Родишься только раз
Шрифт:
И плющ, заплетавший, по своему обыкновению, стену со двора, уже перекинулся на окно, под которым как раз в то время разгуливали куры с петухом. Они были так заняты собой, что даже не подумали заглянуть в окошко, чтоб посмотреть на новорожденную, крепко спеленатую девчонку, которая громким плачем и криком приветствовала маму и всех тех, кто обретался под гостеприимным кровом Тышлеров.
Ханета, мать девчонки, съела тем временем испеченный бабушкой белый хлеб, кусок курятины и запила их вином, как и полагается в подобных случаях.
Ростом
Если б такой сверток поставили на попа, он бы, наверное, не упал.
Но ребенок должен лежать!
И потому, наверное, меня не ставили.
Мама и Тышлеры торопились с крестинами. Не ровен час — дитя умрет нехристем, душа его отправится в ад, тогда как крещеная душа улетает прямо на небо! Они никогда не простили бы себе этого! Итак, скорее в купель!
При крещении ребенок получает имя! До этого я была просто девчонкой, а просто девчонок на свете хоть пруд пруди. Теперь же второй такой девчонки на всем Красе не было.
Я очень любила слушать рассказ о собственных крестинах.
Бабушка и тетя Франца понесли меня в старую крапивскую церковь.
Священник, встретивший их у купели в боковом приделе, окропил меня святой водой, и я тут же огласила церковь дикими воплями.
— Ну, — сказал священник, — эта раба божия будет не робкого десятка.
Бабушка и тетя Франца встревожились. Похоже, на дитя не снизошла божья благодать.
— Что поделаешь, — тихо молвила тетя Франца, видимо желая выгородить меня, — маленькая еще, дай-то бог, чтоб сумела за себя постоять.
Взрослые, те знают, что в божьем храме надлежит говорить шепотом, но что возьмешь с малого неразумного дитяти.
Я сучила ногами и руками, извивалась, брыкалась и орала во всю мочь. Бабушка и тетя Франца не знали, куда глаза девать от стыда. Чего они только ни делали, чтоб меня успокоить, но все их старания были напрасны.
— Ничего хорошего из нее не выйдет! — заявил священник. — Поскорее свершим святое таинство, не то еще ребенок простудится!
Но как он ни торопился, все равно при крещении вышла заминка.
Священник спросил бабушку и тетю Францу, какое имя они хотят дать мне.
— Бранка, — ответили они.
Священник поднял брови:
— Бранка?
— Да, Бранка.
— Что это за имя?
— Мы все хотим Бранку, — сказала тетя Франца спокойно, но твердо.
Священник нахмурился:
— Хорошо, я нареку ее Бранкой, но только в том случае, если найду это имя в календаре.
Он взял в руки календарь и стал читать имена.
Имена порой бывают подозрительные, порой даже опасные, словно в них заложен динамит.
По всей Австро-Венгерской империи распевали гимн:
Боже, храни, боже, спасиНашегоЕго пели всюду вплоть до Копера и Триеста, вплоть до синего Адриатического моря.
Мой отец, служивший надзирателем в одном из самых мрачных казематов империи, не был ни за императора, ни за империю. И поэтому для своей маленькой дочки выбрал нормальное сербское имя Бранка.
— А если священник откажется окрестить ее Бранкой? — спрашивали женщины.
— Как это откажется?
— Господа есть господа! — вздохнули женщины, заранее предвидя, как трудно будет уломать святого отца.
— Тогда сразу возвращайтесь домой!
— Не валяй дурака — рассердилась бабушка. — Ребенка надо окрестить. Не бойтесь, священник в ответе за каждую душу!
Священник прочел календарь сперва с начала, потом с конца, но Бранки так и не нашел.
— Не могу, — сказал он. — Бранка — это нехристианское имя. Такой святой никогда не было. Я не могу записать такое имя. Выберите другое! Имен здесь сколько хотите. Сколько хотите красивых имен. Сколько хотите красивых христианских имен. Пусть будет Ивана, Геновефа, Нежа, Мариетта, Юдита, Луиза… Вы, конечно, знаете, какие муки приняли святые за истинную веру. У девочки будет прекрасный пример.
— Мы ничего не можем, ребенок не наш! — возразила тетя Франца.
— Скажите, какое имя выбрала бы ваша сестра Ханета, мать ребенка? Какое имя выбрала бы Ханета, воспитанная в христианской вере, лучшее сопрано в нашем церковном хоре?
— Но отец девочки хочет Бранку…
— А мать? Мать тоже имеет право!
— Господин священник, вы же сами говорите, что жена не должна прекословить мужу…
— Стало быть, крестить не будем? Бедное дитя умрет и сразу попадет в преисподнюю…
Священник нервничал. Но бабушка твердо стояла на своем.
— Ребенок не виноват, — сказала она. — Сами знаете, крестить его надо. Коли зять так хочет, запишите ее Бранкой. Они скоро уедут, и все будет шито-крыто.
— Ну ладно, — наконец сдался священник. — Только вместе с этим нехристианским именем она получит второе, христианское. Иначе что я скажу епископу.
Так и вписал меня в церковную книгу: Бранка Даниела.
Вписал, разумеется, и день моего рождения. Священнику доверяли. Ни бабушка, ни тетя Франца даже не взглянули на эту запись.
Мама всю жизнь помнила это крещение.
Вот каким камнем преткновения может быть имя!
В первое же воскресенье священник с кафедры обрушился на родителей, дающих своим детям нехристианские имена.
Мне же тогда было все равно, какое имя мне дали. Люди, наклонявшиеся надо мной или бравшие меня на руки, чтоб потетешкать, звали меня Бранкой или просто малышкой, и я им улыбалась.
Вскоре после крещения мама со мной и с братом уехала к отцу в старый приморский город Копер.
А первого августа началась война.