца, как он его уже называл, а Макрина как...

(Полностью отсутствуют 14 строк)

33(1)........тем, кто покинул войско, вернуть имущество и гражданские права.(2) Но склонил он их на свою сторону главным образом тем, что ... каждого.....дать......позволил также вернуть изгнанников, дабы благодаря этому казаться законным сыном Таравта...

(Отсутствуют 14 строк)

........Марциана.....34 (1²) Макрина.....(ибо Марцелл погиб), он его казнил, но, не осмеливаясь продвигаться дальше без Макрина, послал за императором.(2) Макрин быстро прибыл в Апамею к воинам Альбанского легиона и провозгласил своего сына императором, несмотря на то, что мальчику шел всего десятый год, дабы под этим предлогом умиротворить солдат разными способами и в том числе обещанием выплатить каждому по пять тысяч денариев.(3) Он немедленно выплатил им по четыре тысячи, а другим восстановил довольствие и всё остальное, чего прежде лишил, надеясь умилостивить их подобными мерами. По этой же самой причине он, прежде чем поведать что-либо гражданам о восстании, устроил для них обед стоимостью сто пятьдесят денариев на человека, дабы они думали, что он угощает их не из-за мятежа, а в честь своего сына.(4) И вот, когда он был занят этими делами, к нему подошел один из мятежных солдат, несущий в руке голову Юлиана (последний пытался где-то скрыться, но был найден и убит), обернутую многочисленными лоскутами ткани и очень туго перевязанную веревками, при этом утверждалось, будто бы это голова Лже-Антонина, ибо на свертке была поставлена печать перстнем Юлиана. (5) Посыльный, доставивший эту ношу, сбежал, пока ее разматывали, Макрин же, осознав, что произошло, не осмелился оставаться там, где он был, и нападать на лагерь, но поспешно возвратился в Антиохию. Так поднял восстание Альбанский легион и другие войска, размещенные на зиму в тех краях.(6) Обе стороны готовились к войне друг против друга и отправляли в провинции и в легионы посыльных с письмами. В результате, когда противоборствующие стороны впервые заявили о том, с кем они воюют, и начали посылать многочисленные противоречащие друг другу послания, во многих местах случились волнения.(7) По этой причине лишились жизни многие письмоносцы с обеих сторон, а многие из тех, кто убивал сторонников Лже-Антонина или, наоборот, отказывался немедленно к ним примкнуть, попали под суд и либо подверглись казни, либо понесли иное наказание. Я не стану рассматривать все эти случаи (ибо они весьма однообразны, а их подробности не имеют существенного значения), но опишу в общих чертах события, произошедшие в Египте.

35(1) Провинцией этой правил Басилиан, которого Макрин также сделал префектом вместо Юлиана. Некоторыми делами ведал и Марий Секунд, несмотря на то, что он, будучи включенным в сенат Макрином, получил в управление Финикию. Вот почему оба они были преданны Макрину и поэтому убили гонцов Лже-Антонина.(2) Пока положение вещей оставалось неопределенным, и они сами, и воины, и простой народ находились в напряжении, и, как бывает в смутное время, одни из них мечтали, молились, говорили об одном исходе, а другие о другом. Когда же пришла весть о поражении Макрина, вспыхнуло грозное восстание и многие жители, а также немалое количество солдат лишились жизни,(3) Секунд попал в безвыходное положение, а Басилиан, опасаясь, что тотчас погибнет, бежал из Египта и, прибыв в окрестности Брундизия в Италии, был настигнут из-за предательства одного из своих друзей, живущего в Риме, к которому он тайно обратился с просьбой о пропитании. Так этот человек, позднее переправленный в Никомедию, лишился жизни.