Рождение сверхновой
Шрифт:
— Госпожа, я же вас предупреждал…
— Вам свой технический персонал предупреждать надо! Она её по телевизору увидела! Вы что, с ума сошли новости пациентам показывать? Без цензуры?!
Мужчина растерянно открывает и закрывает рот. Прокол с их стороны, посетитель на этот раз не виноват в срыве. Агдан действительно часто на экране появляется.
— Простите, госпожа, — мямлит он, — упустили этот момент. Немедленно запрещу показ новостей.
— Лучше делайте запись и вырезайте оттуда всё опасное. Если пациенты увидят на час или сутки позже, думаю, это их не сильно огорчит, — советует ХёБин, выходя из кабинета.
Париж, концертный зал «Зенит»
18
Мы начинаем. Адаптация закончена, набор номеров для первого концерта отшлифован. Мы дадим его два-три раза, потом начнём обновлять и менять репертуар. По-крайней мере, так планируем. Борамке я вчера накидала новую песенку. «Moi Lolita», как раз для неё, с её миниатюрным росточком только ей и петь, что она — Лолита. И шикарного голоса для этой песни не надо. Борамка с энтузиазмом учит слова, проблем с тичером нет. Принимающая сторона прислала надёжного в том смысле, что не проболтается, менеджера, вот и тичер. Так что моя самая преданная, — по-крайней мере, на словах, — клевретка довольна, как кошка, укравшая свои любимые сосиски.
— Медам и месье! — Концерт открываю я. В узком чёрном, с открытыми плечами, — относительно открытыми, они под полупрозрачной вуалью, — платье. Не совсем в моём вкусе, но есть преимущество — скидывается одним движением. Мне это скоро, буквально через минуту, понадобится.
— Корейская группа «Корона» сейчас поприветствует вас, дорогие зрители! Мы — корейская команда, выступающая не только в своей стране, поэтому у нас есть песни на корейском, японском, английском языках. Я не представляю вам группу, она представит себя сама в нескольких следующих номерах. Вы услышите песни, которые уже известны в мире, это и будет нашим знакомством. А потом…
Я делаю паузу и нахально сверкаю в зал синими глазами. Зал сдержанно, пока сдержанно, гудит.
— После этого, медам и месье, вы отведаете французский десерт, который мы приготовили специально для вас!
Я ухожу, своей фирменной походкой с еле уловимой раскачкой бёдрами. Свет с каждым шагом заговорщицки медленно гаснет, зал погружается в полумрак.
И если зрители в ожидании, то я в бешеном темпе переодеваюсь. Нельзя терять ни секунды, они все расписаны заранее, и даже этот момент я специально тренировала. Можете не верить, но через двенадцать секунд я была готова. Поехали! (с) (права на это слово в родном мире Юркина принадлежат Роскосмосу).
На сцену вышагивает Борамка, она на несколько минут фронтгёрл. Выпархиваем и мы в коротких сюртуках и цилиндрах. Ножки закрыты только сеткой, чего не было в Японии.
Зрители нас пока не видят, нас прикрывает яркий свет, зажегшийся в сторону зала. Сцена не освещена. Но вот освещение выравнивается, в чуть более быстром темпе, чем гас ранее. БоРам стоит в тупой вершине ромба, в вершине напротив, сзади неё — ИнЧжон и я. ДжиХён с ХёМин слева от нас, СонЁн с КюРи — справа.
Визитку «Too me», которую мы сейчас начнём, пришлось адаптировать. Про махи а-ля канкан я уже упоминала. Рисунок тоже пришлось изменить. Японский вариант был рассчитан на обзор почти со всех сторон на высоком длинном помосте. И наш танец, который я про себя называю «три лепестка», на сцене, где обзор только с одной стороны, не пройдёт. Танец пришлось, как бы «развернуть» в одну сторону. И строго в одну шеренгу мы не становились. Во-первых, БоРам нас экранирует, во-вторых, разница в росте заметна, когда мы в одном ряду.
Есть контакт! Хорошо нас встретили, до ажиотажа далеко, но
«Цветочный рай», солистка СонЁн. .
Корейская песня, солирует ИнЧжон. .
«Лимон» (ИнЧжон) — На японском языке.
«Tokyo by night», ХёМин, с бэк-вокалом БоРам и КюРи. https://youtu.be/z9UcQmWQJjU.
Это пристрелочный залп. Если публике понравится, добавим. Если нет, снимем и заменим англоязычными песнями. Опять придётся не по нраву, тогда оставим только французские. Если и они… тогда заплачем и уедем в слезах обратно в Корею.
Песня «Цветочный рай» проходит, ИнЧжон с корейской песней тоже слушают с интересом. И что-то не то происходит во время «Лимона»… отрываюсь от монитора к девчонкам.
— «Tokyo by night» отменяем. Срочно готовим мою визитку!
Французская визитка — один из моих козырей. Провал, я лично, почти исключаю. Слово «почти» оставляю на случай неожиданного пожара, извержения вулкана в черте города или удара астероидом.
ИнЧжон, ХёМин, ДжиХён, кордебалет из наших трейни и я срочно переодеваемся. Костюмы сходны с теми, из «Too me», только они тёмно-синего цвета из хитрой ткани, что может менять оттенок от сиреневого и бирюзового до чёрного в зависимости от воли сценариста (меня), строго исполняемой осветителем, меняющим фильтры. И фалды сзади свисают почти до колен. Цилиндры на головах высокие и, холь! Конечно, сетка, а как же без неё?
Итак, дорогие парижане и гости столицы! Держите наш корейский, самый лучший в мире, канкан!
Зрители тонкой струйкой покидают зал. Помещение большое, если все разом встанут и уйдут, выходить будут минут двадцать, не меньше. А такими темпами, в час по чайной ложке за полчаса хорошо, если процентов десять успеют отказаться от счастья нас лицезреть.
Мадемуазель (я) начинает петь блюз! Девчонки за моей спиной встают в разрежённый ряд и начинают свою партию. Пока спокойно, без резких движений.
С первых слов я кое-что замечаю и моментально успокаиваюсь. Тут же в паузе между фразами делаю незапланированный пируэт, чтобы хоть на мгновенье кое-что показать коронкам. Обеими руками показываю девочкам колечки — знак «Всё о’кей!». И торжествующе улыбаюсь. Делаем, девочки!
Когда я начинаю петь по-настоящему, — так редко приходится это делать, что я безгранично счастлива такой возможности, — я будто попадаю в особое пространство. Начинаю видеть энергию, которая сначала исходит от меня цветными волнами, попадает в окружающую меня энергетическую завесу и… дальше возможны варианты. Она может утонуть без следа, но это не мой случай. Я будто бы прокладываю песней извилистую лунную дорожку среди непонятных туманностей, подбираю ключ. Могу и просто фомкой сработать без всяких ключей. Всё для того, чтобы добиться отклика от той энергетической завесы. В моём пространстве я так вижу зрителей. Нет там никаких отдельных лиц, на которых надо сосредотачиваться. Это для новичков!
Есть контакт! Есть отклик! Мой голос вибрирует на предельных возможностях, зрительский отклик я тоже в ответ усиливаю и отправляю обратно. Мы попадаем в резонанс, теперь между нами, соединяющее нас мощное энергетическое облако!
Струйка зрителей, пытающихся дезертировать, замирает. У двух выходов скапливается небольшая толпа, несколько человек выглядывают в зал и нерешительно возвращаются. Вот что я увидела с первых тактов своей песни!
Зал буквально стонет, когда выбросы музыкальных фраз совпадают с энергичными синхронными махами девчонок. Я потом внимательно и придирчиво посекундно с разных ракурсов просматривала запись. Только один раз одна девочка из кордебалета на неуловимую долю секунды опоздала.