Римский орел
Шрифт:
Командир дежурной когорты - это, помимо прочего, еще и командир местного СОБРа и ОМОНа в одном лице. Выходить на командира СОБРа по пустяковому поводу, например, из-за буянящего наркомана с перочинным ножиком, никто не станет. Точно так же не стали бы тревожить по пустякам и первого кентуриона. Но случай был особый.
Взбесившийся раб был нубийцем. И не просто нубийцем (негров в Римской империи было ничуть не меньше, чем, скажем, в Италии двадцать первого века). Нубиец был знаменитым атлетом, купленным аж в провинции Африка. Купленным не столько ради славы, хотя в местном цирке он смотрелся, как Алла Пугачева во дворце культуры города Торжка, а "на племя".
Все это Пондус изложил Черепанову по дороге к купеческому особнячку, в котором обитал и бесчинствовал этот самый римоафриканец. Разумеется, вся веселая компания решила поддержать находившихся "при исполнении" товарищей и укрепить своим присутствием боевой дух легионеров. А заодно и на прославленного атлета поглядеть, потому что многие о нем только слышали: в последний год хозяин на арену его не выпускал. Берёг.
В просторном особняке, занимавшем почти квартал, было тесно от набившегося народа. Вигилы, восьмерка патрульных легионеров с декурионом во главе, подвыпившие офицеры, сам хозяин, до того тощий и желчный, что при взгляде на него сразу появлялась мысль о глистах и прочих паразитах, друзья-приятели-прихлебатели хозяина, слуги и рабы, соседи и их чада-домочадцы... Все это сборище производило невероятный шум и массу ненужных телодвижений. Одного взгляда на эту толпу хватало, чтобы понять, откуда произросли корни "итальянского темперамента". Но Черепанова, который впервые оказался в богатом городском особняке, больше всего интересовал именно дом, а не его шумные гости.
А дом был действительно хорош. Черепанов протиснулся сквозь толпу и оказался в окружении свежей зелени и нежных весенних ароматов. За высокими стенами, прикрытый сверху сеткой, произрастал великолепный зимний сад. Здесь струился одетый в розовый мрамор ручеек, над которым склонилась обнаженная нимфа, столь искусно вылепленная и раскрашенная, что издали казалась живой девушкой.
Черепанов остановился у ларария [Ларарий - жертвенник ларов, богов-покровителей римского дома (очага).]. На маленьком алтаре лежали горсть пшеничных зерен и несколько монет, но сами статуэтки ларов были внутри, за ширмой.
Геннадий с удовольствием заглянул бы туда, но за спиной посапывал старик из домашних рабов: наверняка приглядывал, чтобы уважаемый гость ничего не спер. Из дома раздался шумный всплеск: кто-то свалился в бассейн.
Точно, в квадратном бассейне, располагавшемся в центре атрия [Атрий гостиная (зал для приема гостей) в римском доме. Его покатая крыша имела в центре отверстие для стока дождевой воды - в бассейн или иной резервуар. Атрий имелся практически в каждом римском доме. Слово это происходит от слова "атер", черный, так как в совсем старые времена атрий был единственным помещением в доме и отапливался "по-черному", а посему имел стены и потолок соответствующего цвета. А традиционное отверстие в его крыше выполняло функции продуха.], радостно плескалось уже человек пять. Все четверо младших кентурионов из черепановской когорты и какая-то пьяная девка. Вылезать они не собирались. В общем, веселился народ. Напрочь забыв о причине столпотворения.
Однако забыли о ней не все. У входа во внутренние комнаты топталось шестеро легионеров в полном боевом. И еще двое сидели на полу, и над одним хлопотал медик с губкой: физиономия бедняги-легионера была в крови.
Здесь же были
– В чем проблема?– поинтересовался Черепанов.
– Взять его не могут, - пояснил Пондус.
– То есть как?– удивился Черепанов.
Чтобы "отделение" вооруженных легионеров не смогло "упаковать" одного раба? Такое возможно, разве что если раб величиной с Максимина.
– Да этот сморчок не разрешил его калечить. Говорит, ему за нубийца полтора таланта предлагают. Наши с сетями сунулись, а там тесно... В общем, сам видишь.– Пондус кивнул на двух сидящих легионеров.– Одному руку вывихнул, другому всю морду разворотил. Первый заявил: разрешаю применить оружие. Или - разбирайтесь сами. Не дам ребят калечить. А этот визжит: я налоги плачу вашему Максимину! Ему и пожалуюсь! А эдил говорит: нечего! Взбунтовавшегося раба вообще распять положено!
– А чего этот раб взбесился, не знаешь?– спросил Черепанов.
– Да сморчок этот его оскопить решил. Черного какой-то перс покупает. Для своего царя - гарем охранять. Но "жеребца", говорит, не возьму. Только "мерина". Не то он там всех "кобылок" перепортит. А нубийцу кто-то из его "подружек" и напел про "мерина". Тот и взбесился.
– А это правда?– спросил Черепанов.
– Похоже. Иначе с чего бы ему бунтовать? Жрал со стола господского, приап свой улещивал по три раза в день, маслом благовонным, египетским, умащали... Да я б с ним хоть сейчас поменялся...– Пондус подумал немного и добавил: - На месяцок.
– Может, помочь?– предложил Геннадий.
– Это как?
– Взять его аккуратно. Он вооружен?
– Настоящего оружия у него нет. Так, ерунда всякая. Ты серьезно, Череп?
– А почему нет? Попробую.
– Понял!– Пондус хитро усмехнулся.– Погоди-ка...
Он оставил Черепанова и подошел к спорящим, сказал что-то. Те сразу перестали орать. Поглядели на Геннадия. Хозяин высказался скептически. Пондус заспорил...
– Эй, Череп, давай к нам!– позвали из бассейна.– Водичка тепленькая!
Но к подполковнику уже спешил Пондус.
– Договорился!– пыхтя, сообщил он.– Если возьмешь нубийца, не попортив, хозяин двадцать ауреев дает. Полновесных, Траяновой чеканки. Ну а если нубиец тебя попортит - пятьдесят динариев отступного. Мне со всего десятая часть. За посредничество. По рукам?
– Ты, Пондус, на том свете асфоделями торговать будешь, - сказал Черепанов.
Первый кентурион самодовольно ухмыльнулся.
– Значит, договорились. Ну, пошли...
Черепанов снял тунику, оставшись в удобных штанах и, естественно, в калигах. Пондус подошел к нему с кувшином оливкового масла.
– Это еще зачем?– удивился Черепанов.
– Чтобы кожа скользкой была. Так все...
– Убери, - отмахнулся Черепанов. И легионерам: - Показывайте, ребята, где засел ваш монстр...
Двинулись. Впереди - Черепанов с голым торсом и кентурионской виноградной палкой, за ним - вооруженные до зубов легионеры с расчехленными скутумами, за легионерами - хозяин и прочие заинтересованные лица.
Прошли мимо пустого триклиния, миновали кухню, из дверей которой выглядывали любопытные мордочки поварят и текли искушающие ароматы, свернули направо.