Ромео во тьме
Шрифт:
–Да, Доминик. Это был заказ от господина Радока из Румынии, город Бра…Бра-шов. Он хотел заказать серию комиксов с его другом.
– И что стало с этим заказом?
– Он не был принят, вернее, отложен на неопределенный срок.
– Отлично. Срок определился. Я сейчас приеду, будем оформлять заказ. Распорядитесь, чтобы связались с Радоком. И с Бенуа. Пусть пакует чемоданы. Он должен будет отправиться в город…как его там…
– Брашов.
– Брашов. Где, вы говорите, эта дыра? В Румынии?
– Это не дыра, Доминик. Брашов – крупнейший город Трансильвании. Кстати, где-то там находится замок самого Дракулы.
– Просто замечательно! У Венсана будет отличный шанс познакомиться с вампирами. Они найдут, чем заняться. Пускай летит туда послезавтра. Пусть позаботятся о билетах. Да, все, как всегда. Думаю, ему там понравится.
6.
Ночью в субботу Ромео долго ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть.
Он пытался представить себе, как мама откроет дверь, что она ему скажет. Что он скажет ей? Что он почувствует? Как все будет?
Ему не терпелось снова вдохнуть пыльный воздух родного городка, пройтись по своей улице, сплошь усаженной платанами, сесть в синий Купер. Можно было бы завернуть в «Седьмой Дом».
Мысли терзали его до тех пор, пока он сам не утомился думать обо всем этом, и дремота, в конце концов, одолела его.
Ромео стоял на вершине холма. Теплый ветер развевал его волосы, а внизу, насколько хватало глаз, раскинулись луга с одной стороны, и поля черно – золотых подсолнухов с другой. Между ними, извиваясь подобно змее, пролегла тихая река. Ромео присмотрелся, и у самой реки, он увидел белоснежный дом с зеленой крышей, что стоял одинокий, но очень уютный. Спрятанный от сильных ветров маленькой рощицей, он одним боком смотрел на бескрайнее море желтых цветов, а другим – любовался речной гладью.
Он видел этот дом раньше. Только где?
«Ромео!» – Вдруг услышал он тихий возглас и обернулся. Позади него стоял отец. Брови его были нахмурены.
«Отец?» – растерянно сказал Ромео. – «Ты выглядешь расстроенным…что-то случилось?»
«Нет»… – Отец покачал головой. – «Меня мучает тревога».
Юноша с беспокойством заглянул в его лицо. Отец подошел к краю холма и посмотрел вниз. Туда, где между рекой и полем стоял белый дом с зеленой крышей.
«Меня му чает тревога», – повторил он. – «Будь осторожен, Ромео»…
В это же мгновение Ромео остался один. Между бескрайним сероватым небом и разноцветной и далекой землей.
Воскресным утром он проснулся с каким-то смутным, неприятным ощущением. Часы показывали шесть утра.
Спустя пару часов, Ромео уже ерзал в кресле салона первого класса и в очередной раз диву давался, размышляя о причинах, которые заставляют людей пойти в пилоты.
Мэйз, как обычно, спокойно читал газету, пил кофе, и ему не было никакого дела до турбулентности и вихревых потоков.
Ромео поглядывал на него. Он хотел рассказать ему про свой сон. И решился.
– Мэйз?
– Да. – не отрывая глаз от газетной полосы, отозвался тот.
– Мне сегодня приснился странный сон…
– Да… – взгляд Мэйза оставался прикованным к статье.
Ромео замешкался: безучастный тон Доминика сбивал его с толку.
– Что за сон? – Правая бровь вдруг взлетела вверх. Газета была небрежно сложена пополам и брошена на колени.
– Мне снился отец.
– Отец? – Доминик удивленно хмыкнул. Про себя он попытался вспомнить, к чему, по народным поверьям, снятся покойники.
– Он мне, вообще -то несколько раз уже снился. – Признался Ромео. Глаза Мэйза заинтересованно заблестели.
– Надо же. И что?
– Обычно мы с ним разговариваем так, будто он жив, и все происходит наяву.
– А в этот раз?
– Понимаешь, он как бы дает мне какие-то подсказки. Подает знаки, что ли. В этот раз он сказал, что его мучает тревога. И показал мне дом. На берегу реки, рядом с полем подсолнухов.
– Ты знаешь, что это был за дом?
– Представления не имею. В том-то все и дело. Я этого дома в жизни не видел…Хотя… Нет! – Вдруг встрепенулся Ромео, что-то вспомнив. Взгляд его взбудораженно перескакивал с предмета на предмет. – Я видел… этот дом… – тихо, как самому себе, сказал он. – Тоже во сне. Может, месяц или два назад…и тоже как будто с холма…
Мэйз насторожился. Он не считал себя суеверным, но в существовании неких знаков был абсолютно убежден.
– А как выглядел дом?
– Красивый дом, большой, белый, с ярко-зеленой крышей. И находился он в очень красивом месте. С одной стороны река, с другой – подсолнухи…
– Скажи, а твоего отца давно…нет? – Осторожно спросил Мэйз, чтобы ненароком не ранить Ромео бестактными вопросами.
– Да. Очень давно. Я его совсем не помню. Так, плохо помню день похорон. Очень смутно. – Юноша сказал это на удивление спокойно. Видимо, он действительно ничего толком не помнил.
– Тогда как же ты узнал, что тебе снится твой отец?
– Не знаю. Просто узнал, и все.
– А тебе известно, как он умер?
– Нет. – Ромео пожал плечами. – Знаешь, мои слова могут показаться дикими, но об отце мы с мамой вообще никогда не разговаривали. У меня всю жизнь было ощущение, что отцов и не бывает. Что это сказка. Миф. Я просто знаю, что жил человек, причастный к моему рождению, и что он умер. Но когда я впервые увидел его во сне, то почему-то очень обрадовался. Теперь он мне снится иногда, и я, признаться, даже жду этих снов. – Он кивнул сам себе головой, подтверждая собственные слова.
Доминик тоже кивнул и задумчиво уставился на газету, которая лежала на его коленях. «А вы уверены в безопасности вашего дома?» – Гласил рекламный слоган какой-то страховой компании.
Самолет неожиданно попал в воздушную яму. Сильно встряхнуло.
Ромео померещилось, что он подавился собственным сердцем. Он вмиг забыл обо всем, кроме своего сильнейшнего отвращения к авиаперелетам, свернулся калачиком в кресле и начал настороженно вслушиваться в гул турбин самолета.
Мэйз глянул на него, хотел что-то сказать, но потом передумал и снова развернул газету. У него возникла пара вопросов, которые он не замедлит задать Еве Дэниелс, как только увидит ее.