Рождение сверхновой

Генрих

Начальственные мужчины милостиво меня отпускают.

Сеул, особняк семьи Ким

19 февраля, время 15 часов.

Кабинет МуРан, хозяйка сидит за столом, рядом ХёБин.

— Считаешь, что ЮЧжин надо окончательно списывать со счетов, девочка моя?

— Не так категорично, — осторожничает ХёБин, — Но в ближайшие полгода рассчитывать на неё не стоит.

— Полгода?

— Минимум полгода, — уточняет ХёБин.

— А теперь я тебе задам главный вопрос. ЧжуВон женится на Агдан, это практически решено. Твой отец и мой сын откажет ему в наследстве…

— Безусловно, — соглашается ХёБин.

— Ты поможешь своему брату? — МуРан прямо и требовательно смотрит на внучку. Та отводит глаза.

— Пойти против отца?

— Нет, — МуРан устало щурится, — Это только внешне выглядит так. Он осторожничает, вот что он делает. И в этом смысле мы на его стороне, ты сделаешь всё осторожно…

— Отец будет знать? — ХёБин нужны гарантии правоты таких действий.

— Ему нельзя об этом знать. Он должен вести официальную политику семьи — знать не желаем эту Агдан. Пусть ведёт, это правильно, осторожность лишней не бывает.

— Всё равно не понимаю, — упирается ХёБин, — почему не спросить его прямо?

— Холь! — кривится МуРан, — Хорошо, сделаем по-другому. Ты дашь мне десять миллионов долларов на мои дела, и знать не будешь, зачем.

— Хальмони, сначала объясни, что тебе в этой Агдан? — требует ХёБин.

— Внучка, ты опытный бизнесмен, неужто не понимаешь? Это ты должна объяснять, как и где мы можем использовать её таланты на пользу семье. Вот подумай немного и сама мне расскажи.

— А-д-ж-ж-ж… хорошо, — соглашается ХёБин, — Она может сделать отличную рекламу на весь мир. У неё есть интересные связи. В целом, она очень ценный и перспективный актив. У меня фантазия отказывается даже предположить, что она может выдумать…

— Она хочет создать медиа-холдинг, и через пару лет капитализация её корпорации будет исчисляться миллиардами. Агдан планирует именно это и что-то мне подсказывает, что так и будет, — сухо информирует внучку МуРан.

— А ещё сумела ограбить антифанов и её состояние приближается к тридцати миллионам долларов, — улыбается ХёБин.

— Больше сорока, — уточняет МуРан и с удовольствием наблюдает за удивлением внучки.

— Ёксоль! Откуда?

— Грабёж антифанов не единственный источник её доходов, — поясняет МуРан, — Она в Японии неплохо заработала. Деньги от рекламы ей ещё долго будут идти.

— Кхм… как ты про неё говорила? Подвижная девочка? Теперь она рвётся в большой бизнес?

ХёБин немножко даже озабочена этой догадкой. Мир большого бизнеса не очень просторный, место себе надо выгрызать.

— Ты понимаешь, чего я хочу? — пытливо глядит на внучку МуРан.

— Что тут понимать? — пренебрежительно пожимает плечами ХёБин, — Ты хочешь пристегнуть Агдан к нашей семье. Хотя бы сбоку.

МуРан продолжает смотреть на неё.

— Хорошо, хальмони, — вздыхает ХёБин, — я подумаю, что можно сделать.

Там же, время 19 часов

Три женщины пьют чай и в ожидании дорамы лениво посматривают в сторону телевизора.

— Холь! — вскрикивает МуРан и хватается за пульт. Телевизор наращивает громкость.

«…как сообщают наши корреспонденты, первый концерт корейской группы „Корона“ в Париже встретил неоднозначную реакцию зрителей. Выступления проходили в концертном зале „Зенит“, одной из крупнейших площадок Франции. Мы видим, как вскоре после третьей песни, публика потянулась из зала. С сожалением следует признать, что не всем и не везде приходятся по вкусу песни Агдан…»

На экране мелькают кадры. Крупное фото Агдан, группа «Корона» весело направляется к самолёту в Инчхоне, Агдан стоит на сцене с микрофоном, жидкий, но довольно бодрый ручеёк зрителей, покидающих концерт.

— Ну, вот и всё! — злорадствует ИнХе, — Кончилась Агдан. Никому теперь её песни не будут нужны.

ХёБин и МуРан молчат. В глазах ХёБин смешанные чувства, там и лёгкое злорадство, и смятение, и сожаление. МуРан непроницаема. Она убавляет звук, дальше идёт обычная лабуда, сенсация прозвучала.

— ИнХе, — вдруг нарушает паузу МуРан, — почему ты радуешься неудачам своей будущей невестки?

ИнХе пучит глаза на свекровь.

— Никогда она не будет моей невесткой! — взвизгивает она. МуРан морщится от резких звуков. Ей настолько не нравится, что она непроизвольно тянется к пульту от телевизора.

— А почему ты не хочешь, чтобы она стала твоей невесткой? — пристаёт она к своей невестке, — Разве ты не хочешь, чтобы у тебя были синеглазые красивые внуки?

— Хальмони! — осуждающе вскрикивает ХёБин.

ИнХе пучит глаза ещё больше, хотя МуРан казалось, что больше невозможно. Ей приходит в голову ещё одна идея, настолько ей стали интересны пределы размеров глаз невестки. Может они вообще на лоб вылезут?

— ИнХе, почему ты не хочешь породниться с особой королевской крови?

— Хальмони! — пытается остановить издевательство над матерью ХёБин.

Хальмон разочарованно вздыхает. ИнХе честно пыталась изо всех сил, но выпучить глаза ещё больше так и не смогла.

МуРан берётся за телефон.

— СанУ, зайди через час… давайте дораму смотреть, — обращается уже к внучке и невестке.

Глава 15

Париж — Марсель — Париж

Чат «Цунами», где собрались остатки разгромленных Агдан чатов. Портал OhmyNews, 20 февраля

[**&] — Вот и флопнулась ваша Агдан! Франция это вам не Япония, там её быстро раскусили, бегом с её концертов народ побежал, кх-кх-кх…

[***] — С чего ты взял? Ссылочку нельзя ли?