Ринг за колючей проволокой

Свиридов Георгий Иванович

По распоряжению американского командования в Бухенвальд согнали всех немцев – жителей города Веймар и ближайших селений, чтобы они воочию убедились в злодеяниях, которые совершили их соотечественники, палачи в эсэсовских мундирах.

Многие немцы, потрясенные ужасами, падали в обморок.

В бывшем эсэсовском городке, в казармах и офицерских общежитиях, размещали истощенных людей, которых собирали по всему концлагерю и осторожно, на руках, доставляли в походный госпиталь.

На второй день после прихода американских войск русские бригады стали готовиться в поход, навстречу родной Советской Армии.

Американский полковник попытался было задержать советских военнопленных в концлагере «до особого распоряжения». Но русские отказались сложить оружие.

– Господин полковник, война еще не окончена, – сказал Иван Иванович Смирнов, – и мы не советуем вам препятствовать недавним узникам, самостоятельно завоевавшим свободу. Они оружие не сдадут.

Полковник молча пожал плечами. Этого он не ожидал. И по изнуренным лицам русских командиров он понял: таких людей, прошедших через все муки, ничем не остановишь.

После торжественного обеда, сохраняя боевое построение и выслав вперед сторожевые отряды, две тысячи советских бойцов – основная ударная часть бухенвальдской армии – двинулись на восток, на соединение с регулярными частями Советской Армии.

Сергей Котов весело подал команду:

– Запевай, ребята!

И грянула песня, которая столько лет хранилась в душе, которую пели только шепотом, которая была верной спутницей трудной и неравной борьбы:

Пусть ярость благороднаяВскипает, как волна.Идет война народная,Священная война…

К колонне советских бойцов присоединились чехи, поляки, югославы и болгары.

Оркестр, составленный из бывших узников, играл марш. Советских друзей провожал весь Бухенвальд. Отряд за отрядом, сохраняя равнение, уходили недавние узники через главные ворота лагеря, на которых по-прежнему висели железные буквы: «Эдэм дас зайне» – «Каждому свое».

– Фройндшафт! – Вальтер Бартель долго махал рукой. – Дружба!

– Рот Фронт! – французы салютовали поднятыми кулаками.

Андрей Бурзенко, радостный и счастливый, шел в первых рядах колонны. Курт подбежал и крепко обнял его.

– Друг Андрэ! Обязательно приезжай. Жду в гости! Помни наш уговор…

– Спасибо, Курт! До встречи!