Римская волчица. Часть первая
Шрифт:
Электра вдруг поняла, что пропустила нужный поворот, затормозила и снова полезла в чип, чтобы уточнить, куда возвращаться. Сигнал чипа был какой-то неуверенный, затухающий. Наверное, неподалеку проходит мощный силовой контур, может, питание орудий — а ставить ретрансляторы на малолюдных этажах посчитали непрактичным. Кажется, если подняться вот здесь на техническом лифте, то можно как следует срезать… потом будет этаж, на котором кроме техников никого и не встретишь, вот он помечен синим — здесь даже казарм нет. Только уборочные и ремонтные роботы тихо копошатся у толстых жил кабелей, протянутых вдоль стен. Пройти еще метров двести, повернуть и дальше уже начнутся более-менее нормальные жилые коридоры, а там и к шлюзам можно выйти. Она нерешительно
Глава 7
Электра вывернулась, как кошка, и мигом вскочила на ноги. В темноте перед глазами плавали ослепительные круги. Отсутствие сети ощущалось как легкое головокружение и шум моря в раковине, будто ты заперт наедине со своим кровотоком. Чип не подавал никаких признаков готовности поймать сигнал. Удобно — для нападавших, конечно, не для нее: на помощь не позовешь. Тот или те, кто запихал ее сюда, должно быть, великолепно знали корабль, раз сумели так ловко на ходу сориентироваться: атака не могла быть спланированной, она же сама не думала четверть часа назад, что окажется в служебной зоне и без связи. Было темно и тихо, если переступить ногами, то слабое эхо выдавало высокий потолок. Откуда-то сзади чувствовался довольно сильный ток воздуха, она решила вернуться к двери — мало ли что окажется за спиной в этих железных внутренностях. Может быть технический провал или еще что, ноги бы не переломать.
Она осторожно, вытянув перед собой руки и одновременно изо всех сил напрягая слух, подошла к двери, нащупала металлический запор-вентиль и попыталась открыть. Вентиль не поворачивался, очевидно, его заклинили с внешней стороны. Электра несколько раз саданула по двери кулаком, потом пнула носком сапога. Дверь издевательски загудела.
— Можете стучать сколько угодно, домина! — послышался девичий голос. — Тут никогда никто не ходит! Год просидите, слышите?
Девица засмеялась и ей вторили еще два голоса — похоже, таких же сопляков, только мужские. Какое-то юношество, она еще в легионерской столовой обратила внимание на малолеток, с восторгом следящих за потасовкой.
— Немедленно откройте! — рявкнула Электра. — Иначе я сама выберусь, вычислю вас и уши оборву!
— Как же! Ну попробуйте.
— Вы хоть знаете, кто я?
— Нет! Тут полно штатских в мундирах без знаков различия!
И на черта, спрашивается, иметь на пальце всемогущее адмиральское кольцо, которое бессильно перед обычным засовом.
— Ладно, — пришлось вступить в переговоры. — Что вам от меня нужно?
— Улетайте со «Светоносного»! Вам тут не место! И не вздумайте тащить сюда Махайрода!
— А не то?
— А не то продержим вас тут до сенатского заседания и дольше! Плакали тогда ваши планы!
Электра выругалась. Весь корабль в курсе ее коварных планов! Неудивительно, она сама объявила о них во всеуслышание. Судя по молодым омерзительно бодрым голосам, за дверью засели курсанты не старше первого года призыва. На адмирала им чихать, потому что уже ясно, что «нелетные части» вечно соперничают с флотскими. А на «Светоносном» они ходят, наверное, не больше пары месяцев, он мог принять их на борт либо на Золотом Марселе, либо проходя мимо верфей Деметры, последнее маловероятно.
Выберусь, вычислю и выдеру мерзавцев, пообещала она уже самой себе, тщетно пытаясь связаться с рубкой или своей охраной. Чип безмолвствовал.
— Чем это вам Махайрод не угодил?
— Нам вы не угодили! А Махайрод преступник.
— Ну хорошо, — она решила сдаться. Не сидеть же целую вечность в этом закуте. — Давайте договариваться. Я не привожу на борт Махайрода, а вы меня выпускаете. Как вы, кстати, собираетесь обеспечить себе анонимность?
За дверью некоторое время тянулось молчание, потом послышалось оживленное шушуканье. Видимо, великие умы и гении планирования не дошли в своей стратегии даже до этого места.
Электра выругалась снова и стала ждать. Шушуканье продолжалось, потом кто-то сдавленно произнес:
— Уходим! Сюда кто-то…
Удаляющихся шагов она не расслышала, хотя бы паттернам движения легионеров обучают хорошо. Если этих горе-бунтарей спугнул кто-то взрослый, есть шанс выбраться. Она принялась настойчиво стучать, чтобы снаружи ее гарантированно услышали. И даже воззвала, чувствуя себя полной дурой.
— Откройте, пожалуйста, дверь!
Ни звука. Электре сделалось отчетливо не по себе. Нелепая перспектива просидеть здесь несколько часов и в самом деле пропустить заседание представилась во всей полноте.
— Эй! Есть там кто? Откройте!
Молчание, но, кажется, кто-то за дверью все-таки есть. Переступил, потом вроде бы дотронулся до вентиля. Снова длительное молчание. Она постучала еще раз, ногой.
— Это Электра Флавия. Прошу открыть.
Никакой реакции. И этот тоже ушел? Вот теперь Электре стало страшно. Если из этого темного помещения нет никакого выхода. Если ее никогда не найдут… Тишина. Полная, непроглядная темнота. Одиночество. Она сделала шаг назад и вдруг ощутила головокружительную потерю ориентации. Верх, низ, все потерялось. Попыталась вдохнуть и выдохнуть, это не вышло, как если бы она погружалась в холодную черную воду. Под веками вспыхнули колючие огоньки: мириады звезд в безграничной тьме. Газовые цветные полотнища и умирающие солнца. Пересечения блескучих лучей. Крики маленькой девочки в голове, в самых глубинах памяти. Она опомнилась, тяжело дыша. В ушах звенело от крика. Она медленно успокаивалась, паника отступила, пришло удивление — неужели я боюсь темноты? Что за дикость.
За дверью наконец послышался звук, отличный от старательно сдерживаемого дыхания. Смешок. Негромкий, но вполне различимый. Смеялся мужчина. Потом — наконец — удаляющиеся шаги. Он даже начал насвистывать.
От ярости потемнело в глазах, она грохнула по двери еще раз, и еще. Ничего. Гад, кто бы он ни был, самодовольный гад, только попадись! Ненависть плеснула огнем по жилам. Страх, напряжение, тревога последних дней прорвались бешенством, она колотила по двери, пока не заметила, что ладонь уже саднит — наверное, ободрала ее о железо.
Электра перевела дух. Еще раз безнадежно подергала вентиль, он не сдвинулся ни на миллиметр. Постояла, потом посидела, прислонившись спиной к тяжелой двери. Снаружи больше не доносилось ни звука, ни малейшего потрескивания дежурного освещения или самого малого шума вентиляции. Только ее собственное дыхание и загнанный стук сердца.
Что же, сидеть и ждать у моря погоды в надежде, что молодежь соизволит ее выпустить? Если они вообще рискнут вернуться. Рассчитывать на случайность? Ждать освобождения, а потом стать посмешищем флота — барышня, которая забралась на адмиральский мостик, а потом была заперта в чулане? Нет, это совершенно исключено. Нужно встать и исследовать местность, в конце концов, раз тут есть ток воздуха и свод высок, значит, никакой это не чулан, а технические пути или еще какие-то инженерные закрома. И не может быть, чтобы вход сюда был только один. Она снова вызвала в памяти карту яруса. Вот она шахта нужного лифта, вот коридор… беда только, что коридор — справа от нее, за глухой стенкой с заклиненным люком, а слева — обширное закрашенное на схеме серым пространство, тянущееся далеко вперед и назад.