Ривер Уайлд
Шрифт:
Заставляю себя сесть прямо. Это требует некоторых усилий. Потом встаю и подхожу к двери.
— И зачем мне это делать? — спрашиваю я.
— Тогда, если я что-нибудь сделаю, копы поймут, что это я тебя обидел.
— Я бы предпочла не рисковать. Спасибо.
— Пожалуйста, Кэрри. — Слышу, как он головой ударяется о дверь. — Я просто... бл*дь, мне просто нужно тебя увидеть. То, что ты мне рассказала…
— Забудь об этом.
— Не могу. Я не могу выбросить эти образы из головы. — Он говорит так, словно
Я обхватываю себя руками.
— Я в порядке.
Делаю еще один шаг к двери, пока не оказываюсь рядом с ней. Слышу с другой стороны его дыхание.
— А я нет, — тихо отвечает он.
Не знаю, хочет ли он, чтобы я его услышала, или нет. Но именно эти слова заставляют меня потянуться к ручке и отпереть ее.
Приоткрыв дверь, смотрю на него через щель.
Он выглядит ужасно.
От него пахнет сигарным дымом. Это еще больше ослабляет мою решимость.
— Привет, — тихо говорит он.
В его дыхании я улавливаю запах алкоголя.
И мне это совсем не нравится.
— Ты выпил.
— Что? Черт. Да, но я не пьян. Я выпил один стакан виски. Я всегда пью его и выкуриваю сигару перед сном. Ты же знаешь.
Это правда. Я это знаю.
— Ладно, — говорю я. — Тогда почему ты сейчас не в постели?
— Рыжая… — Темные брови сходятся на переносице. — Сегодня я ни за что не усну. И, судя по всему, ты тоже.
Я отрицательно мотаю головой.
— Но тебе надо отдохнуть. Ради Олив.
— Она сейчас не спит, так что… — Я пожимаю плечами.
— Шевелится? — спрашивает он, глядя на мой живот.
— Ага, — отвечаю тихо.
Он снова поднимает на меня глаза. В них мольба.
— Можно мне войти? Есть то, что я должен тебе рассказать... то, о чем я не хочу говорить здесь. Но если хочешь, я это сделаю. Если так ты будешь чувствовать себя более комфортно.
Задумываюсь на несколько секунд. Затем делаю шаг назад. Открыв дверь, впускаю его.
— Спасибо, — тихо говорит он, когда дверь за ним закрывается.
Я подхожу к дивану и опускаюсь на него. Он приближается и садится рядом со мной, наполовину развернувшись ко мне, я делаю то же самое.
На мгновение воцаряется тишина, и он просто смотрит на мое лицо, блуждая по нему глазами, будто что-то ищет.
— Почему ты так на меня смотришь? — смущенно спрашиваю я.
— Ты прекрасна, Кэрри. Я никогда не говорил тебе этого раньше, но должен был сказать, потому что это правда. Я подумал так в тот момент, когда тебя увидел. И всякий раз после, даже когда вел себя с тобой как засранец.
Я приоткрываю губы от удивления.
— Почему ты говоришь мне это сейчас?
— Потому что ты хочешь, чтобы мы были честны друг с другом. И это правда. Я думаю, ты прекрасна. Самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Ты хорошая, чистая
— Ладно. — Я сглатываю, готовясь к тому, что вот-вот сорвется с его губ.
— Ладно, — эхом отзывается он, ерзая на месте. — Не знаю точно, с чего начать.
— Начало — обычно подходящее место.
Он выдыхает и качает головой.
— Нет. Я начну с конца и вернусь к началу.
Его пальцы возбужденно сжимаются и разжимаются.
— Ривер... ты не должен этого делать, если это слишком.
Его глаза встречаются с моими. Они полны решимости.
— Ты стояла на моей кухне и говорила вещи, которые я могу только представить, были невероятно болезненными для тебя. Ты храбрая, Рыжая. И ты даешь мне сил быть тоже храбрым. — Он потирает затылок. — Никому, кроме мамы и бабушки, я не был важен, как тебе. Я хочу быть достойным этого.
— Ты достоин, — отвечаю я. Потянувшись, беру его за руку и сжимаю.
Он смотрит на наши руки.
— Нет. Но я хочу таким быть. — Он поднимает на меня глаза. Эмоции в них почти выплескиваются через край. — Я… ты же знаешь, ты тоже мне важна.
Я проглатываю чувства, грозящие превратиться в слезы. «Чертовы гормоны беременности».
Боясь говорить, просто киваю.
Он подносит мою руку к губам и целует ее сладчайшим поцелуем. Затем опускает ее обратно на колени и отпускает.
Сделав глубокий вдох, начинает:
— Сегодня в магазине я увидел человека, которого, как я знаю, осудили за преступление сексуального характера.
От его слов я напрягаюсь.
— Он отсидел в тюрьме два года за растление двух маленьких мальчиков в садике, где работал воспитателем.
«Растление двух маленьких мальчиков».
— Я знаю это, потому что знать — моя работа. Я состою в организации, которая заманивает в ловушку и разоблачает педофилов. Мы также следим за недавно освобожденными сексуальными преступниками. Вот где я... сосредоточиваю свои усилия.
— И под усилиями ты имеешь в виду…
Он смотрит на меня.
— Я делаю все необходимое, чтобы они не причинили вреда другому ребенку.
Я делаю резкий вдох.
— И до какой крайности доходит эта необходимость?
— Ты спрашиваешь, убил ли я его?
Я прикусываю губу, не уверенная, хочу ли знать ответ на этот вопрос. Но невольно киваю.
— Ответ — нет. Но после того как отвез тебя домой, я поехал к нему. Дождался. И… сделал ему больно. Я его предупреждал. Говорил, что будет, если его увидят поблизости с детьми. Он не слушал. Так что я пошел до конца. Но, если бы дело дошло до этого... между болью ребенка и убийством одного из этих больных ублюдков, я бы не колебался, Кэрри.