Ромовый пунш
Шрифт:
— Не далее как сегодня днем, в квартире на побережье в Пальм-Бич. Не думаю, что Гара там живет, но, возможно, я смогу это выяснить.
Николет поднял с пола сумку из бакалейного магазина и взял её себе на колени.
— Ты с ним разговаривала?
— Вообще-то нет.
— В чем заключается его работа, которую он делает для Орделла?
— Еще не знаю. Но думаю, что смогу это разузнать.
— Хочешь пива?
— С удовольствием.
Николет сунул руку в сумку, вытащил из упаковки одну из банок, открыл её и протянул Джеки — запотевшие стенки железной
— Я знаю, что его недавно выпустили из тюрьмы. И во всяком они гораздо более близки, чем этого можно было бы ожидать от дружбы негра с белым.
Тайлер усмехнулся, глядя на нее.
— Ты делаешь успехи.
— И их достаточно для того, чтобы прекратить дело против меня?
— Мы уже кое-что знаем о Луисе Гара, — серьезно заговорил Николет, — в прошлом он промышлял грабежами банков. Вчера вечером мы установили наблюдение за домом на 30-й улице, где он живет в настоящее время. Сегодня утром, примерно в половине шестого, он вышел из этого дома и направился пешком на 31-ю улицу, к дому, где живет Шеронда, взял у неё ключи от машины, после чего уехал на «Тойоте», которая была припаркована на улице рядом с домом. Машина зарегистрирована на его имя. Он доехал до Ривьера-Бич, за ним следовали до самых складов близ Острейлен-Бич. Ты наверняка знаешь это место: длинные ряды складов, сдаваемых в аренду и похожих на гаражи? — Николет взглянул на Тайлера. — Должно быть, Куджо в тот раз направлялся именно туда.
Тайлер согласно кивнул.
— Я знаю, — сказал он. — Собирался оставить там свой товар. А мы с тобой решили, что это автомастерская.
К Джеки это отношения не имело, так что она просто промолчала.
— Он открыл одну из дверей, — продолжил свой рассказ Николет, чнова обращаясь к ней, — вытащил из багажника машины картонный ящик, и занес его внутрь. Затем он вышел, сел в машину, и возвратился в дом на 30-й улице. В половине четвертого сегодняшнего дня он сел в машину и приехал в ту квартиру на побережье, о которой вы уже говорили.
Это её удивило.
— Тогда вы должны были видеть, как туда входила я.
— Лично меня там не было, — ответил ей Николет. — Как раз в это время я в компании хорошего слесаря был на том складе с ордером на обыск. Мы вошли — весь тайник забит оружием до потолка. Чего там только нет, даже вооружение из военного арсенала... Кое-что из находящегося там, по нашей информации, было вывезено с того ранчо близ Локсахатчи, где в понедельник произошло тройное убийство.
— И один из убитых, — предположила Джеки, — оказался отъявленным белым националистом по имени Джеральд какой-то?
— Да, вчера об этом уже заговорили, в утренней газете этому происшествию была отведена первая полоса. И сегодня тоже.
— Я не читала газет, — возразила Джеки. — Одна женщина, которую зовут Мелани, ещё одна подружка Орделла, рассказала мне, что это она убила Джеральда четырьмя выстрелами в сердце. Это действительно так?
Теперь оба они молча уставились на нее.
— Четыре, верно, — сказал наконец Николет, — но только не в сердце.
— Я
— И что же, она сама призналась тебе? Когда это было.
— Примерно часа полтора назад, в баре «У Кейси», как раз после того, как я ушла из квартиры на побережье. Она там живет. А ещё она сказала, что — вот её слова в точности — «придурочные черномазые, которые выполняют за него всю грязную работу. Они-то и убили двух других мужиков.»
Тайлер с Николетом снова переглянулись между собой, и Николет сказал:
— А она не назвала их имен?
Джеки покачала головой, затягиваясь сигаретой.
— Я даже фамилии это Мелани не знаю, — сказала она, и заметила, что Николет опять посмотрел на Тайлера.
— Вы знакомы с Мелани?
— Скорее всего нет, — ответил Тайлер. — А какая она из себя?
— Ну... у неё очень большая грудь..., — начала Джеки.
— Правда? — оживился Тайлер.
— Светлые волосы. Ей, должно быть, около тридцати, но выглядит она гораздо старше своих лет.
— А зачем ей понадобилось рассказывать тебе обо всем? — спросил Николет.
— Потому что она терпеть не может Орделла. Она, видите ли, застрелила мужика, который его самого чуть жизни не лишил, а Орделл не разрешил ей присутствовать на сходке, посвященной «Дню Расплаты». Орделл любит всему давать кодовые названия. Так, свои аферы с колумбийцами он называет «Ром-Пунш».
— У нас тоже один раз проходила операция под таким названием, — сказал Николет. — «Ромпунш», в одно слово. Тогда производились облавы на вооруженные группировки, состоявших из выходцев с Ямайки. Значит, и там без Орделла не обошлось. А как насчет Луиса? Он был там?
— Об этом она ничего не сказала.
Николет задумался.
— Если уж эта Мелани до такой степени ненавидит Орделла...
— Она не уйдет от него, — возразила Джеки. — Я в этом уверена.
Николет перевел взгляд на Тайлера.
— Сам знаешь, что говорят бабы, стоит лишь им только однажды переспать с негром... Но готов поспорить, что мне он теперь гораздо нужней, чем этой Мелани. Так что все бои ещё впереди, — он обернулся к Джеки. — Что ж, посмотрим, кому он теперь достанется: отделу по борьбе с контрабандой или же людям Ферона и шерифу. Так, значит, говоришь, планируется ещё одна поставка оружия?
Джеки кивнула.
— Это то, что он мне сказал.
— Если на складе товара у них достаточно, то это может случиться в любое время. Запахло жареным, а значит, пришла пора сматывать удочки.
— А что если Орделл не при чем? — спросила Джеки.
— Теперь мне это уже все равно. Главное, что теперь мы знаем, где он держит свой хлам, — сказал Николет. — Мы в два счета можем доказать, что оружие было вывезено из дома Джеральда и арестовать Орделла за убийство и заодно повесить на него и оружие. Теперь все складывается гораздо удачнее, чем мы рассчитывали раньше, и черт возьми, мне это нравится. Зато потом можно будет засадить его в тюрьму в Мэрион, и это будет просто замечательно. Уж там-то его будут держать под замком все двадцать четыре часа в сутки.