Рожденная зимой
Шрифт:
Если женщина не была связана с одним из стаи Катагария, они в любом случае удерживали ее и использовали как шлюху для всех.
Но Данте предложил ей мир и ничего не попросил взамен. Ничего за исключением нескольких слов, которые бы объединили их физические тела.
— А наши дети? — спросила она у него.
— У нас есть большие ясли для них в Миннесоте.
Она подняла голову.
— Ты понимаешь, что они, скорее всего, будут людьми, а не щенками.
Он выглядел озадаченным этим.
— Тогда я почитаю
Пандора засмеялась.
— Он герой из «Star Trek», а не специалист по детям. Неудивительно, что ты здесь.
Он откинул назад волосы с ее лица и подарил ей искренний, горячий взгляд, заставивший ее растаять.
— Я сделаю все, что должен, заботясь о них. Обещаю тебе. Люди или щенки, они будут защищены как мое потомство, и они будут иметь все, в чем нуждаются, чтобы вырасти сильными и здоровыми.
Она прижала свою отмеченную ладонь к его.
22
Бенджамин Спок — известный американский педиатр, написавший книгу «Ребенок и уход за ним» (прим. пер.).
— Тогда я соединюсь с тобой, Данте Понтис.
Данте не мог дышать, когда он посмотрел вниз на нее, и эти благословенные слова звенели в его ушах. Он должен был бежать к двери. Но если он сделает это, у него никогда больше не будет секса.
Секс только с одной женщиной. Он действительно расплачивался за все те годы, когда он мучил Ромео за то, что он был связан.
И еще он не мог окончательно одержать верх над неподдельным страхом. Некоторой тайной части его понравилась эта идея — Пандора, принадлежащая ему.
Переплетя свои пальцы с ее, он шел к кровати, ведя ее за собой.
Он использовал свои силы, чтобы разобрать постель и снять с них одежду, прежде чем он лег на спину и притянул ее к себе.
Ритуал соединения был старше, чем само время. Он был интуитивным для их видов, и свяжет их на всю жизнь. Единственный способ разорвать его — это смерть одного из них. Тот, кто выжил из их союза, волен пытаться искать другую пару… если она существует.
Крайне редко какой-либо из Вер-Охотников, Катагария или Аркадиан, находил вторую пару.
Пандора сжала свои нервно дрожащие губы. На протяжении всей жизни ее мысли и энергия тратились на беспокойство о настоящем акте секса. С тех пор, как она была обещана стае Катагария, она никогда всерьез не думала о ритуале соединения.
Теперь она почти испугалась, пытаясь принять Данте внутрь своего тела. Это было гораздо труднее, чем она думала. Каждый раз, когда она пыталась ввести его внутрь, его член соскальзывал.
Данте осторожно улыбнулся.
— Могу я помочь?
Она кивнула.
Он сдвинул ее бедра, затем направил ее на себя. Они оба застонали от удовольствия, когда ее тело полностью приняло его рукоять.
Это произошло. Человек, который должен внушать ей ужас и отталкивать ее, стал ее супругом.
Она будет иметь детей с ним, и так или иначе, они устранят разногласия между их культурами и личностями, и станут единственной физической поддержкой друг для друга.
Если у нее должен быть любовник-Катагария, она не могла пожелать для себя лучшего мужчину-пантеру, чем Данте.
Пандора едва могла думать, она чувствовала тепло, идущее от их соединенных ладоней, держащихся парной меткой.
Она медленно двигалась на нем, а затем произнесла слова, которые объединили их.
— Я принимаю тебя таким, какой ты есть, и ты всегда будешь в моем сердце. Я буду вечно идти рядом с тобой.
Данте пристально смотрел на нее, чувствуя каждый дюйм ее тела рядом со своим. Он никогда не думал, что вообще получит супругу, и относил себя к будущему, лишенному детей. Теперь мысль иметь своих собственных малышей согревала его.
Она была его.
Горячее, требовательное чувство собственничества, отличное от всего, что он когда-либо знал прежде, охватило его, пока он наблюдал, как она скользит на нем, медленно и осторожно. Не жестоко, как самка-пантера.
Человек и в то же время нет. Кто бы мог подумать, что Данте Понтис может быть приручен таким маленьким существом? Тем не менее, ее нежное прикосновение опалило его своей человечностью, которую он считал невозможной.
Зверь внутри него был спокоен. Больше никаких поисков, он лежал умиротворенный, как будто она дополнила его какой-то частью, о пропаже которой он не знал.
Улыбнувшись ей, он обхватил ее лицо свободной рукой и повторил клятву, возвращая ее.
Пандора застонала от глубины его голоса, пока неожиданная боль не пронзила ее, когда начали расти клыки.
Пандора зашипела. Это было thirio, потребность обоих их рас, они хотели укусить друг друга и объединить свои жизненные силы, — так что если один погибнет, они оба умрут.
Как и ритуал соединения, выбор связывания их жизней был полностью за ней. Данте никогда бы не заставил ее сделать это.
И теперь он спрашивал ее.
Верный своим словам, он оставил выбор за ней, и только наблюдал ее покачивания на нем.
Пандора поцеловала его ладонь с меткой, провела ею по своей груди, и оргазм пронзил ее.
Данте не мог дышать, его собственная кульминация приближалась. Он зарычал от удовлетворения, его зубы окончательно отступили.
Это было сделано. Пути назад не было.
Они были вместе, но не были связаны.
И вместе с тем, она была его.
Он дотянулся и прикоснулся к подвеске, которую купил для нее. Обнаженная в его руках она выглядела прекрасно. Ее усталое тело все еще удерживало его в своих объятиях.