Родишь мне сына
Шрифт:
Все участницы серьезны. Все до единой. Нет и намека на улыбку. И только Лана улыбалась — она была счастлива.
А вся команда журналистов скандировала:
— ЛА-НА! ЛА-НА! ЛА-НА! ЛА-НА!
Я был горд за нее. За всех нас.
Ведь хорошо все то, что хорошо кончается.
Пускай родные Ланы не приехали. Пускай ее чуть не выбили соперники. Пускай ей показалось, что все это лишено смысла. Пусть даже разочаровалась, утратив веру в себя и стимул к победе... Но сейчас она летела к ней словно стрела.
Она прыгнула в воду и стала разменивать метр за метром вдоль пестрых разделительных барьеров. И как бы конкуренты ни пытались это сделать — как бы остальные ни хотели за ней угнаться. Результаты Ланы оказались лучше всех. Она проплыла четыреста метров и вырвала победу с приличным отрывом. Уверен, если бы тут была прошлогодняя чемпионка, ее бы просто раздавили. У Регины не было шансов — золото берет не номер десять.
Номер восемь. Не иначе.
— А-а-а-а-а-а!!! — орали мы все хором. — Лана победила! Победила! ПОБЕДИЛА!
"Победитель — номер восемь, — потряхивал воздух голос рефери из динамика, — Лана Стрельбицкая!"
Это было божественно.
Я пробивался сквозь толпу болельщиков и журналистов. Лану поздравляли другие участницы — просто подходили, чтобы обнять и пожелать удачи. Дружески похлопать по плечу. Судья подошел и надел ей на шею медаль. Красивую, массивную. Пусть Лана ее даже не видит, но она была символом победы. Символом стараний. Символом стремления к чему-то новому. К чему-то лучшему. Как цель развить себя до новой высоты, новой планки. И в процессе развития понять, как много у тебя всего есть. Насколько сильно ты любишь саму жизнь. А золотая медаль — это просто атрибут. Бестолковая вещь без цены.
И потому она бесценна.
— Лана! — крикнул я, когда пробился сквозь толпу и смог обнять ее, прижать к себе. Смог поверить, что она на самом деле счастлива.
— Марат! — ответила она и брызнула слезами. — Боже, Марат...
— Мы это сделали, малыш, — сказал я ей вблизи, — мы это сделали...
А потом наши губы сомкнулись. На виду у всех. Перед объективами, под вспышками айфонов, светом профессиональных камер. Это был мой самый сладкий поцелуй за целую жизнь. Она дрожала от холода и волны адреналина. Но все никак не отпускала мои губы — мы будто прилипли друг к другу и хотелось целоваться дальше. Пока все нас не оставят, не уйдут домой.
Это было незабываемо.
— Можно, я сделаю фото? — похлопал меня кто-то по плечу. — Посмотрите в объектив, пожалуйста. И вы, и Лана.
— А что происходит? — всполошилась моя девочка. — Что... меня что...
— Вы шикарная пара! — крикнула нам Листьева. — В кадре смотритесь великолепно!
— В кадре? — повторила Лана. — Нас что, снимают?
— Да, малыш, тебя снимают, — ответил я и улыбнулся.
А у Ланы слезы на глазах не прекращались. Их стало только больше.
— Боже... — закрыла она лицо руками. — Неужели это правда? Меня снимают...
— Ты молодец, ты это заслужила. Тебя покажут по телевизору.
Я прижал ее к себе и успокаивал. Гладил по спине, по еще влажному купальнику. А сам думал, как все хорошо сложилось. И пытался представить себе эти эмоции — когда ты с самого дна вдруг взлетаешь к небесам. И ощущаешь радость, высшую меру человеческого счастья и успеха. Жизнь прошла не даром.
Просто замечательный день. Лучшего не бывает.
— Лана, можно вопрос? — обратилась к ней Азиза. — Вопрос для наших зрителей...
Она вытерла лицо и искренне улыбнулась.
— Да, конечно, — она терла ладонью красные глаза и смотрела прямо в камеру. Сама того не зная.
Лана стала знаменитостью. Теперь ее точно покажут по телевизору. Надеюсь, ее родня это увидит и поймет свою ошибку.
— Кому бы вы хотели передать привет? — спросила Листьева.
И Лана нервно рассмеялась:
— Передаю привет своей семье... Мама, надеюсь, ты это увидишь. Знаю, ты не верила, что это возможно. Ты вообще в меня не верила, но... — запнулась Лана, чтобы вытереть опять слезу под глазом. — В детей нужно верить. Нужно верить в них всегда. Даже если они слепы, как я. Вот...
Она говорила так искренне и трогательно, что я сам вдруг ощутил ком в горле. Хоть Лана и была во многом лишена того, что принято звать нормальным, обязательным. Она была мудрее большинства людей со зрением. Она видела больше, чем они. И в тот день я только убедился в этой мысли.
— Скажите, вы счастливы? — задали Лане вопрос, который не оставит равнодушным никого.
И она ответила, размашисто кивнув:
— Да. Я определенно счастлива. Сегодня я смогла осуществить одну из своих мечт.
— О, это прекрасно! — радовалась Листьева. — А какие у вас еще были мечты?
— Победа в соревнованиях была моей первой мечтой. Она осуществилась.
— А вторая?
— Вторая? — задумалась Лана. И всем вдруг стало интересно, что же это за мечта такая. Что она ответит на вопрос? Это семья, ребенок? Мечта родить сына? Но она вздохнула, улыбка стала мягче, более сдержанной и нейтральной... И сказала перед всеми теми камерами: — Опять увидеть северное сияние. Хоть одним глазком, — заставила Лана умолкнуть абсолютно всех, в ком была хоть капля человечности. А потом добавила: — Я уже забыла, как это — просто видеть, а не вспоминать...
21
Лана
Я еще долго вспоминала тот день.
День победы. Причем победы не столько над другими, сколько над самим собой. Я смогла это сделать, я поднялась на подиум первенства. Мне вручили медаль, назвав ее золотой. И я искренне надеюсь, что меня не обманули — что она и правда из золота. Или хотя бы с позолотой.
А то ведь мне не видно...
Все это шутки просто. Я была счастлива. Была счастлива быть призером. Была счастлива стать героем репортажа. Была счастлива быть там вместе с ним — возле человека, который вытащил меня из волчьей ямы и поднял до высот, немыслимых ранее. Он сделал невозможное, он подарил мне новую жизнь. И я была за это безумно благодарна Марату. Он мой главный подарок. Он и его сын, которого я рожу уже меньше чем через полгода.