Римский орел
Шрифт:
Именно поэтому рыжий вандал и не пожелал обменять Гонория и Черепанова на золото. Он счел, что знания и опыт пленников — дороже квеманского золота.
Все это вождь изложил своим пленникам, когда корабль вандалов, который справедливее было бы назвать лодкой, влекомый упряжкой из четырех лошадей, неторопливо поднимался вверх по течению речки, впадавшей в полноводный Данубий.
Большая часть отряда Дидогала ехала сушей, но сам вождь с десятком дружинников и обоими пленниками предпочел седлу палубу.
Временами речь вандала становилась невнятной,
Пленники же имели полную возможность наслаждаться видом и запахом еды и сглатывать обильную слюну: у обоих со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было, и вождю это было прекрасно известно.
Изложив вкратце свои проблемы, Дидогал перешел к проблемам и перспективам, ожидавшим Черепанова и Плавта.
«Печальна судьба ставших рабами вандалов, — повествовал рыжий. — Трудятся они от зари до зари на самых грязных и тяжелых работах, и все ими помыкают, даже женщины.
Рабской же работы, — делился информацией прихлебывающий пиво Дидогал, — у вандалов очень много. Поскольку сами вандалы работать не любят, а любят сражаться. Зато уж у тех, кто сражается вместе с вандалами, не жизнь, а малина.
Так что решайте, граждане, кем вы будете: рабами или воинами? Согласитесь поработать военными советниками — мы в свою очередь станем относиться к вам не как к военной добыче, а как к друзьям рода.
А с друзьями мы, вандалы, а особенно я, военный вождь Дидогал, невероятно щедры и великодушны», — вещал рыжий, вдохновенно жестикулируя распространявшим дивный аромат куском грудинки.
Например, если римляне прямо сейчас поклянутся своими богами, что готовы помочь асдингам в будущем походе, то с них немедленно снимут путы и угостят вот такой копченой грудинкой с добрым медовым пивом, которым щедро снабдил вандалов в дорогу их союзник, готский рикс. Ну, решайте!
Геннадий очень сильно опасался, что гордый кентурион пошлет вандала куда подальше, но этого не произошло.
Гонорий выслушал рыжего вождя очень внимательно, затем безо всяких экивоков поинтересовался, каковы будут конкретные размеры вандальской «щедрости». Иными словами, сколько им заплатят за консультации.
— Долю в добыче! — немедленно ответил варвар. — И еще двойную долю каждому, если вы оба согласны участвовать в походе.
— Не пойдет, — тут же отрезал римлянин. — Я знаю силу Рима. Может, и не будет у вас никакой добычи, а будет каждому по хорошему деревянному кресту с тремя длинными железными гвоздями и возможность любоваться богатыми римскими землями и доброй римской дорогой, пока добрые римские вороны не выклюют вам глаза.
Геннадий был удивлен необычной образностью Гонориевой речи, но варвар воспринял ее вполне естественно.
— Чего ты хочешь? — спросил он.
— Три золотых мне и один — моему опциону (кивок на Черепанова) за каждое десятидневье, что мы будем учить вас. И в поход мы с вами не пойдем, потому что не пристало римлянам воевать против римлян…
Тут рыжий расхохотался и заявил, что не надо держать его за дурака. Он прекрасно знает, что римляне в последнее время только и делают, что воюют с римлянами.
— Да, это так, — скривившись, согласился Плавт. —
— По одной, — тут же возразил Дидогал. — И четыре золотых за десятидневье — слишком много. Я дам вам два — делите как хотите.
— Три! — заявил Плавт. — И ни сестерцием меньше!
Они торговались минут пятнадцать, связанный римлянин и рыжий варвар с мокрыми от пива усами.
Договорились.
Плавт и Черепанов поклялись Юпитером и Минервой, что приложат все усилия, чтобы вандалы Дидогала понесли наименьшие потери в будущем походе, а вождь асдингов в свою очередь поклялся Доннаром, что оплатит услуги военных советников согласно устной договоренности.
Как только сделка была заключена, пленников немедленно развязали и даже вернули ножи.
Глава двадцать шестая,
в которой рикс Дидогал и подполковник Черепанов получают некоторые теоретические знания о римской военной тактике
— В легионе — десять когорт, — рассказывал Плавт. — В каждой когорте шесть сотен легионеров, это три манипулы, в каждой манипуле — две кентурии. Строят их так: первые три когорты — в первой линии с промежутками. Во второй линии — три когорты стоят против промежутков в первой линии. В третьей линии — четыре когорты. Стоят напротив промежутков во второй линии. — Гонорий высыпал на доску песок, разровнял и начертил палочкой, как именно расположены когорты римского легиона. — Между тяжелой пехотой стоит легкая: лучники, пращники. А на флангах — орудия. Онагры, карабаллисты, катапульты…
— А конница? — спросил внимательно слушавший Дидогал.
— Конница — это вспомогательные войска, — ответил кентурион. — Фланги прикрывать или, если противник слаб или побежал, добивать. Конница — это не главное.
Вандал помрачнел. В прежнем походе его именно конница и разбила. Приятно ли узнать, что тебя разгромили не главные войска.
— А если конно ваши когорты атаковать — что будет?
— Много мертвых конников будет, — усмехнулся Плавт. — Не пробить конникам римский строй. Конница с удара хороша, но наши гастаты-копейщики — лучше. Строй устоит, а всадники в промежутки между когортами попадут, завязнут, и их раздавят.
— А если из луков бить, издали? — спросил вандал.
— Хороший вопрос, — одобрил кентурион. — Сразу вождя видно. Только не помогут тебе луки, Дидогал. «Черепаха» что такое — знаешь?
— Зверь такой, со щитом на спине.
— Угу. И еще построение воинское. Первый ряд — на колено и щит к земле. Второй — щиты к щитам первого. Третий — щиты над головами. Получается — как черепаший панцырь. Только римский скутум [36] покрепче панцыря. Стрелой не пробьешь. Нет, всадник против пешего воюет плохо. Коня щитом не прикроешь, а в большую цель и попасть легче.
36
Скутум — большой щит римского легионера.