Римский орел
Шрифт:
"М-да, - подумал Черепанов.– Под городом [Urbis (лат.) - город. Отсюда современное слово - урбанизм.], очевидно, подразумевается Рим. А основали его то ли в восьмом, то ли в девятом веке до нашей эры. То есть нынче у нас третий или четвертый век. Если летоисчисление совпадает. И до памятной даты крещения Руси остается, соответственно, пять или шесть веков". Не удивительно, что на днепровских берегах всякие готы расположились. И какой изо всего этого вывод?
– Ага!– воскликнул Плавт.– Вот он, родимый!
В желтеющей кроне ближайшего
– Ну разве я не молодец!– воскликнул кентурион, обращаясь к Черепанову.
Тот охотно кивнул. Его собственный вещмешок достался вандалам. К счастью, предусмотрительный Гонорий все более или менее ценное складывал к себе. "Так надежнее", - приговаривал он каждый раз. Черепанов не спорил. Умение хранить деньги среди его достоинств не числилось. Что ж, хорошо, что оба они оказались правы.
Ехали не спеша. Куда торопиться? Поэтому когда друзья нашли то, что искали, уже перевалило за полдень и оба изрядно проголодались.
Они спешились, привязали коней и принялись "замаривать червяка". Благо было чем. Тут тебе и копченый окорок, и осетринка, и маслины. И вино, разумеется. В количестве, достаточном, чтобы смочить горло двум серьезным мужчинам.
К сожалению, как следует пообедать им не удалось.
Первым этот звук услышал Черепанов. У него, как уже не раз отмечалось, был превосходный слух. Ничуть не хуже зрения и обоняния.
Звук был далекий, но достаточно характерный. Специфический шум, который создает множество лошадей, движущихся по дороге. И то, что дорога проходила довольно далеко, было совсем неприятно. Поскольку означало, что лошадей действительно много. А что такое много лошадей, передвигающихся вместе? Где-нибудь в степи это мог быть табун, перегоняемый с пастбища на пастбище. Да и в лесу - тоже мог быть табун. Но вряд ли. Скорее всего, на каждой лошади имелся наездник. И скорее всего - вооруженный. А когда много вооруженных всадников собираются вместе и поспешно куда-то направляются, то это уже называется войско.
– Тихо!– произнес Черепанов напряженно.– Слушай!
Гонорий перестал жевать и... В следующий миг он уже совал в мешок недопитую фляжку, а через полминуты оба уже сломя голову неслись через лес, рискуя вылететь из седел, наткнувшись на низкую ветку.
Но когда друзья вылетели на дорогу, там уже не было никого. Хотя пыль еще не успела осесть. Скакать вслед колонне было глупо. Ломиться через лес, когда враг движется по дороге, - еще глупее. К юго-востоку была еще одна дорога к поселку. Вдоль реки.
Качеством даже лучше этой, лесной. Зато более извилистая...
Не сговариваясь, друзья пересекли грунтовку и снова двинулись через лес. Спустя четверть часа они увидели Дунай.
И все-таки они опоздали.
Когда их полузагнанные кони вылетели на пригорок, с которого были видны поселок и готская крепостца, варварское войско - несколько сотен конных - уже разворачивалось для боя.
Плавт резко осадил коня. Отсюда, с прибрежного холма, открывался отличный вид. Все как на
Варвары разделились. Большая часть их с криками понеслась к берегу, рассчитывая захватить корабль.
На триреме спешно рубили концы. Если она успеет отчалить, а Гельвеции со своими запрется в крепости, то варварам не повезло. Даже такое жалкое укрепление не искушенным в фортификационном деле варварам быстро взять не удастся. А овладеть крепостью измором не получится, потому что очень скоро сбежавшая трирема вернется. С подмогой.
Но кажется, отчалить триреме все-таки не удастся. Варвары были уже на берегу. Некоторые прямо с седел прыгали на борт и карабкались наверх. Другие осыпали стрелами немногочисленных защитников корабля.
– Черт! Что он делает!– воскликнул Черепанов.
Сверкающая сталью и бронзой змейка выползла из крепости и начала неторопливо, но четко перестраиваться в боевой порядок, "всасывающий" тех, кто бежал вверх по склону. Гельвеции решил дать бой.
– Стой!– Плавт ухватил повод черепановского коня.
– Но...– Геннадий удивленно уставился на него.– Там же наши!
– Без тебя разберутся!– отрезал Плавт.– Успеешь еще подраться.
Как только варвары обнаружили, что римляне не собираются отсиживаться за стенами, их планы моментально изменились. Те, кто и так направлялся к холму, прибавили ходу. Да и большая часть тех, кто штурмовал трирему, бросили это занятие и устремились к холму.
К сожалению (для варваров), у подножия холма был вырыт ров. Да и сам склон изобиловал рытвинами. Так что большинству нападающих пришлось спешиться. Лишь с полсотни варваров остались в седлах. Часть из них преодолела ров по узкому мосту, остальные решили, что их коням вполне под силу перепрыгнуть препятствие. Некоторым это и впрямь удалось, хотя не всем.
Зато на римлян обрушился настоящий град стрел. И тут Черепанов своими глазами увидел, что такое римская выучка. Мгновение - и растянутая шеренга легионеров сжалась втрое. И превратилась в некое подобие "черепахи", панцырем которой были сомкнутые щиты. Стрелы сыпались на "черепаху" сверху, били спереди... Но не причиняли заметного ущерба. В точности, как объяснял когда-то рыжему вандалу Плавт. Кавалерия кавалерией, а римская пехота тоже не разучилась драться.
А разъяренные варвары пестрой лавой катились вверх по склону. Черепанов слышал их рев, грозный даже с расстояния в полкилометра. А уж как он звучал для тех, кто прятался за щитами у стен крепости!
Все! Стрельба прекратилась, и орущая, взблескивающая сталью лавина накатилась на римлян и захлестнула их, как морская волна захлестывает сложенную из гальки крепость.
Черепанов на мгновение ощутил внутри сосущую пустоту. Он понял, что когда волна отхлынет, то оставит после себя вывернутые из рук, разбитые щиты и окровавленные тела...