Ромашка
Шрифт:
Глава 5
— Миай, мне нужна твоя помощь. — И, глядя в несколько изумленное лицо соученика, добавила, — Даже, скорее, консультация в довольно щекотливом вопросе.
Из лечебницы Нила сразу отправилась в академию, где, почти не вслушиваясь в слова преподавателей, отсидела две, последние на сегодня, лекции. Затем вернулась в общежитие, где автоматически, все еще находясь в прострации от последних событий, выполнила привычные действия: помылась и переоделась.
Немного посидев на кровати и «посверлив» взглядом стену напротив, она пришла к какому-то решению. От
Следующей точкой посещения в ее планах оказалась комната сокурсника.
Зная неусидчивый характер оборотней в целом и более, чем неусидчивый, характер Миая, Нила не сильно рассчитывала его там застать, но надежда теплилась, интуиция вела и не подвела. Миай, судя по всему, сам только вернулся и собирался ужинать.
— В каком? — Тон кошака оставался спокойным, не смотря на явное любопытство в зеленых глазах. Открыв дверь и отойдя в сторону, Миай пригласил девушку в комнату, рукой махнув в сторону единственного стула у письменного стола.
Пока Нила собиралась с мыслями, размышляя с чего бы начать и что вообще следует говорить, он честно разделил небольшой мясной пирог на две неравные части, меньшую из которых поставил на стол перед девушкой.
— Ты ведь из обеспеченной семьи, так? — Нила не притрагивалась к пирогу и вопросительно смотрела на жадно жующего оборотня.
— Так. — Миай немного сник от вопроса. — Денег надо?
— Нет. Ты мне лучше скажи вот что, у твоей семьи рабы есть?
Миай от неожиданности крякнул и закашлялся. Вытирая рот салфеткой, он настороженно посмотрел на девушку.
— Нила, ты что, продаться за долги решила? Так я могу купить… — В глазах парня зажегся огонек интереса. Он обвел Нилу таким взглядом, будто впервые увидел. Задержался на несколько секунд на груди и поднял глаза к лицу.
— У меня тут жизненно важный вопрос решается, а тебе лишь бы свой орган куда-нибудь пристроить! — Нила раздраженно потарабанила пальчиками по столу и нахмурилась, сверля оборотня взглядом исподлобья.
— Почему куда-нибудь? — Миай совершенно по-кошачьи ухмыльнулся. — Во вполне определенное место, или в два… Или даже в три.
На это заявление Нила только фыркнула и подтянула к себе поближе тарелку: каша давно и безвозвратно в ее организме закончилась, девушка постепенно успокаивалась и осознавала, что успела сильно проголодаться за день.
Как ни странно, незамысловатые и пошлые шутки оборотня заставили расслабиться и даже немного настроиться на позитивное мышление.
— Так что ты хочешь знать о рабах? — Отставив пошлятину, вполне серьезно спросил Миай.
— Хоть что-нибудь. Судя по всему, у меня скоро будет один… Весьма специфический. В библиотеке сидеть некогда, информация же нужна и чем быстрее, тем лучше. Как, например, ими управлять? Это правда, что на всех ставится магическое подчинение?
Оборотень состроил непередаваемое выражение лица.
— Ты раньше совсем не интересовалась данным вопросом?
— Совсем. Мне о рабах только мечтать, сам знаешь… Да и не понимаю я рабства… Мне и так хорошо… Было. — Нила поморщилась. Едва избежав
— Подробностями поделишься? — Миай олицетворял саму сосредоточенность. Таким Нила его еще ни разу не видела. Куда делся вечный шалопай и бабник? Сейчас с ней общался мужчина, яркий представитель элиты оборотней. Именно элиты. Серьезный, собранный, немного жесткий.
— Может быть. Когда у меня самой все события последних суток в голове улягутся.
— Ты почти пообещала, я припомню. — Миай снова улыбался своей обычной беспутной улыбкой.
— Так что? — Не стала отступать от сути Нила.
— Подчинение накладывается на всех рабов, закрепляется символом-татуировкой, заключающем в себе два значения: часть изображения видят все и читают по нему о принадлежности тому или иному хозяину, второе видит только хозяин — слово-контроль. Но, понимаешь, использование подчинения приравнивается к наказанию, жестокому наказанию. — Оборотень скривился. — У нас принято использовать его только в крайних случаях.
— Что еще? — Приоткрыв чайник, Нила убедилась, что травяной сбор уже заварился и разлила его по подготовленным заранее чашкам.
— Ничего сложного: ты — хозяйка, раб — вещь. Наказывать прилюдно нельзя, и вообще наказывать нельзя, исключительно официальным палачом за общественные нарушения. Хотя, так тоже никто не поступает, обычно раба отдают хозяину с назначением меры наказания. Могут отправить наблюдателя за исполнением.
— А права?
— Нила, ты совсем сбрендила?! Какие права у рабов?! Это не люди, еще раз подчеркиваю, это — вещи! — Искренне возмутился оборотень, едва не постучав девушке по голове в приступе отчаяния от ее недогадливости.
Нила поставила на стол пустую чашку и встала.
Вроде сама напросилась на разговор и, спасибо Миаю, он не стал отнекиваться и насмехаться. Но от последнего замечания стало противно на душе, как испачкалась в чем-то мерзком. Оборотня понять можно: он рос в других условиях, не зная недостатка ни в чем. И многие вещи в его кругу воспринимаются, как нечто само собой разумеющееся.
Да его можно было понять.
Можно было.
Но Нила не хотела его понимать, не желала.
— Нила, может останешься? — Оборотень тоже поднялся, взяла девушку за руку, привлекая к себе. Недвусмысленно потерся бедрами.
— Миай, извини, сегодня выдался тяжелый день. И ночь. Я хочу отдохнуть. Завтра, чуть свет, опять к целителям идти. — Нила отодвинулась, стараясь сделать это не сильно резко, чтобы не обидеть и так задетого отказом мужчину.
— Как скажеш-шь. — Оборотень старался скрыть досаду за улыбкой, но сердитое шипение все-таки прорвалось. Девушка про себя хмыкнула: сильно Миай расслабился за время учебы, так, глядишь, все свои благородные манеры растеряет.
Шагая в свою комнату, Нила тихо бесилась от поведения кошака. Девочка на одну ночь она ему что ли? В конце концов, она не оборотень, который имеет практически все, что движется.