Роковой перекрёсток
Шрифт:
— Признаться, нет, — вздохнул Виктор, решив скрыть тот факт, что видит подпись «А. Прево» не впервые.
Его охватило волнение. Вот уже в который раз он опережает в своем расследовании не только журналистов, но и полицию. Ведь даже ушлый Исидор Гувье еще не знает, что у Ноэми Жерфлер была дочь.
Жозеф клевал носом над раскрытым блокнотом.
— А! Это всего лишь вы, — сонно проворчал он, когда Виктор вошел в магазин.
— У вас усталый вид, Жожо, — заметил тот.
— Оно и неудивительно: за день — два заказа с доставкой, да еще, в довершение всех
— А что там приключилось?
— Столкновение. Мадам де Флавиньоль наехала на Хельгу Беккер. Они испробовали свои велосипеды. В результате фройляйн отделалась растяжением связок, а мадам де Флавиньоль вывихнула лодыжку. И теперь обе дамы просят вас немедленно прислать какие-нибудь душещипательные романы, чтобы им веселей было выздоравливать.
— А где Кэндзи?
— У себя наверху. Сюда он почти не спускается — некая особа требует его безраздельного внимания.
— Думаю, Хельге Беккер должны понравиться «Рассказы с берегов Рейна» Эркмана-Шатриана… — сказал Виктор. — А вот Матильде де Флавиньоль, мне кажется, придется по вкусу «Путешествие вокруг моей комнаты» Ксавье де Местра или «Ни завтра, ни потом» Вивана Денона. Хотя, боюсь, она может усмотреть связь между этими названиями и своей велосипедной эпопеей и еще, чего доброго, обидится. Кстати, вы оказались правы, гибель Ноэми Жерфлер и убийство на перекрестке Экразе — это действительно звенья одной цепи, — вскользь обронил Виктор.
Глаза у Жозефа загорелись.
— Да бросьте. Это вы мне зубы заговариваете в надежде, что я не скажу мадемуазель Таша о ваших похождениях в «Мулен-Руж».
— Вы неправильно меня поняли! Я с вами откровенен и в доказательство сейчас расскажу, что мне удалось узнать. Вы ведь все равно от меня не отстанете.
— Вы же сами позавчера обещали, даже честное слово давали, что возьмете меня в помощники! — с обидой напомнил Жозеф.
— Но вам придется хранить абсолютное молчание — ради безопасности мадемуазель Айрис.
Жозеф мгновенно сбросил с себя всю сонливость, соскочил с табурета и стал по стойке «смирно», разве что каблуками не щелкнул.
— Можете на меня положиться! — отрапортовал он. — Африканская пословица гласит: «Лев охотится молча», — и этим все сказано. Я весь внимание!
С клетки взлетела стайка воробьев — их спугнуло глухое ворчание. И тут же эхом отозвались сначала два, потом три, а потом и остальные хищники. Уперев руки в боки, Базиль Попеш довольно оглядел своих сыто рычащих подопечных.
— Непросто вам с ними, — проговорила худенькая женщина-скульптор. Голосок у нее был под стать фигуре — тоненький и писклявый. Она оставила попытки слепить из глины ястреба и переключилась теперь на льва Тиберия.
— Не бойтесь, мадам, львы, когда они сытые, совсем не опасны. Только мы с вами после еды пропускаем стаканчик, а они просто от души радуются.
— Да, вы правы. Кажется, все посетители уже разошлись. Мне тоже пора собираться. До свидания!
Художники складывали свои мольберты и шли к выходу вместе с теми немногочисленными посетителями, что не побоялись промозглой погоды и пришли погулять в Ботанический сад. Зажигались фонари. Оставшись один, Базиль Попеш с гордостью окинул взором свои владения. Он очень любил это время, когда сад уже закрыт, но рабочий день еще не закончился: можно было вообразить себя первым после Бога на этом ковчеге в самом сердце столицы. Смотритель шел вдоль клеток, приветствуя массивного Тиберия, красавицу Клеопатру, грациозную Мерседес с двумя львятами, Кастором и Поллуксом, старого Немея. У клетки молодого самца Сципиона он остановился:
— Кто это у нас тут мечется и рычит, будто голоден? Я еще не совсем из ума выжил и точно помню, что кидал тебе кусок мяса.
Лев был явно не в духе. Он кругами ходил по клетке и нервно бил себя хвостом по бокам.
— Что, хочешь сказать, не наелся, горе мое? Да ладно тебе придумывать. Хм… странно.
Базиль Попеш вошел в коридор, ведущий к клеткам, остановился возле дверцы с надписью «Сципион» и задумался. Действовать предстояло быстро: зайти в клетку, выяснить, в чем дело, и, в случае необходимости, бежать за помощью. Он достал из кармана связку ключей, тихонько открыл дверцу и вошел. Недовольный Сципион остановился в дальнем углу клетки и стал вылизывать себе бок. Базиль Попеш заметил, как там что-то блеснуло. Любопытство подтолкнуло его вперед.
— Это что еще за… Похоже на… нет, не может быть! Неужели и впрямь дротик?! Кто же тебя так, бедняга?
Раздался сухой щелчок. Смотритель обернулся: дверца захлопнулась. Ключи остались снаружи. Стараясь не поддаваться панике, старик подергал дверцу изнутри. Она не поддавалась. Хищник зарычал. Базиль медленно развернулся к нему лицом. Главное — не показывать, что испугался.
— Ты мой хороший. Успокойся. Вот так. Хороший. Иди сюда. Тихонечко. Молодец…
Сципион лег на пол и снова принялся нервно вылизывать бок, но тут поблизости раздался какой-то шорох, и лев резко вскинул голову. Он лежал неподвижно и шевелил ушами в попытках уловить источник звука. Со стороны сада кто-то шел. Базиль Попеш прижался к дверце. Он тоже слышал приглушенные шаги. Если закричать, то лев может броситься на него. Базиль бросился к внешней решетке.
— На помощь! — позвал он громким шепотом. — Выпустите меня!
Тут он узнал появившегося из темноты человека, и от ужаса кровь застыла у него в жилах. Дворник резко поднял и опустил руку. Сципион снова зарычал от боли — в его шкуру вонзился еще один дротик, — и подобрался, готовясь к прыжку. Базиль Попеш сжался в комок и взвыл.
Стопка книг упала на пол. Ругаясь на чем свет стоит, Жозеф собрал их и положил на старый сундук, служивший ему столом. Огромная тень повторяла все его движения. Усевшись в колченогое кресло, он раскрыл первый сборник.
— Ты на часы смотрел, сынок? — с укоризной спросила Эфросинья Пиньо.
— Мама! Ты меня напугала! Я думал, ты уже давно спишь.
— Ну-ка, марш в постель! Как же у тебя тут холодно! Вот простудишься и не сможешь завтра пойти на работу. Дождешься, что я повыбрасываю все твои романы, чтобы ты себе глаза не портил!
— Ты забываешь, что я работаю в книжном магазине…
— И что теперь? Никто ведь не заставляет тебя читать все, что ты продаешь.
— Но как иначе я смогу рекомендовать книги покупателям?