Рождественские сказки
Шрифт:
– Не ушиблись?
– спросил хозяин, стоя над псом с зажженной свечой. Как вам мои новые приобретения?..
– Какие?
– не понял Сэр Бернар.
– Новые сны, сэр. Сон с бифштексами я утащил у одного бродяги. Гончую Эллин я забрал у некоего влюбленного джентельмена, а сон с рыжим клоуном у маленькой девочки. Наверное, она без ума от цирка.
– Выходит, вы их крадете?!.
– поразился сенбернар.
– С чего бы это?
– недовольно произнес мистер Дрим.
– Разве можно назвать воровством то, что уже никому не принадлежит?.. Вряд ли один и тот же сон может приснится дважды.
– Мне - снится.
– Да вы у нас тщеславный малый!
– рассмеялся хозяин дома.
– Нет, - возразил Сэр Бернар, - дело вовсе не в этом! Просто один и тот же сон может быть или воспоминанием, или - предупреждением. А для кого-то - напоминанием об опасности. И если вы отнимаете наши сны: в одном случае - произойдет несчастье. В другом же - невозможность вернуться в прошлое...
– Да вы у нас ещё и философ, сэр Бернар! Это уж слишком!
– недовольно произнес мистер Дрим.
– Теперь я сожалею, что помог вам. Простите, сэр, но нам придется расстаться.
– Прощайте!
– не задумываясь, ответил сенбернар.
– И проводите меня к выходу!
– Э-э, нет...
– с кривой усмешкой сказал мистер Дрим.
– Вы никогда не выйдете отсюда, сэр! У вас длинный язык. Так что я вынужден буду отправить вас в какой-нибудь забытый сон. А уж там делайте, что хотите!
Он дунул на свечу, и в темноте Сэр Бернар услышал, как владелец снов что-то зловеще забормотал.
"Неужели все пропало, - с тоской подумал пес, - и я больше никогда не увижу солнца?"
И тут... он улыбнулся до ушей:
"Как же не увижу? Еще как увижу!"
И не успел мистер Дрим проговорить заклинанье, как Сэр Бернар раскрыл золотой медальон (а он хоть из сна, но ниуда не делся!). Яркий свет осветил весь дом.
Краденые сны вылетали из всех углов и щелей черного дома и таяли на глазах.
– Что вы наделали?!
– в ужасе кричал Дрим.
– О, мои сны! Моё богатство! В них было всё! Золото, целые города, далекие звезды! Даже луна! Даже - солнце! Всё было моим!.. Прошлое и Будущее! Детские мечты! Любые желания! Мои! И - только мои!!!..
– Дрожащей рукой он прикрывался от яркого света медальона.
– Закройте же его! Захлопните!
Но было поздно: чужие сны лопались, как воздушные шарики. Теперь стало ясно, что дом лишь казался пустым. Он был набит снами, как большая копилка.
А в медальоне плясал от радости рыжий клоун.
– Молодец, Сэр Бернар! Ай да молодец!
– смеялся он.
– Этого не может быть!
– не переставая бормотал Дрим.
– Объясните, как эта вещь попала к вам из чужого сна?!.
– Эта вещь попала из вещего сна, сэр!
– в восторге крикнул пес.
– И в этом всё дело!..
– О-о-о!..
– простонал мистер Дрим.
– О вещих снах я и не подумал!.. И тут же растаял в воздухе.
Сэр Бернар сорвал черные шторы с окон, распахнул их настежь, и все сны: серые, цветные, детские, стариковские, веселые и грустные возвращались к своим владельцам.
Соседи мистера Дрима ещё несколько дней наблюдали эту странную картину. Одни говорили, что это - цветной дым из каминной трубы, другие были уверены, что все это - чудеса электроники, а третьи просто ничего не видели. А если бы и увидели, то промолчали бы, чтобы не прослыть выдумщиками.
После краткого знакомства с мистером Дримом Сэр Бернар снова много лет бродяжничал. Он обошел почти все восточное побережье, вплоть до Шотландии. Если дорога ему становилась в тягость, он научился без особых проблем пристраиваться на работу. Так он устроился спасателем в Пеннинских горах, там же охранял стадо у фермера, а ещё работал сторожевой собакой в порту города Гулля. Но как только ему надоедало сидеть на одном месте, он тут же все бросал и уходил бродить по дорогам, иногда совершенно не зная, где очутится завтра.
Было в его скитаниях всякое: то неволя, то собачьи разборки. Были и барышни - такие же бездомные, как и он.
Но прошли годы. Сэр Бэрнар постарел. Спина стала сутулой, начала выпадать шерсть. Он уже не мог разгрызать кости, словно орехи. Больное сердце не выдерживало бега больше четверти часа. Не было ни сил, ни времени искать еду. От этого он худел, слабел и старался не попадаться на глаза ни собакам, ни людям.
В долгих снах по многу раз крутилась вся его жизнь.
Детство. Юность. Молодость. Зрелость.
– Четыре прекрасных поры!
Где вы, мимолетные создания, дарящие любовь? Куда разбежались веселые собачьи пиры? Живы ли наши враги, забыты ли обиды?.. Сильны ли их клыки, остры ли когти?..
Детство. Юность. Молодость. Зрелость.
– Четыре дороги на перекрестке жизни! Куда ни сверни - на каждой радость!..
Ах, Детство, Юность, Молодость, Зрелость! Что вам до Старости!
Кому нужен больной, старый, проживший жизнь сенбернар?! Если кому и нужен, то лишь этим крепким парням с живодерни в черных комбинезонах, с капроновыми сетями на плечах и с куском отравленного мяса в руке.
Они появляются по ночам внезапно и бессшумно. Рессоры их фургона обильно смазаны маслом, потому и не скрежещут. Каждый стальной лист кузова плотно подбит. Словно сказочная карета смерти появляется этот фургон на пустырях и задворках, во дворах и темных переулках.
Бегите прочь, коты и собаки! Кыш отсюда! Брысь!
Будьте осторожны! У этой машины затемнены фары и не скрипят тормоза. Не спите, городские звери! Затаитесь на чердаках и в подвалах! А вдруг пронесет?!.. А вдруг?!..
Вот о чем он думал по ночам старый Сэр Бернар.
В Рождественский вечер, голодный и простуженный Сэр Бернар оказался к востоку от Лондона. Он устало трусил по заснеженному шоссе старый.
Дома с двух сторон дороги попадались все реже. Силы почти что покинули его. Презирая в душе самого себя, он свернул на обочину и, пересекая заснеженное поле, поплелся к самому дальнему дому на холме. За ним начинался лес.
Когда Сэр Бернар добрался до витой чугунной ограды, то увидел сквозь пелену снова начавшегося снегопада старый двухэтажный дом. Хоть только в одном-единственном окне теплился свет, зато над черепичной крышей из каминной трубы вился дым.